Герои Первой мировой
Шрифт:
Впрочем, сохранились и другие, более противоречивые отзывы о деятельности Брусилова в должности начальника школы. «Главным образом именно ему, генералу Брусилову, Школа, а потом и вся кавалерия были обязаны введением, взамен существовавшей “бессистемности”, новой системы выездки лошадей (системы Филлиса), имевшей вначале много недоброжелателей, — вспоминал А. Левицкий. — Старым кавалеристам тех времен и не снилось, что можно было требовать от коня. Энергия Брусилова вызывала зависть, и Брусилов приобрел репутацию беспринципного карьериста и интригана.
Впрочем, для этого он сам подавал немало поводов, стремясь убрать со своей дороги двух начальников Школы генералов А. и М. Воспользовавшись промахом этого генерала, Брусилов довел до сведения Великого Князя об этом промахе. Результат —
Происходили перемены и в личной жизни офицера. В 1884 году Алексей Алексеевич женился на племяннице мужа своей тетки, Анне Николаевне фон Гагенмейстер. К сожалению, несколько детей в этом браке родились мертвыми, только в 1887-м на свет появился сын Алексей, который остался в живых. Жена Брусилова часто болела и в 1908 году скончалась. Ее смерть сильно потрясла глубоко любившего ее Алексея Алексеевича. Тяжким ударом стала для него и смерть в 1909-м младшего брата Льва, который закончил военно-морскую службу в чине вице-адмирала.
19 апреля 1906 года генерал-майор Брусилов был назначен командующим 2-й Гвардейской кавалерийской дивизией, а с производством в генерал-лейтенанты 6 декабря того же года стал ее начальником. Подобным скачком по служебной лестнице Брусилов, до этого не командовавший ни полком, ни бригадой, был обязан хорошо относившемуся к нему великому князю Николаю Николаевичу. Дивизия, в состав которой входили лейб-гвардии Драгунский, лейб-гвардии Конно-Гренадерский, лейб-гвардии Уланский и лейб-гвардии Гусарский полки, входила в элиту русской кавалерии. Однако служить в Петербургском военном округе генералу довелось недолго — 5 января 1909 года он получил перевод в Польшу, на должность командира 14-го армейского корпуса, штаб которого был расквартирован в Люблине. В состав этого корпуса входили 18-я пехотная, 13-я и 14-я кавалерийские дивизии, 1-я и 2-я стрелковые бригады, 14-й мортирно-артиллерийский дивизион и 8-й саперный батальон. Этому переводу Брусилов был только рад — слишком тяжело на душе было после недавней смерти жены, да и с сыном теплых, доверительных отношений наладить никак не удавалось: у всецело поглощенного службой отца просто не было на это времени.
И тем не менее именно Польша помогла Алексею Алексеевичу справиться с тяжелым душевным кризисом. В Варшаве ему на глаза попался военный журнал «Братская помощь», а в нем — статья Надежды Владимировны Желиховской о медицинском обеспечении армии. И Брусилов сразу же вспомнил, что был знаком с Надеждой Владимировной еще в Тифлисе, что она ему всегда нравилась. Но после стольких лет жизни порознь он долго не решался напомнить о себе. Только в конце 1910 года, возвращаясь из заграничного путешествия, генерал приехал в Одессу, где жила Желиховская, и вернулся в Люблин, по собственному признанию, «уже женатым человеком».
5 декабря 1912 года А.А. Брусилов получил перевод в Варшаву, на должность помощника командующего войсками Варшавского военного округа генерала от кавалерии Георгия Антоновича Скалона. «Он был добрый и относительно честный человек, скорее царедворец, чем военный, немец до мозга костей, — вспоминал А.А. Брусилов. — Соответственны были и все его симпатии. Он считал, что Россия должна быть в неразрывной дружбе с Германией, причем был убежден, что Германия должна командовать Россией… Я считал это совершенно неуместным, чтобы не сказать более. Я знал, что война наша с Германией — не за горами, и находил создавшуюся в Варшаве обстановку угрожающей, о чем и счел необходимым частным письмом сообщить военному министру Сухомлинову… В этом письме я писал Сухомлинову, что, имея в виду угрожающее положение, в котором находятся Россия и Германия, считаю такую обстановку весьма ненормальной и оставаться помощником командующего войсками не нахожу возможным, почему и прошу разжаловать меня и обратно назначить командиром какого-либо корпуса, но в другом округе, по возможности — в Киевском». Просьба А.А. Брусилова была учтена, и 15 августа 1913 года он получил под командование 12-й армейский корпус, расквартированный в Киевском военном округе. Ранее, 6 декабря 1912 года, военачальник был произведен в чин генерала от кавалерии.
