Герои умирают дважды
Шрифт:
Виктор уже почти успел выйти из зала да и замер так, в дверном проеме.
— Что? — спросил он. — Кого я перестану видеть?
— Людей, — объяснил маг, подходя к нему. — Не всех, конечно, а некоторых. Обычно — молодых. Тех, которые родились не так давно. Лет пятнадцать — двадцать назад. Они для тебя перестанут существовать.
— Как это? — Антипов вмиг позабыл о своей злости. — Мне ни Кеаль, ни Арес ничего не говорили.
Они предупреждали об опасности, но точно ничего не знают. — Ун-Катор старался говорить быстро, чтобы удержать внимание собеседника. — Куда им! Ты бы поинтересовался, сколько у них было провалов ритуала. Хорошо, если один-два, а скорее всего — ни одного. Они же боги! Привыкли полагаться на свою силу,
— Что началось? — с тревогой спросил Виктор.
— А ты как думаешь? Перестал видеть детей, потом — подростков, включая своего младшего брата. Затем вроде бы все остановилось на этом, но через год резко ухудшилось. Он стал проходить сквозь детей, Ролт. Представляешь? А в конце вообще остался один… этого лучше не рассказывать. Правда, тогда вторая луна была растущей, а сейчас — стареющая. С тобой может быть еще хуже.
— Почему хуже? — Беспокойство мага не просто передалось Антипову, а многократно усилилось.
— Только боги могли решиться на ритуал при стареющей луне, — тихо произнес ун-Катор, наклоняясь к собеседнику. — И только нечто жуткое могло им помешать.
ГЛАВА 3
Виктор с магом начали спускаться по лестнице, то и дело уступая дорогу суетящимся людям. Это были подручные лекаря замка господина Паспеса. Они несли какие-то кувшины, дурнопахнущие бутылки, дощечки для фиксации рук и ног — господин Паспес оказался на высоте и сделал солидные запасы на случай любого происшествия.
— Я тоже помогу раненым, но потом. — Маг отчего-то счел своим долгом пояснить это, обернувшись к Виктору. — Сейчас главное — разобраться с тобой. Это важнее.
Вскоре Антипов оказался в одной из комнат замка, где раньше никогда не бывал. Комната была заставлена стеллажами с книгами, а на единственной свободной от шкафов стене были нарисованы ярко-желтые короткие вертикальные линии, живо напомнившие Виктору какую-то шкалу.
— Становись сюда, Ролт. — Маг показал на один из желтых кругов на полу. — Это разметка Укериа. Я нанес ее вчера. Когда новый маг обретает Длань, разметка используется, чтобы понять, насколько Длань сильна: как она отклоняется при прохождении через предметы. Но у тебя Длани нет, и предметом будешь ты.
Виктор нахмурился, но выполнил просьбу, встав на желтый круг перед стеной.
— Я знаю, что моя Длань почти не отклоняется при прохождении через… нормальных людей, — продолжал ун-Катор, отходя подальше от собеседника и становясь на второй желтый круг. — Если ты изменился, то линии Укериа подскажут нам, сильно ли изменился. У того человека, о котором я рассказывал, отклонение было очень большим, особенно сразу после ритуала. Не беспокойся ни о чем, это безопасно.
Наш герой молчал. Он давно перестал опасаться мага, несмотря на необычные способности последнего. Виктору было жаль, что ритуал не достиг цели, и еще больше жаль, что все закончилось неприятностями.
— Может быть, ты не знаешь, что такое Длань мага, — сказал ун-Катор, безрезультатно пытаясь очистить полы мантии от белой пыли. — Я объясню. Длань существует одновременно в двух мирах: в реальном и в мире духов. Маги — те из немногих избранных, кто может заглядывать в мир духов. Раньше могучие маги несли угрозу самым сильным демонам, а некоторые — даже богам.
