Герои без Золотых Звезд. Прокляты и забыты
Шрифт:
В начале сентября летчики нескольких полков АДЦ совершили еще несколько массированных налетов на военные объекты стран — саттелитов Германии: Будапешта (5 и 10 сентября), Бухареста (14 сентября). Бомбовые удары были весьма успешными. Попутно над столицами союзников Германии были разбросаны сотни тысяч листовок, призывающих венгров и румын перестать сражаться на стороне Гитлера.
Вскоре боевая работа экипажей полка в Московской зоне была завершена, и они возвратились на базу.
За боевую работу в октябре 1942 г. летчик был представлен к своему первому ордену. Однако, учитывая весьма успешные результаты бомбовых ударов и суммарное количество вылетов, перевалившее за сотню, он был удостоен сразу звания Героя Советского Союза.
В своих предоктябрьских обязательствах, накануне 25-й годовщины Октябрьской революции, летчики Лепёхин и Курятник [53] дали слово догнать по количеству боевых вылетов старых летчиков. Это обязательство они выполнили с честью. В это время полк получил задание произвести бомбардировку аэродрома в районе Витебска. По данным разведки, на этом аэродроме и еще двух немцы сконцентрировали большое количество «юнкерсов». Противник готовил массированный бомбовый удар возмездия на Москву. Группу бомбардировщиков на Витебск повел замполит Чулков [54] . Удар был успешным. Бомбовыми ударами были уничтожены и повреждены не только бомбардировщики противника, но и склады боеприпасов и ГСМ.
53
Курятник Иван Прокофьевич (1919–1952) — командир звена 751-го ап. Герой Советского Союза (31.12.42). Погиб в авиакатастрофе.
54
Чулков Алексей Петрович (1908–1942) — зам. командира эскадрильи по полит, части 751-го ап, майор. Погиб при возвращении с боевого задания. Герой Советского Союза (31.12.42, поем.).
В период наступления наших войск под Сталинградом Лепёхин уже командовал звеном. Он водил самолеты на колонны отступающих войск противника, на аэродромы, склады. В район Сталинграда самолеты летали в основном ночью. Но с наступлением осени появилась сплошная облачность. Высота ее нижней кромки —100–200 метров. Ночная работа стала невозможной. Тогда командование поставило задачу: совершать налеты днем, на малой высоте, при необходимости маскируясь облаками, обнаруживать цель и уничтожать ее. Взрыватели на бомбах устанавливались с замедлением, чтобы взрывная волна не поразила самолет.
25 марта 1943 г. за успешную боевую деятельность полк Лепёхина был удостоен звания гвардейского и стaл именоваться 8-м гвардейским, а дивизия — 2-й гвардейской.
В начале апреля 1943 г. АДЦ возобновила массированные налеты на вражеские объекты в глубоком тылу противника. Первым объектом второй серии стал Кенигсберг, который экипажи АДЦ бомбили 14 апреля.
16 апреля 1943 г. Герой Советского Союза гвардии капитан Г. Лепёхин вел свой Ил-4 на Данциг.
В его экипаже, как назло, в ту ночь не оказалось стрелка. В ноль часов по московскому времени самолет прошел Кенигсберг, где его засекли вражеские локаторщики. Ночные истребители противника атаковали бомбардировщик и подожгли его.
Горел левый мотор, оборвалась связь. Скольжением сбить пламя не удалось. Лепёхин приказал экипажу покинуть горящий самолет. После того как выпрыгнули с парашютами штурман и стрелок-радист, он открыл колпак кабины. С трудом ему удалось отделиться от падавшего самолета.
Он плавно покачивался в ночном небе. Унты оказались непристегнутыми и при раскрытии парашюта слетели. Внизу догорала машина. Было ясно, что немцы поспешат к месту падения самолета. А около него, судя по всему, приземлится и он сам. Надо опередить врага. Лепёхин подтянул стропы, увеличил скорость падения. Не заметил, как встретился с землей. Удар был настолько сильным, что летчик потерял сознание.
Очнулся Лепёхин в 11 часов утра и услышал немецкую речь. Он лежал на кровати весь разбитый и пронизанный нестерпимой болью. Плен!
Весь день летчик лежал, не шевелясь, на жестком топчане. Вечером в помещение вошел офицер с двумя солдатами. Они о. чем-то поговорили. Потом солдаты бесцеремонно подхватили летчика и поволокли к двери. Швырнули в кузов грузовика.
