Герои зоны. Пенталогия
Шрифт:
Вроде бы задумано верно. На кой нашим парням зазря рисковать, если можно одним махом прекратить чужие разборки? Вот только ядерными взрывами не помочь ни противоборствующим сторонам, ни их соседям, ни миротворцам, которым придется сражаться не с людьми уже, но с противником невидимым, неощутимым, зато убивающим верно и жестоко. Имя ему – радиация.
Короче говоря, гарантпутник показал всему мировому сообществу жирный ядерный кукиш, порекомендовав его же выкусить. Вот мировое сообщество и возмутилось вслед за президентшей США. Разве что она прямым текстом сказала, что не допустит фигни на изотопном масле и сотрет факинг Юкрейн с политической карты, а представители мафии, якудзы, триады и братвы все то же самое обозначили улыбками, намеками и закупкой оружия. Заодно боссы международного криминала сменили прописку, вместе с семьями перебравшись из роскошных вилл в не менее комфортабельные подземные дворцыбомбоубежища.
– Батя, думаешь, это серьезно?
Мне показалось, что Патрик чуток переигрывает, что он прекрасно все понимает. Но на всякий случай – чтобы не волновать своего малыша – я постарался ответить как можно беспечней:
– Не серьезней десяткадругого ядерных ракет, которые свалятся на наши головы.
– Нам надо остановить Президента, пока не началась война, – со всей своей подростковой решительностью заявил Патрик.
Будто это так просто: взял – и остановил врага рода человеческого.
– Вопервых, не нам, а мне. – Я хлопнул сына по плечу с намеком, чтобы не обижался. Типа я оценил его храбрость, но в услугах мальчишек бравый ветеран пока что не нуждается. – Вовторых, ты в этом не участвуешь, тебе уроки учить надо. А втретьих, лезь в свое яйцо и дуй обратно к матери. Дальше я сам.
Голубоглазый ангелочек – давно шире меня в плечах – хмыкнул и, умело скопировав мою интонацию, выдал:
– Вопервых, в Лоно соваться смысла нет, оно разряжено пока что… – Он сделал паузу, выжидая, пока я не выдержу и спрошу, что же дальше. Издевается над отцом, паршивец. Заметив, что я не в духе, он поспешно продолжил счет: – Вовторых, никаких уроков не задавали, потому что каникулы. Лето, батя, лето! А втретьих, я мог бы нас на Крещатик перебросить, но решил, что отсюда до самолета ближе.
– До какого еще самолета?
– На котором мы в НьюЙорк полетим за нашим гарантом.
Патрик вкратце рассказал, что в срочном порядке организован саммит, на который приглашены главы самых крупных и влиятельных стран мира. Нашего Президента тоже позвали. Ради него объявлен сбор. На саммите ему предложат публично отречься от своего заявления и подписать договор о выводе ядерного оружия с территории Украины, если таковое там действительно имеется.
– Вотвот гарант улетит в Штаты. – Махнув рукой, Патрик указал на колонну спецавтомобилей, с воем и морганием проблесковых маячков на крышах прорвавшуюся за ворота аэропорта, миновав терминал и прочие формальности.
И понесут его за океан дюралюминиевые крылья вовсе не для того, чтобы принял он смиренно ультиматум, встав на колени, и позволил толстенной американской фурии отхлестать себя по филею. Если Президенту не помешать, конфликт обострится до предела. Быть может, сегодня начнется тотальная ядерная война…
– А раз так, батя, надо действовать. Война – это плохо.
Неужели я опять начал думать вслух? Бывает со мной такое в минуты наивысшего волнения. А значит, долой мысли о том, что грозит нашему миру, если я не смогу остановить путника, прикинувшегося государственным мужем. Прикидывать масштабы возможной катастрофы проще всего. Ведь груз неподъемной ответственности запросто меня расплющит, что никак не поможет мне справиться с тем, что должно сделать.
Светиложарило солнышко лучистое, ядовитокислотной раскраски электрокары покидали стоянку, от каштана к каштану перелетали воробьи, соревнуясь с голубями в меткости ковровых бомбардировок экскрементами по прохожим. А граждане нет чтобы уворачиваться, без устали поглядывали на двоих насквозь промокших парней – меня и Патрика. Как еще палачей не вызвали, удивляюсь. От тележки с хотдогами, вставшей на якорь метрах в двадцати от нас, мучительно вкусно запахло.
И все это уже через несколько часов может превратиться в радиоактивный пепел.
Со скрежетом сомкнулись за кортежем ворота. Через несколько минут аэробус поднимется в пока еще голубое небо, унося посланника смерти в далёкую Америку.
– И как нам теперь, дружище? – Я сжал кулаки. – Сесть на пятую точку и уповать, что пронесет?
– Сесть – это правильно. А вот уповать не вариант. – В глазах Патрика мелькнула та самая хитринкаискорка, что всегда выдавала его желание сделать чтонибудь из ряда вон. К примеру, однажды эта искорка подвигла его на спор с лопоухим корешем из клуба филателистов. Суть пари заключалось в следующем: Патрик обещал выстрелом из моего пистолета сбить с головы кореша альбом для марок. Кстати, сын тогда спор проиграл, но лишь потому, что в без спросу взятом «Форте 14 ТП» – с прикрепленными тактическим фонарем и глушителем – перекосило патрон. А еще, помнится… Впрочем, я отвлекся.
– Насчет сесть – подробней, дружище.
– Намек: Борисполь, самолет. «Втретьих» уже было? Так вот, вчетвертых, у меня есть деньги на билеты до НьюЙорка. На мотоцикл копил, крутой, китайский. А как у тебя с наличностью?
Я промолчал. Весь мой походный НЗ перекочевал в карманы палачей.
– Да и самому тебе никак. Ты ведь в розыске. Одинокий мужчина без багажа привлечет внимание, а с сыномподростком у тебя хотя бы будет шанс сесть на самолет. Так что впятых, не ты, батя, а мы, – закончил Патрик.
Да уж, умеет сынуля убеждать. Весь в меня.
Правда, во всей его логике был один существенный прокол.
– Слушай, дружище, – я обнял сына, – вот скажи мне, старику, какого фикуса мы сразу на твоем яйце не махнули в НьюЙорк, раз ты знал, что нам туда надо?
Патрик вовремя отстранился – очередная голубиная плюха досталась не ему, а мне, белосерым пятном пропечатавшись на рубахе.
– Так ведь сам сказал: надо в Киев. Я пытался тебе объяснить, но ты… – Он пожал плечами и смиренно добавил: – Я же не могу ослушаться своего отца.
Чем почти что смутил меня.
– Даже ради того, чтобы остановить ядерную войну? – не поверил я.
– Война или потом, или еще что – не имеет значения! – твердо ответил Патрик, растрогав меня чуть ли не до слез. Всетаки отличного парня я вырастил!
– Сынок, честное слово, лучше бы ты у меня был непослушным.
Роняя капли оттаивающей воды, мы побежали к зданию терминала.
* * *
После звонка супруге Края – собралтаки телефон из набора «Сделай сам» – жизнь закончилась.