Антипов обо всем этом знал, Кеаль преподал ему краткий курс истории. В прежние времена маги и герои порядком чудили. Особенно герои — полукровки и убийцы богов. Но эпоха могущественных смертных быстро сошла на нет, когда маги приняли себя за соль земли и восстали против обычных людей и их наследственной власти. Многочисленные ордены, сговорившись между собой, попытались одновременно подмять несколько королевств. Войска поддержали своих владык, хотя трехрукие маги устроили безжалостное побоище. Неизвестно, чем бы все закончилось и как бы выглядел мир сейчас, преуспей ордены в своем начинании. Однако за королей вступились боги. Магические ордены были разгромлены и потеряли прежнее влияние. Но ни боги, ни земные владыки не пошли до конца и не стали запрещать орденов, ограничившись лишь наказанием самых рьяных заговорщиков. Богов можно понять: чем больше в мире магов, тем сильнее сами боги.
Многих магов уже не устраивало равновесие. Они помнили месяцы безраздельной власти, вкусили яда самоуправления и коллегиальных решений. Тогда каждый маг чувствовал себя значительной персоной, а не винтиком, выполняющим желания феодала с вырождающейся родословной. Их Длани требовали власти! Ордены восстали опять, но сделали это с умом. Они выступили против обычных людей, а против богов выставили призванных демонов. О том, что было дальше, Кеаль рассказывал путано. Нападение получилось внезапным, а демоны были настолько сильны, что одержали верх. Закончив битвы в мире духов, демоны тут же обратили свое внимание на мир предметов. И вместо того чтобы помочь союзникам-магам, демоны повторили ход богов, выступив на стороне обычных людей. Это был триумф предательства. Разгром орденов на этот раз достиг своего логического конца. Все сильные маги были истреблены, а союзы магов запрещены. Жалкие остатки некоторых орденов до сих пор теплились на подпольном положении. Вероятно, ун-Катор тоже был «подпольщиком», пока ему не пришлось бежать в захолустное баронство, спасаясь от гнева столичных властей.
— Ты готов, Ролт? — спросил маг. — Постарайся не двигаться. Если тебе интересно, можешь повернуться спиной ко мне, чтобы видеть, как отклоняется Длань.
Виктору было интересно, и он повернулся.
— Смотри внимательно, — сказал ун-Катор. — Когда Длань пройдет через тебя и окажется в центре разметки Укериа, то все в порядке. Если сдвинется на одно-два деления — тоже ничего. На три-четыре — плохо. На пять-шесть — очень плохо. А если больше, то кошмарно. Отклонения Длани означают, насколько мир духов изменил человека.
— Понятно, — сказал Антипов. — Я готов.
— Сейчас начну, — произнес маг. — Сейчас… сосредоточиться нужно.
Виктор терпеливо ждал. Ему было любопытно, во что он влип на этот раз. Его чувства стали остры, как случается всегда, когда человек ждет чего-то важного, что произойдет с минуты на минуту и изменит жизнь. Однако секунды шли, а ничего не происходило. Антипов с трудом удержался от того, чтобы не оглянуться. Он простоял так, должно быть, пару минут и, наверное, стоял бы еще столько же, как вдруг услышал за спиной шум. Виктор обернулся моментально. И первое же, что увидел, был, конечно, маг.
Ун-Катор сошел со своего желтого круга, вытащил колченогий стул из-под небольшого стола и теперь сидел, задыхаясь. По его лбу струился пот.
— Что случилось? — спросил Виктор, подходя ближе. — Вам плохо?
Маг слабо взмахнул рукой, словно силясь что-то сказать.
— Я сейчас, — произнес Антипов, устремляясь к дверям. — Позову Паспеса или вашего ученика.
Но дрожащий голос ун-Катора остановил его:
— Что… о чем ты думал, Ролт, во время ритуала?
— Да о Риксте в основном, — с недоумением ответил Виктор. — Рикста-то был в тюрьме. Барон грозился его убить! Но что случилось-то? Почему вы не провели… э… эксперимента?