Машина остановилась где-то в поле. Немцы сбросили летчика на землю, задымили сигаретами. Нехотя взялись за лопаты. Но то ли земля показалась им твердой или по другой какой-нибудь причине, но солдаты вдруг прекратили начатую работу. Снова тело летчика брошено в кузов, снова загремели лопаты. Машина запрыгала по проселку.
Через несколько часов Лепёхин оказался в лагере военнопленных близ г. Морицфельде. Загадочным был этот лагерь. В бараках размещалось около 150 военнопленных. Все они были авиаторы — летчики, штурмовики, стрелки-радисты, бортмеханики. Размещались они в больших помещениях с рядами двухъярусных коек. Нельзя было понять, кто есть кто, — все переодеты: кирзовые сапоги, серые брюки, зеленоватый френч и нижнее белье. Одежда походила на форму немецких солдат. Дали переодеться в нее и Лепёхину. Сначала он не придал этому значения и был рад чистому белью. Назвался он Георгием. Спустя месяц, как только зажили раны, за него взялись крепко. На допрос доставили волоком — стоять он не мог, а передвигался с двумя палками. Вначале он пытался выдать себя за воздушного стрелка, но в том же лагере уже сидел его стрелок-радист Михаил Буренок, а в руках немцев оказалось его удостоверение личности и еще кое-что. Били, уговаривали, пытали, грозили и снова уговаривали власовцы. Но он молчал.
Бывший узник этого лагеря Б.В. Веселовский [55] вспоминал: «В лагере проводилась антисоветская агитация, были развешаны соответствующие плакаты.
Почти ежедневно приносили газету РОА «За Родину», кто-то из обслуги расхваливал «новый порядок» на территориях, оккупированных немцами.
Частенько в штаб вызывали кого-либо, и там подолгу велся с ним разговор. Несколько раз со мной беседовал полковник Холтерс. Не допрашивал, а именно беседовал.
55
Веселовский Борис (1913 г.р.) — летчик-истребитель 46-го иап. Из плена бежал к партизанам. Продолжал летать в 50-м иап. В 1945 несправедливо осужден военным трибуналом на 7 лет. После отбытия срока наказания с 1961 г. продолжал летать в ГВФ.
Некоторых пленных куда-то увозили. Через несколько дней они вновь появлялись.
Каждый день пленных небольшими группами выводили под конвоем на разные хозяйственные работы в деревню. Мы копали огороды и чистили скотные дворы. Во время работы пленных фотографировали.
В отдельном флигеле жил пленный генерал авиации Михаил Александрович Белешев».
Неожиданно, без всяких обиняков, генерал предложил Лепёхину участвовать в побеге. Летчик настороженно отнесся к откровенному генералу и сослался на свои костыли. Но когда окреп и почувствовал в себе силы, вошел в группу его новых друзей, которая решила бежать. Из двух вариантов выбрали вооруженное восстание: захватить лагерь, уничтожить охрану и с оружием на автомобилях пробиваться в Литву или Польшу к партизанам. Возглавить восстание согласился генерал Белешев. Начало его назначили на вечер 15 мая. Однако накануне эсэсовцы арестовали 11 человек — активных членов подпольного комитета. В их числе оказался Лепёхин. На проходной Белешев был высажен. Ясно было одно: среди них оказался предатель. Но кто? Большинство склонялось к мысли, что их предал генерал.
Пленных заключили в Инстенбургскую тюрьму. Начались допросы. Каждые сутки, по нескольку часов, в основном ночью. Пленных избивали, грозили расстрелом. Баланда и кусок хлеба с опилками — вся еда. Вскоре счет дням был потерян. В камере заключенный был один. Бока болели и немели от бетонного пола.
Не добившись ничего, «штрафников» перевезли в товарном вагоне в один из лагерей на территории Литвы. Через некоторое время их погрузили в вагоны и повезли обратно на запад.
Неугомонный Веселовский предложил бежать в пути. Лепёхин не соглашался: «Броситься на автомат я всегда успею». Слишком малы были шансы на успех. По всему выходило, что в открытую дверь успеют выскочить только двое, третий будет расстрелян охраной. Бросили жребий для двоих. Он достался Веселовскому и еще одному летчику. Незаметно для охраны узники расшатали скобы, отвлекли внимание часового, и двое беглецов успели нырнуть в черную бездну ночи.