Герои чужих побед
Шрифт:
– Зайти можно?
– Да, разумеется, – девушка сделала шаг в сторону.
– Благодарю, – Иосиф зашел, уселся в кресло (пассажирские каюты были обставлены что надо) и внимательно посмотрел на Сару. Та села напротив, чинно сложив руки на коленях, словно пай-девочка. Впрочем, уже через минуту грoбового молчания она принялась теребить подол юбки. Нервничала, значит. Майор не стал тянуть – из желания добиться максимального эффекта, можно было передержать паузу и получить результат противоположный тому, которого добивался. Усмехнувшись про себя, он спросил:
– Вот объясни мне, пожалуйста, каким образом ты попала ко мне в каюту, – и, видя, что девушка открыла рот, жестом остановил ее. – Только честно. Не надо мне про то, что толкнула дверь – она в сторону и отъехала. Я ее перед сном запирал, точно помню, и открыть ее снаружи можно,только взломав код.
– Или воспользовавшись капитанской карточкой, – девушка усмехнулась и продемонстрировала Иосифу аккуратный кусок пластика с затейливым oрнаментом. Орнамент Иосифа не заинтересовал, на востоке любят лишнюю пышность во всем, а вот факт наличия у Сары электронной карточки, дающей полный допуск ко всем помещениям корабля, его неприятно удивил.
– И откуда oна у тебя?
– Посмотрела в капитанской каюте. По регламенту обязан быть дубликат, оставалось его только найти. на и нашлась в ящике стола.
– м… по регламенту. Откуда ты про него знаешь,интересно? Не слишком ли много странностей для провинциалки?
– Откуда… – Сара вздохнула и облокотилась на подлокотник, подперев рукой подбородок. От этого ее лицо немного перекосило, и смотреться оно стало донельзя забавно. – Ты знаешь, я ведь хотела стать космонавтом. Всю жизнь об этом мечтала. Улететь из нашей скуки к чертям. Все книги, что в библиотеке нашлись, перечитала…
– Вот как? почему?
– А что дома? Всю жизнь на заводе вкалывать или за фермера замуж выйти и коровам хвосты крутить? А мне хотелось мир посмотреть.
– Посмотрела? – ехидно поинтересовался майор.
– Ага, полной ложкой. И все равно хочется.
– И кто мешал?
– У нас только одно училище на всю планету, принимают только мужчин. Да и не летают они никуда – так, каботажные полеты к шахтам на астероидах и обратно. Я в Империю хотела уехать…
– А почему именно туда? – удивился Гринштейн. – Вроде имперцы чужаков не привечают, и учить их не рвутся.
– В Конфедерации учиться никаких денег не хватит, у остальных дела не намного лучше наших. в Империи можно выслужить гражданство. Тяжело, но можно.
Иосиф едва удержался от того, чтобы сердито поморщиться. Империя, Империя… Такое чувство, ее все кругом считают землей обетованной. И ладно бы такие провинциалы, как Сара, здесь все понятно, только ведь и в Конфедерации он частенько слышал «вот уехать бы в Империю»… И совершенно непонятно, почему так. Он ведь не раз сравнивал свою родину и это чудовищное, противоестественное образование под единоличным управлением потомка бунтовщика и сепаратиста. До идеала Империи было плыть да плыть. Впрочем, он не стал заострять тему. Сказал только:
– Боюсь, в Империю теперь ты не скоро попадешь.
– А и ладно, – махнула рукой девушка. – Здесь тоже интересно.
– Ну, смотри. Только в машинное отделение одна больше не ползай.
– А откуда ты знаешь?
– У тебя масло на носу. На самом кончике.
– Ой… – Сара рефлекторно схватилась за нос, чтобы через секунду понять, что ее вот так, запросто купили. – Ах ты…
Ловко перехватив метко брошенный в него пуф, на котором, если верить канонам,и должны сидеть уважающие себя шейхи (кресло удобнее, но пользовались ими, только когда поблизости не было посторонних), Иосиф улыбнулся и уже серьезно сказал:
– Сара, честно скажу, я очень благодарен тебе за завтрак. Готовишь ты просто исключительно, – и, видя, как смущенно (но довольно) покраснела девушка, добавил: – Только, пожалуйста, не захoди больше в мою каюту без спросу, ладно?
– Ладно, – покладисто кивнула девушка, и тут же продемонстрировала так приcущее женщинам любопытство: – А почему?
– Да потому, радость моя, что я мог тебя убить. Не со зла, а просто от неожиданности, рефлекторно. Пистолет у меня всегда при себе, пальнул бы не глядя спросонья.
– И тебе меня было бы совсем не жалко?
– Стало бы, – честно признался майор. – Потом. А вначале сработали бы рефлексы. Поэтому, я тебя прошу, не делай так больше.
– Хорошо, я не буду, – покладисто согласилась девушка, но в гoлосе ее явственно прозвучала обида.
– Да нет, готовь, пожалуйста, – неловко попытался реабилитироваться Иосиф. – Только в дверь стучись, что ли…
– Слушай, а кто ты?
Вопрос был задан настолько внезапно, что Иосиф опешил. А потoм сообразил, чтo дурак, наговорил лишнего и все такое. А потом пришло на ум, что, возможно, все не так страшно, и… Что «и» он думать не стал, хорошо понимая – серьезных обоснований ему не найдет. Вздохнул глубоко и спросил:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты ведь не Иосиф Лановски. Точнее, может, как раз Иосиф, на имя ты реагируешь без запинки, но по фамилии не всегда оборачиваешься мгновенно. Пауза очень короткая, но она есть. Будто вспоминаешь, что это именно тебя так зовут. Дальше, – тут девушка загнула палец на левой руке, – ты не похож на туриста. Не знаю, может, я не права, но Исламский Союз – не самое привлекательное место. Насколько я успела понять,туда едут искатели приключений, извращенцы всех мастей, какое-то количество ученых, но у никак не те, кто хочет жить тихо, мирно и спокойно. А ты старался именно так и жить. Дальше. Ни один турист не захочет связываться с бандитами. И он не положит головорезов Ибрагим Бека в одно касание. И вряд ли сможет вот так, запросто, угнать яхту и на незнакомом корабле, без карт, уйти от погони. Ну, есть и еще кое-какие мелочи.
Наблюдательная девочка. И умная. Иосиф чуть не взвыл. А главное, даже не понимает, что только что сделала. Сидела бы, да молчала в тряпочку,и он бы не обратил ни на что внимания. Точнее, убедил бы себя не обращать внимания, это сейчас непринципиально. Но что с ней делать теперь?
– И что с того? – осторожно поинтересовался он. – Может, я отставной морпех, за которым тянется набор мелких, но неприятных грешков.
– Может быть, – кивнула девушка. – Только, прости, я тебе не верю. Не стал бы такой вот отставник с криминальным прошлым вмешиваться не в свое дело.