Герцог
Шрифт:
— Да это и неважно, почему она так поступила, дело в том, что от неё можно ждать разных пакостей. Да, сама она не сильно-то умна, но у неё есть влияние, причём в некоторых кругах достаточно серьёзное. Не все в её окружении идиотки, есть и умные женщины, которые могут подсказать, как с тобой разделаться.
— Думаете, что сможет кого-то на меня натравить? — Напрягся я.
— Легко, — кивнул герцог. — Войны не бойся, всем известно как ты тут устроился, любой кровью умоется, если решит напасть, да и неожиданно это сделать не получится. А вот послать к тебе грамотных убийц — запросто,
— Не было печали, — проворчал я. — Чего хочет добиться, или на самом деле думает, что если я умру, то всё моё имущество в её руки попадёт?
— Не в этом дело, — отмахнулся герцог. — Я не думаю, что она очень сильно за своих стареющих подружек беспокоится. Её задело то, что ты отказал ей прилюдно, не захотел герцогине зелье молодости дать. Вроде бы и прав ты со всех сторон, только она и до этого была избалована, а когда императрицей стала, то вообще возомнила себя вершителем судеб. Считает, что всё должно быть так, как она захочет. Не будь императора, она бы запросто всех неугодных попыталась к престолу богов спровадить.
— Вы просто так решили меня предупредить? — Поинтересовался я. — Чтобы не расслаблялся?
— Не совсем, — покачал головой герцог. — Я видел её лицо, когда в столице объявили о том, что теперь в империи ещё два герцогства появилось. Вот и решил на всякий случай предупредить, мало ли чего. Хотел сначала гонцов отправить, но потом подумал, что будет лучше, если сам съезжу. Кстати, о нашем разговоре никому ни слова, мне тоже лишние проблемы не нужны.
— Хорошо, — кивнул я. — Спасибо, что предупредили.
— Вдовствующая императрица, судя по слухам, которые ходят по столице, чуть ли не в открытую заявила, что озолотит любого, кто прибьёт выскочку, — «порадовал» меня герцог. — И я не уверен, что это простая болтовня. Конечно, ждать, что сюда толпами убийцы повалят, не следует, но кто-нибудь из её окружения может захотеть порадовать женщину.
Опечалил меня герцог, ничего не скажешь. Если раньше я как-то не думал о том, какие проблемы может мне устроить вдовствующая императрица, то сейчас призадумался. Конечно, слабо верилось в то, что она сама кого-то будет нанимать, чтобы меня устранить, хотя кто знает, что там в её голове творится. Да и вообще сомневаюсь, что эту бешеную бабу остановит то, что я универсал и герцог.
Если она сама как-то найдёт убийц, то ей за это ничего не будет даже в том случае, если имперские сыскари смогут добраться до истины. Император сам прикажет, чтобы дело замяли. Не заявит же он во всеуслышание, что его мать из-за личной неприязни человека «заказала». Скорее всё свалят на исполнителей и дело закроют. К тому же универсалы сейчас востребованы не так как раньше, причём к этому я руку приложил. Если огнестрельное оружие будет развиваться дальше, то в этом мире боевые маги вообще не будут нужны. Хотя попробуй в лесу с моими пушками повоюй или в горах, ничего не выйдет, там нужны именно одарённые.
Император прекрасно понимает, что если меня убьют, то ему ничего хорошего от этого не будет. Вроде бы у нас в стране всё замечательно, бунт недовольных подавили, только даже мне известно то, что на место главы государства хотят сесть все герцоги. Только дай им повод снова поднять бунт, как тут же им воспользуются. Мол, сегодня убили нашего дорогого друга Стэна, завтра примутся за нас, ату этого императора! Плевать на то, что у него пушки есть, у герцога Зорана их тоже полно, главное склонить его на свою сторону. Убрать всю императорскую семью, а потом можно разобраться, как страной управлять. Тем более, сейчас вадаги не так сильно угрожают империи, как раньше, точнее вообще не угрожают, можно вообще всю страну на куски поделить.
В общем, если меня и станут убивать, то только так, чтобы даже тень на правящую династию не упала. Но не так легко меня убить, ядов я не боюсь, жена меня от любого яда сможет вылечить. Когда возвращались с неизведанного материка, Грета похвасталась, что теперь сама запросто смогла бы вылечить ту заразу, которой меня несколько лет назад шаманы чуть на тот свет не отправили. Если и убивать, то только холодным оружием или арбалетными болтами, но бить нужно наверняка. Один я не хожу, всегда с охраной, которая любому скулу набок свернёт.
Нужно озаботиться защитой моей семьи, если дети и родители из замка не выходят, то моя дорогая сестра живёт с мужем, а у него дружина не многочисленная, нужно её немного усилить. Начнёт спрашивать, в чём причина беспокойства, скажу, что просто за сестру переживаю, она у меня одна.
Сложнее дело обстоит с отцом, он у меня сам воин и с охраной ходить не хочет, хотя два дружинника его постоянно сопровождают, но этого мало. Боюсь, что придётся долго и упорно с ним разговаривать, объяснять, что его сын теперь герцог и это очень многим не нравится. Как это ни удивительно, но с отцом и мамой проблем не возникло, они меня поняли. Как оказалось, это я идиот с этой сферой совсем забыл о том, что у меня враги имеются, а мои родители об этом помнили. После беседы вызвал к себе Лерона, не стал откладывать такое важное дело.
— Лерон, — обратился я к мужчине, когда он уселся напротив меня, — ты как считаешь, у меня хорошая охрана?
Видно как-то не так я начал разговор, потому что воин сначала удивлённо на меня посмотрел, потом нахмурился и даже начал злиться. Интересно, что в его голове сейчас происходит, наверное, вспоминает, где умудрился так накосячить, что я об этом прознал.
— У Вас отличная охрана, — произнёс Лерон после недолгих раздумий. — Замок защищён, даже мышь не сможет проскочить без моего ведома.
— Это хорошо, — вздохнул я.
— А что случилось? Кто-то говорит, что я недостаточно хорошо выполняю свою работу, или кто-то считает, что с лёгкостью сможет захватить город?
— Нет, Лерон, — поморщился я, — не в этом дело. Ты же знаешь, что я герцогом стал. Герцоги — потомки древних королей, а тут я, простолюдин, ставший с ними вровень. Как считаешь, нравится им это?
— Господин герцог Зоран к Вам хорошо относится.
— Это мне известно, но есть и другие аристократы. Мне тут добрые люди подсказали, что меня убить могут, чтобы другим выскочкам не повадно было лезть, куда не следует.