Геост. Крымский шторм
Шрифт:
Стеклянные двери в конце перехода гостеприимно распахнулись, стоило Федорову коснуться пропуском едва заметной панели, и они продолжили путешествие по запутанному лабиринту коридоров и лестниц.
– Группа, в которой работает Артем Поляков, занимается изучением пульсационно-волновой динамики как раз в области планетоведения, поэтому, я уверен, вы быстро найдете общий язык, – сказал Федоров, открывая дверь одного из кабинетов.
А Волков сделал вывод, что неизвестный Артем Поляков – это как раз тот самый вундеркинд, которому суждено на какое-то время стать
Федоров приглашающим жестом предложил Волкову войти. Комната, в которой он оказался, больше напоминала аквариум, чем рабочий кабинет. Единственной непрозрачной стеной оказалась та, где была входная дверь, но и она представляла собой скорее гигантскую демонстрационную доску, судя по покрывающим ее записям и формулам. За стеклянными же стенами открывался вид на лабораторию, и Роман на секунду подвис, разглядывая снующих внизу людей в белых и голубых комбинезонах, столы с незнакомым оборудованием, экраны приборов и компьютеров.
– Артем, зайди ко мне, – произнес Федоров в небольшой коммуникатор, стоявший на рабочем столе, и повернулся к Волкову: – Присаживайтесь.
Роман оторвался от созерцания размеренной жизни научно-исследовательской лаборатории и опустился в предложенное кресло.
– Матвей Ильич, мне сказали, именно вы предположили, что катаклизмы в Крыму имеют неприродный характер. Почему вы так считаете?
– Видите ли, Роман, система мониторинга, разработанная нашим центром – это не просто набор датчиков, фиксирующих изменения тех или иных показателей. Мы создали очень сложную, многоуровневую и многомерную модель, которая, кроме всего прочего, учитывает также космофизические отношения, возникающих при взаимообращении тел и образований Солнечной системы, Галактики, Вселенной.
Не заметив в глазах Романа понимания, профессор вздохнул и все-таки перешел на общечеловеческий:
– Луна вращается вокруг Земли, Земля – вокруг своей оси и вокруг Солнца, также вокруг Солнца вращаются различные объекты Солнечной системы, а сама Солнечная система вращается вокруг группы звезд. Скопления звезд вращаются вокруг центра нашей Галактики, а Галактика – вокруг центра группы Галактик и так далее. Так понятнее?
Волков кивнул.
– Так вот все эти взаимообращения космофизических элементов создают возмущения и резонансы, которые зачастую и являются инициаторами стихийных процессов на нашей планете. И не только стихийных, но даже биологических, психологических и общественно-исторических.
– Даже так? Хотите сказать, что гороскопы и предсказания астрологов имеют вполне научное обоснование? – усмехнулся Роман.
Профессор пожал плечами:
– В каком-то смысле. Астрология в том виде, в котором ее понимаю я, должна была бы стать одним из основных предметов в каждом университете. Но та современная астрология, которую имеете в виду вы, – это чья-то попытка извратить и скрыть истинные знания. Крохи истины в этих учениях безусловно есть, но упрощенные и опошленные настолько, что полностью теряется суть. Попытки на их основе прогнозировать события и изменения – все равно, что издать «Войну и мир» в комиксах и на их основе рассуждать о русской литературе.
В дверь постучали, и на пороге возник белобрысый парнишка в светло-серой униформе и с широкой улыбкой на физиономии.
– Добрый день!
– О, а вот и Артем, – обрадовался профессор.
Роман, почему-то ожидавший увидеть классического длинноволосого ботана в очках с толстыми стеклами, с удивлением скользил взглядом по открытому лицу парня, по короткой стрижке и черным штрихам татуировки, выглядывающей из-под рукава униформы. Из документов, что выдал Палыч, Волков знал, что этому умнику двадцать один год, хотя на вид не дал бы и восемнадцати.
– Волков Роман, – наконец протянул он руку.
– Поляков Артем.
Пожатие его было коротким, но уверенным, и Волкова чуть отпустило: ладно, вроде нормальный пацан, может, и не будет создавать проблем в поездке.
– Я как раз рассказывал Роману о разработанной нами модели, – пояснил Федоров Артему, как только тот занял одно из кресел. – Она учитывает все внешние источники дисфункций для нашей планеты – те самые синхронные пульсации всех космических тел и явлений. Но вот возмущения, что зафиксировала система в Крыму, к ним не относятся. Это какой-то внутренний источник. Воздействие осуществлялось на месте, точечно, и тот, кто это делал, был хорошо подготовлен.
– Почему вы так решили?
– Дело в том, что все объекты нашей планеты имеют индивидуальные энергоинформационные коды. В них заданы место и роль каждого элемента в энергоинформационном балансе планеты, базовые частоты и ритмы, а самое главное – время и закономерности их «плановых» пересечений с ритмами иных объектов земного и космического развития. Проще говоря, расшифровав эти коды, можно предположить, как будет складываться обстановка в том или ином регионе в определенное время и с чем может быть связано отклонение от нормы.
– Вы хотите сказать, что расшифровали коды для Крыма?
– Да. Строго говоря, сами коды были известны давно, но нам удалось их не только расшифровать, но и интегрировать в общую модель и в систему мониторинга. И модель вдруг начала выдавать ошибку.
Волков вопросительно вскинул бровь, и Федоров его понял:
– Нет, Роман, система исправна, и все данные говорят о том, что «планового» внешнего воздействия сейчас и в ближайшее время не ожидается. Но тем не менее оно есть, причем идет вразрез с энергоинформационным кодом местности. Отсюда вывод: кто-то пытается сымитировать влияние внешних источников.
– Каким образом? Есть предположения, как это можно сделать? – спросил Волков.
– Такого эффекта можно было бы добиться, организовав серию направленных микровзрывов в зонах поверхностных или глубинных разломов.
Волков покачал головой – исключено. Военные уже отчитались, да и смежные подразделения службы безопасности тоже прошерстили район.
– Это непрямое воздействие, – подал голос Артем.
– То есть? – повернулся к нему Волков.
– Я думаю, кто-то хочет перекодировать энергоинформационную матрицу местности.
Конец ознакомительного фрагмента.