Герман
Шрифт:
Смех вторил отовсюду, все заразились им, и болезнь тянулась и тянулась, а Фанеры все не было. Ветрянка с корью
– Так ты любишь рыженьких?
Герман упорно разглядывал носки башмаков и прерывисто дышал. Бьёрнар приставил ему ко лбу железную расческу, как дуло пистолета.
– Тебе нравятся рыжие волосы?
– Рыжие-кочерыжие, – ответил Герман.
Челюсть брякнула об пол, по разбухшей губе в рот полезли какие-то мелкие мерзкие твари и не выплевывались никак.
– Скажи: Руби уродина!
– Руби уродина.
– Скажи:
Герман водил пальцем по недоделанному гербарию. В голове что-то дергалось.
– Рыжая хавронья, на башке гнездо воронье.
Гленн расцепил пальцы, но тут же за спиной у Германа вырос Карстен.
– Щас ты сдохнешь!
– Щас я сдохну.
– Говори свое последнее желание.
– Отдайте расческу.
Бьёрнар хмыкнул и вложил расческу в гербарий. Карстен встал караулить у двери, Гленн засунул Герману под свитер кусок картона, а Бьёрнар всадил в него нож, чтобы он торчал из груди.
– Идет! – прошептал Карстен.