Герцог и наследница леджаев
Шрифт:
– Поторопитесь, ваша светлость.
– А то что? Стража подоспеет? – горько пошутил Леонард и принялся подниматься. Ему уже было понятно, что никакой стражи он не дождется.
– В этом крыле обитает призрак. И он очень злой. Поэтому вашу стражу сюда не заманить. У людей, впервые попадающих в место обитания призрака, останавливается сердце.
Вот как? Леонард приободрился и ускорился. Он почти догнал Анжелику и с удовольствием почувствовал, что на лестнице пахнет не только пылью, но и ароматом ее волос, и духами.
– А как же вы? Призрак не обижает вас?
– Нет.
Анжелика выбралась на площадку. Лестница продолжила виться вверх.
– Вот коридор, который через четыре поворота выведет вас к лифту. А дальше вы сами все знаете. Прощайте.
Она подошла к стене, нажала на чуть выдвинутый камень, и дверь, неотличимая от стены, отъехала в сторону.
– Нет, постойте!
Леонард дернул рукой, и на его запястье появился гладкий металлический браслет, на витой цепочке свисал другой такой же. Он одним движением застегнул второй браслет на тонком запястье Анжелики.
– Приказываю следовать за собой, Анжелика де Ланж. Вы задержаны до выяснения всех обстоятельств тайного проникновения. Стража! Ко мне! – гаркнул он во весь голос и посмотрел в голубые в рыжую крапину глаза. – Это дворец. Я отвечаю за охрану принца.
И тотчас почувствовал, что ему снова сдавило сердце. Но перед тем, как упасть и потерять сознание, успел увидеть, как изумленное лицо Анжелики заволокло серым дымом.
– Зачем? – Анжелика присела, помахала ладонью перед лицом, прогоняя дым, протянула руку и, обшарив карманы камзола герцога, вытянула ключи от наручников. Освободившись, она долго смотрела на его красивое лицо, но увидев, что герцог начал приходить в себя, быстро поднялась и вышла в проход. Дверь задвинулась и плотно встала в проем, а камень, на который Анжелика нажимала, выровнялся в общей кладке, став незаметным.
Глава 2. Сыскное агентство «Грация»
Я пробивалась сквозь стену мокрого снега, время от времени останавливаясь и пережидая мощные порывы ветра. Мои меховая шапочка и удлиненная теплая куртка были засыпаны снегом, ноги в ботинках промокли, подол платья представлял собой жалкое зрелище. Мне никто не встретился по пути к жилищу: обитатели тупика Копченой крысы и соседней улицы Казненного прорицателя предпочитали в такую погоду сидеть дома. Время от времени в грохот металлических щитов на крышах и беспорядочные удары незакрытых калиток вплетался собачий вой. Знакомый собачий вой. Это воспитанник тети Лоры выводил голодную песню. Значит, тетя опять где-то провела ночь и нарушила собачий кормовой режим. И теперь Чанга возмущался. И я ориентировалась в сплошной пелене снега на его возмущенные завывания. Спустя минут пять ветер на миг раздул белую завесу, и я разглядела впереди крыльцо двухэтажного домика. Пришлось пробежать последние метры, но перед тем, как заскочить на крыльцо, я приостановилась и с любовью кинула быстрый взгляд на вывеску. Сыскное агентство «Грация» – было написано там. Замерзшими пальцами я вставила ключ в замочную скважину и наконец оказалась под защитой теплых стен.
Гостиную, расположенную сразу после прихожей и делившую дом на две половины, освещал только слабый свет от углей, еле тлеющих в камине. Зато тепло. Я скинула мокрую куртку, шапочку, разулась и, оставляя на полу мокрые следы, подошла к камину, чтобы согреться. Из левой половины дома доносился тихий храп. Ну, так и есть. Тетя Лора пришла под утро, не захотела подняться в спальню, и теперь спит где-то на диване или в кресле на своей половине. Значит, удачно погуляла. Значит, Чангу придется кормить мне.