Штаб корпуса размещался в Виннице. Корпус был одним из самых крупных
Жизнь в Виннице навсегда осталась в памяти Алексея Алексеевича как «последний этап нашего мирного, тихого бытия в прошлом». Концом этого бытия стал июль 1914 года. Буквально накануне объявления войны Брусилов с женой был на отдыхе в Германии и успел увидеть ревущую от ненависти толпу напротив русского посольства в Берлине. Утром 18 июля генерал вернулся в Винницу, а вечером следующего дня получил циркулярную телеграмму о начале боевых действий с Германией. 24 июля началась война и с Австро-Венгерской империей…
С началом войны генерал от кавалерии Брусилов был назначен командующим 8-й армией, в состав которой вошли 7-й (командир — генерал от инфантерии Э.В. Экк), 8-й (командир — генерал-лейтенант Р.Д. Радко-Дмитриев), 12-й (командир — генерал от инфантерии Л.В. Леш) и 24-й (командир — генерал от инфантерии А.А. Цуриков) армейские корпуса. На вооружении армии состояли 352 пулемета, 480 орудий и 18 аэропланов. 8-я армия входила в состав Юго-Западного фронта (главнокомандующий — генерал от артиллерии Николай Иудович Иванов) и занимала южный его участок от границы Румынии до города Проскурова (ныне Хмельницкий, Украина).
Кампания сразу же началась очень успешно для русских войск. 5 августа 1914 года 8-я армия вместе с остальными войсками фронта перешла в наступление и через пять дней, почти не встречая сопротивления, взяла Тарнополь (ныне Тернополь, Украина), а затем по приказу командования направилась на подмогу оказавшейся в сложном положении 3-й армии Н.В. Рузского. Середина месяца была отмечена для 8-й армии удачными боями у Подгайцев и Рогатина, где противником Брусилова стал командующий 2-й австро-венгерской армией Эдуард фон Бём-Эрмоли. Русские войска сражались с большим воодушевлением и мужеством. Так, когда 34-я пехотная дивизия столкнулась с трудностями при переходе через болотистую долину, вперед, на линию огня, вышли все командиры — начдив генерал-лейтенант Никита Михайлович Баташев, комбриг генерал-майор Евгений Яковлевич Котюжинский, комбаты 135-го пехотного Керчь-Еникальс кого полка полковники Николай Афанасьевич Файдыш и Александр Николаевич Рагозин… Вскоре генерал Баташев был ранен, но из боя не вышел. Воодушевленные примерами командиров, пехотинцы рванулись в атаку, выбили противника с позиций и взяли больше тысячи пленных. И подобных примеров было в те дни немало.
18 августа 1914 года А.А. Брусилов докладывал в штаб фронта: «Трехдневное сражение отличалось крайним упорством, позиция австрийцев, чрезвычайно сильная по природе, заблаговременно укрепленная двумя ярусами, считавшаяся, по показаниям пленных офицеров, неприступною, взята доблестью войск». Русские войска взяли свыше 20 тысяч пленных и 32 орудия, 20 августа вошли в город Галич, а 24-го — в Миколаев. Крупным успехом стало занятие 21 августа Лемберга (Львова), который австро-венгры оставили без боя. Но на Брусилова неприятное впечатление произвело поведение командующего соседней 3-й армией Н.В. Рузского, который приписал заслугу взятия Львова себе, да еще подчеркнул, что город взят после ожесточенных боев. В письме жене Алексей Алексеевич делился своими чувствами: «Ты намекаешь в своих письмах про разные интриги против меня, которые порождаются завистью. Я стараюсь всеми силами души их не замечать, ибо интриги и зависть — очень низменные вещи, унижающие человека, я просто борюсь и отгоняю от себя, с Божиею помощью, эту пакость… История разберет вскоре после войны, как действительно было дело, а теперь главное — победить. Охотно уступаю лавры Рузскому, но обидно за войска армии».