Героин из Вьентьяна

де Вилье Жерар

Она повернулась, чтобы обогнуть бар, и Малко вновь почувствовал что-то вроде удара шпаги. Искушение святого Антония выглядело рядом с ее чарами бледным миражом. Он и представить себе не мог, что на свете возможно такое совершенство. Ее возраст не поддавался определению. И хоть на лице ее не было ни единой морщинки, оно излучало какую-то странную суровость.

Малко не мог оторвать от нее глаз. Что она делала здесь, во Вьентьяне, за стойкой бара? В любой цивилизованной стране миллиардеры сражались бы на бритвах за право осыпать ее драгоценностями.

– Если

бы у вас нашлась водка, – сказал он, – это было бы чудом.

Молодая женщина чуть опустила веки, и Малко заметил, как расширились ее зрачки. Будто она испытывала наслаждение, некий удивительный чувственный порыв.

– Я умею творить чудеса, – сказала Синтия. – Какую водку вы предпочитаете? Русскую, американскую, польскую?

– Русскую.

Под внимательным взглядом Малко Синтия начала грациозно жонглировать бутылками и колотым льдом. Она отлично умела подать водку. Прежде чем налить ее в стакан, она наполнила его колотым льдом и долго трясла, не обращая внимания на свирепые взгляды Джима, который начал уже посматривать на Малко с откровенной ненавистью. Он зажег маленькую черную сигару и яростно затянулся. Малко взял стакан с изумительным ледяным напитком и сделал несколько глотков. Синтия же уселась на свое место и взяла в руки карты. Не взглянув на Джима, она сказала:

– Я тебя слушаю.

Кривая ухмылка тронула губы Джима.

– Фулл, к королям два валета, – воскликнул он. Синтия слегка поморщилась.

– Фулл! Тогда ты наверное выиграл.

Она взяла себе еще карту и положила ее рубашкой кверху к ранее открытым. Шестерка, валет, семерка, девятка пик. Малко смотрел на нее как зачарованный. Руки Синтии с коротко остриженными ногтями напоминали мужские. Она подняла еще не открытую карту.

– Эту я еще не видела, – бросила она.

Малко внимательно следил за лицом американца, губы которого скривились в нервной ухмылке. Нагнув голову и вытянув шею, он, словно хищная птица, впился взглядом в руки Синтии. Она же резким движением кисти открыла карту. Туз пик!

– Думаю, что ты проиграл, Джим, – сказала она мягко. – Масть бьет фулл, не так ли?

Джим выругался сквозь зубы, порывшись в кармане, извлек помятую стодолларовую бумажку и бросил ее на стойку. Небрежным щелчком Синтия столкнула купюру в открытый ящик. Затем собрала карты и начала их тасовать с необыкновенной ловкостью.

Дверь открылась, пропустив европейского вида мужчину, который кивнул Джиму и уселся за стол в глубине зала. Затем он достал из заднего кармана брюк довольно внушительную рацию и поставил ее на стол.

Это был один из ста четырнадцати военных советников американского посольства, постоянно связанный с руководством ЦРУ.

Бармен приоткрыл один глаз и поднялся.

Джим предложил еще партию.

Синтия одарила его ангельской улыбкой.

– Ты сказал мне, что тебе завтра нужно встать пораньше, что ты улетаешь. Тебе нельзя чересчур уставать. К тому же ты знаешь, что я плутую.

– Ерунда! – воскликнул сердито Джим. – Ты не можешь плутовать!

Сдавай!

Синтия повернулась к Малко. В се голубых глазах блеснули плутовские искорки.

– Вы не хотите сыграть с нами?

– Ты могла бы спросить мое мнение, – взорвался Джим.

– Ты негостеприимен, – отрезала Синтия. – Джентльмен здесь один и ему скучно.

– Откуда ты знаешь, что он джентльмен? – спросил Джим с тяжеловесной иронией.

– Это сразу видно.

Тон Синтии был куда более ядовит.

– Я не хотел бы вам мешать, – дипломатично заметил Малко.

– Вы нам и не мешаете, – возразила Синтия. – Позвольте вам представить Джима Дафа. Это лучший пилот компании «Эр-Америка»...

Джим не особенно охотно протянул руку Малко. Тот пожал ее, внутренне проклиная себя за явно сорванный контакт.

– Князь Малко Линге, – произнес он.

– Очень приятно, – пропела Синтия. – Князья у нас во Вьентьяне попадаются крайне редко. Если не считать этого борова Лом-Савата... Что-то он сегодня запаздывает. Может быть, он лопнул от обжорства.

– Во что вы играете? – спросил Малко, чтобы разрядить обстановку.

Синтия улыбнулась ему.

– В мексиканский покер.

– Но у вас нет жетонов?

Молодая женщина одарила его ослепительной улыбкой, обнажив свои хищные зубки.

– А нам и не нужны жетоны. У нас не бывает удвоения ставки. Каждый сдает, Джим играет на сто долларов, а я на себя... Если Джим выигрывает, он везет меня сегодня вечером к себе. И я считаю, что он играет по вполне разумным ставкам.

Малко попытался не выдать своего разочарования. Оказывается, Синтия продает свое дивное тело за сто долларов. И все-таки за ее манерой держаться скрывалась не просто шикарная кокотка, а нечто другое. Она выглядела слишком уверенной в себе, держала себя слишком гордо для продажной женщины.

– Это в самом деле великолепное вознаграждение, – признался Малко.

– Для вас оно повышается до двухсот долларов, – бросила Синтия тоном, не допускающим возражений. – И все же я хотела бы отдать предпочтение Джиму, который играет со мной довольно долго, но ни разу еще не выиграл... Идет?

– Идет.

Это был хитроумный способ продолжить работу бара, несмотря на отсутствие клиентов, а самое главное – завязать отношения с Джимом. Даф походил сейчас на акулу, у которой разболелись зубы. Его маленькие черные глазки нацелились на Малко с нескрываемой злобой. Малко придвинул к стойке табурет и уселся рядом с пилотом.

– Кто будет сдавать?

Джим взял колоду и протянул ее Синтии.

– Сдавай.

Она взяла карты, быстро перетасовала их и протянула Джиму.

– Сними.

Даф выполнил ее просьбу, и Синтия раздала по две карты каждому. Малко посмотрел на свои: ему достались дама и восьмерка червей. Совсем не здорово. Он открыл восьмерку.

Синтия открыла короля бубей, а Джим – девятку треф. Он спросил Малко:

– Карту?

Синтия нагнулась к Малко, и он почувствовал, как его руки коснулась ее упругая грудь.