Чанга приблудился к нашему дому несколько месяцев назад. К нам часто приходили собаки. У Лоры был дар – она понимала собачий язык. Называла Лора себя не иначе, как зоопсихолог, и развлекалась – за оплату – как хотела: составляла гороскопы на собак, подбирала породы, на сеансах разговаривала с питомцами и затем объясняла хозяйке (клиентами Лоры были владелицы, владельцы категорически отказывались верить в эту «ерунду»), почему ее песик так поступил или что его тревожит.
Чанга приполз к крыльцу весь израненный, тощий, с порванным ухом и волочившейся задней лапой. Лора его выходила, откормила, потом «поговорила» с ним и объявила, что Чанга остается. В нашем совместном проекте – сыскном агентстве «Грация» (название тоже придумала Лора) – он станет партнером. А работать будет за еду и жилье – теплую будку на заднем дворе. На мой резонный вопрос, какие будут у нового партнера обязанности, Лора, переглянувшись с Чангой, который стоял рядом и внимательно смотрел на мою реакцию, ответила: «Ты не пожалеешь». И я действительно не пожалела.
Вчера вечером Лора и Чанга ушли «на задание». Но вернулись, судя по голодному вою «патнера», в разное время. Заглянув на половину тети и убедившись, что она действительно спит в кресле, да еще и в платье какой-то кухарки, я с миской собачьей каши вышла на задний двор. Чанга накинулся на еду, за минуту вылизал миску и благодарно ткнул мокрым носом в мою ладонь.
– У Лоры новый поклонник? Какой-нибудь повар? А, Чанга? Почему она в таком странном платье? – попыталась я вызнать подробности бурной тетиной ночи. Собачий язык не знаю, но по выражению морды можно о многом догадаться. Чанга только сыто зевнул и ушел к себе в будку.
Понятно. Своих не сдаем.
Когда я вернулась в дом, тетя уже не спала. Она переоделась в шелковый расписной халат и покачивалась в кресле. В тетиных пальцах тлела длинная сигарелла. Тетя пускала колечками дым и мечтательно смотрела в окно.
– Ты когда вернулась, Лора? Чанга поднял на уши весь квартал своим воем. И что за платье? Где ты пропадала?
Я сгребла в охапку и с отвращением понюхала тетин ночной наряд.
– Ах, Стелла! – Тетя выпустила в потолок целое ожерелье из дымных колечек. – Я не маленькая девочка и сама знаю, что такое хорошо и что такое плохо. Но после двадцати лет брака, когда ничего нельзя было сделать без одобрения мужа, теперь, когда я вдова, мне хочется…
– Грязи? – Я кинула платье в бак для стирки.
– Свободы. Свободы от мужа, от соседок, которые везде суют свой нос и дают гадкие советы. Делать не так, как нужно окружающим, а как нужно мне. И не бояться порицания и общественного мнения. Жить для себя. Понимаешь?
– Нет. Я бы все отдала, чтобы вернулось прежнее несвободное время: мама ворчит, если я не идеальна с самого утра, папа смотрит недоуменно, листая мой академический табель успеваемости, преподаватели в академии без конца назначают отработки. Я жила, окруженная вниманием и любовью. А сейчас я свободна, да. Но мне приходится выполнять папины обязанности, жить в твоем доме, а не в своем особняке, работать магдетективом. Никаких балов и поклонников, а раньше, чтобы быть рядом со мной, претенденты бились на магдуэлях.
– Я плохо о тебе забочусь? Тебе со мной нелегко? – Тетя встала с кресла, сложила пухлые ручки на большой груди и посмотрела на меня с жалостью.
– Ну что ты, Лора. Ты и есть мой главный спаситель. Ты теперь моя семья. Пойдем пить кофе? Я принесла твои любимые марципановые булочки. На улице творится что-то несусветное, мне пришлось положить сверток с выпечкой под куртку, и я вся пропахла марципанами и ванилью.
– Милая, спасибо. Где ты их берешь? Мы с Чангой обошли все пекарни в округе, Чанга не унюхал нигде такой аромат.