Герцог и я
Шрифт:
— Представляю, что будет с вами на корабле.
— Но я быстро учусь!
— Надеюсь, не только плохому?
Она вырвалась от него и едва удержалась на ногах.
— Не надо убегать от учителя, — сказал он.
Она повернула к нему раскрасневшееся лицо. Волосы ее были растрепаны от ветра, она показалась ему так хороша в эту минуту, что он забыл обо всем, в том числе и о том, что сказано в заповедях мужской дружбы насчет отношения к сестрам.
Ее чувственные губы приоткрылись в улыбке, солнечные лучи золотили волосы.
Если бы не легкая суматоха, предшествующая швартовке, он бы, наверное, не выдержал и, нарушив все клятвы, которые давал самому себе, и все правила приличия, поцеловал бы эти полуоткрытые губы. Собственно, он даже вознамерился это сделать, не отдавая себе полного отчета в своих действиях, и наклонился к ней… но яхту качнуло, он чуть не потерял равновесия и вынужден был отказаться от своего намерения.
Непонятно, что мог увидеть или о чем догадаться Энтони, оказавшийся, как нарочно, поблизости, но только он бесцеремонно схватил Дафну за руку и проговорил со скрытой угрозой:
— Предпочитаю сам на правах старшего брата помочь тебе оказаться на твердой земле.
Саймону ничего не оставалось, как наклоном головы выразить согласие с требованием Энтони и сойти позади всей семьи на поросший травой берег, мысленно ругая себя за потерю контроля над собой, что, как он считал, бывало с ним не часто, однако не должно было быть никогда.
Они медленно взбирались на холм, на вершине которого стояла обсерватория — большое здание из ярко-красного кирпича, увенчанное несколькими башенками с куполами серого цвета. Центр всего мира, как определила
Дафна. Исколесив в своих путешествиях чуть ли не половину этого мира, Саймон с особой остротой почувствовал сейчас это.
Леди Бриджертон остановилась на самом верху холма:
— Все на месте?.. Сколько нас? Раз, два, три… десять. Вся семья в сборе!
Саймон испытал некоторую неловкость от того, что его причислили к семье, но возражения с его стороны выглядели бы слишком нелепо.
— Сейчас матушка построит нас в шеренгу по одному и прикажет рассчитаться, — проворчал Колин и весело подмигнул Саймону. — А потом велит разобраться по росту. Только с этим будут некоторые трудности, так как все мы, кроме Энтони и, пожалуй, Бенедикта, еще растем и то обгоняем, то отстаем один от другого.
Саймон ответил ему улыбкой.
— Не знаю, где тогда будет мое место, — сказал он.
— Где-то рядом с Энтони, полагаю.
— Упаси Боже! Я начинаю его опасаться!
«Опять я сказал совсем не то, что хотел и что следовало бы», — упрекнул себя Саймон, поймав удивленный взгляд Колина.
— Энтони! — крикнула леди Бриджертон. — Где ты?
Действительно, в этой огромной семье не так-то легко сразу найти кого хочешь,
— Иди сюда, Энтони. Тебе там нечего делать. Пойдем со мной в обсерваторию.
С неохотой тот отошел от Дафны и присоединился к матери.
Колин снова подмигнул Саймону:
— Матушка пустилась во все тяжкие, а? Как вам нравится? После этого единственный для вас выход не расстраивать ее, а пойти и предложить руку помощи Дафне.
Саймон не удержался и тоже подмигнул юноше.
— Вы недалеко ушли от вашей матери, мой друг, — сказал он.
Колин рассмеялся:
— Но зато я говорю прямо, без экивоков.
— Это верно, — великодушно согласился его собеседник. — Даже чересчур прямо.
В это время к ним приблизилась Дафна, словно услышав, о чем они говорят.
— Я осталась без сопровождающего, — жалобно сказала она.
— Ужасно! — воскликнул Колин. — И Гиацинта тоже. Если не возражаете, я возьму ее на себя. Именно Гиацинту! С Элоизой у меня обострились отношения с той поры, как ей исполнилось четырнадцать. — С этими словами он быстро отошел от них.
Саймон предложил руку Дафне, та положила свою на его локоть и спросила с улыбкой:
— Мы еще не окончательно вас запугали?
— Простите… — ответил он, — я не совсем понял…
— Я говорю о нашем семействе, — пояснила она. — Оно и в закрытом помещении довольно утомительно, но на свежем воздухе особенно… Вот видите?
Их чуть не сбил с ног Грегори, мчавшийся за Гиацинтой и что-то вопивший о том, что должен отомстить ей за все, что она ему сделала.
— Это… это просто для меня новые, еще не изведанные ощущения, — едва избежав столкновения с мальчиком, галантно заметил Саймон.
— Как вы изящно ответили, ваша светлость. Я восхищена.
— А я, в свою очередь, восхищен вашей иронией, мисс Бриджертон. Однако вы забываете, что у меня совершенно нет опыта пребывания в семье. Нет ни братьев, ни сестер.
Что-то в его тоне заставило ее внимательно посмотреть на него.
— Ни братьев, ни сестер, — повторила она с шутливым вздохом. — Вы, наверное, жили на небе.
Она бы, возможно, почувствовала, что шутка была неуместной, если бы ее внимание снова не отвлек все тот же Грегори, продолжавший гоняться за Гиацинтой.
Дафна ловко схватила его за рукав.
— Опять! Чуть не сбил нас с ног!
— Как вам удалось схватить его! — искренне восхитился Саймон. — У вас прекрасная реакция. Вы были бы превосходным дуэлянтом.
— Оружие и вообще драки не мое амплуа, ваша светлость.
— Пусти меня, я не буду! — заныл Грегори и, отпущенный на свободу, тут же бросился за Гиацинтой, но та успела найти защиту возле матери.
Саймон проводил мальчика взглядом и вновь повернулся к Дафне.
— Вы не закончили вашу мысль, — сказал он. — Вам помешала атака Грегори.