Героический Режим. Злая Игра. Дилогия
Шрифт:
— Ничего, — шептал парень, — пара недель и мы дойдём до земель, которые очистила Судья. Пара недель, и мы найдём маму...
— Мама умерла, — пустым голосом ответила девочка и, после долгой паузы, добавила: — Есть хочу.
— Найдём еду в лесу. Обязательно найдём.
— А те мертвецы, под которыми мы спали?
— Слишком гнилые. Мы найдём лучше. Может, я убью белку...
Они ушли из поля моего зрения, хотя слышал я их ещё долго. Они совершенно обыденно обсуждали чудовищные вещи — каннибализм, убийства, пытки. Всё это они видели последние месяцы своей короткой жизни. Они привыкли к этому. Я ничем не мог им помочь — у меня и крохи еды не было — но им не требовалась помощь, они научились выживать самостоятельно.
Кто из них вырастет, если они выживут? Ребята вроде тех, что я убивал последние пару ночей? Или вполне нормальные люди, которые смогут справиться с этими воспоминаниями, не дать им свести себя с ума?
Я, совершенно растерявшийся, ещё стоял какое-то время на месте, но потом всё-таки выбросил ненужные сейчас мысли из головы и двинулся дальше. Перед этим я услышал победный крик парня, убившего камнем зазевавшегося зайца.
Если эта парочка будет держаться тракта, они спокойно доберутся до ближайшего города...
Я выругался в голос и бросился за ними.
Лучше уж я спасу двоих детей, чем схожу на охоту за людьми.
Когда я вырос перед ними будто из-под земли, парень вполне профессионально запустил в меня камнем, который я остановил Теневым Щитом.
— Я — слуга Судьи, — сказал я со всей убедительностью, которую смог вложить в голос. — Сейчас её войско идёт на юг по тракту, чтобы покарать Гниющего. Пойдёмте со мной, и я устрою вас в обоз, где вы ни в чём не будете нуждаться. Ногу девочки вылечат.
Дети смотрели на меня с недоверием. После долгой паузы я догадался, наконец, снять маску и выдавить из себя улыбку.
— Жряки не разговаривают, — прошептал парень девчушке, видимо, имея в виду одержимых. — И многоглазые — тоже.
— Я боюсь его...
Я мог увести их силой... нет, не так. У меня была возможность увести их силой, но я не мог этого сделать. Эти дети пережили слишком много, и я не хотел их пугать лишний раз.
— Вот, — я показал знак Судьи, — это дала мне сама Судья. Я... я вроде у неё в гвардии. Ты же знаешь, что такое гвардия, парень?
— Знаю. И знаю, что ты — пришлый. Я видел пришлых. Трое жили с нами, их мама приютила. Сказала нам, что это наши новые папы. Другие не доверяли пришлым, но мама сказала, что всё в порядке. Что они будут нас защищать. И знаешь, что?
— Что?
— Они нас не защитили. Один сгнил заживо от Чёрной болезни, когда сошёл снег, и убил двух других, мама осталась, чтобы их закопать, а нас отправила к Судье.
— Мама тоже заболела, — вставила девочка. — У неё палец отвалился, вот этот, — она показала мне указательный палец правой руки.
— Тебе это приснилось, — быстро сказал парень.
— Нет. Я видела, когда она обнимала меня.
— Я сильнее тех троих, и я смогу вас защитить, раз те трое не смогли, — пообещал я. — И я покажу вас Судье.
Судья — магическое слово. И, в конце концов, это были дети. Пусть и выжившие благодаря таким недетским вещам, как каннибализм и прятки в трупах.
— Веди нас к Судье, — распорядился парень после недолгого раздумья.
— Я сделаю лучше. Я вас отнесу.
Я подхватил детей на руки и, растворившись в Тени, потащил их к обозу. Девчонка завизжала, но уже через секунду я различил в её крике восторг. Парень помалкивал. Ему было страшно, он понимал куда больше девчушки.
В километре от уже располагающейся на ночлег армии я наткнулся на Эшка с двумя другими разведчиками. Ну, или они наткнулись на меня. В общем, я так торопился, что не заметил одного из них и свалил с ног, тем самым выйдя из Тени.
Мне в лицо уткнулся наконечник стрелы, но, увидев детей, Эшк сразу опустил лук.
— Кто это? — ошарашенно спросил он.
— Дети. Я нашёл их в куче трупов.
— Мы там прятались, — внесла ясность в наш разговор девочка. — В них тепло ночью, главное, укрыться брезентом и высунуть нос наружу. Вот так. — Она показала, как нужно держать голову, когда прячешься среди мертвецов.
— И ты нас в лесу нашёл, — добавил парень.
— Раньше, — поправил я его, — просто не знал, что делать с вами.
— И что ты сейчас с ними собираешься делать? — спросил Эшк.
— Несу в обоз, чтобы покормить. А ты сходи за Гаей — у девчонки гнилая рана на ноге.
— Понял.
Мы разделились.
Знакомый обозник встретил меня с той же кислой миной, но, увидев детей, испытал тот же шок, что и мы с Эшком. Кого-кого, а уж двух обычных ребятишек в этом проклятом месте никто не ожидал. Но парень быстро пришёл в себя. Он засуетился, расстелил мешки, приволок детям какой-то еды и, главное, воды. Я же пока рассматривал рану девочки. Выглядела она скверно — колено пострадавшей превратилось в багрово-коричневую шишку с двумя нарывающимися гнойниками.
"Трупный сок попал в небольшую ранку, вот и вся недолга. Если бы ты их не нашёл, девчонка лишилась бы ноги или вообще умерла".
"Будет, что рассказать Судье во время следующей экзекуции".
А вот и сама Судья с Гаей и Инчой. Прямо неразлучная троица. Впрочем, первая, узнав, в чём дело, быстро ушла. Гая сразу же взялась за колено девчушки, потребовав от меня объяснений.
— А я уж думала, ты совсем изнутри прогнил, — буркнула старуха, когда я закончил рассказ.
— Тогда, наверное, Судья бы меня казнила, — огрызнулся я.
Гая тяжело вздохнула и, исподлобья зыркнув на меня, проворчала что-то в духе "дело может быть не только в Судье". А потом добавила:
— Можешь идти, спаситель. Развешивай людей на деревьях, как ты любишь делать.
— Дядя хороший, — вступилась за меня девчушка. — Хороший, — повторила она Гае.
Я улыбнулся ей в ответ и ушёл. Пусть Гая объяснит ей, что даже плохие люди иногда делают хорошие вещи.
А мне действительно лучше ещё раз пройтись по лесу, чтобы пополнить счёт своим жертвам. Одного хорошего дела в день достаточно.