Героиновая пропасть
Шрифт:
— На пол! — заорал Сева. — Лежать, гады!
Рухнул на пол и второй бандит.
«Как же это я так!.. — колотилось в голове. — Совсем потерял всякую осторожность! А ведь только что об этом говорили с Денисом! Вот же падлы!..»
Почему он не обратил внимания, подъезжая сюда, что напротив, у крутого особняка, стоял джип, которого, когда уезжал за бутылкой, не было?
Сева ловко подобрал оба пистолета — аккуратно, за спусковую скобу, чтобы не оставлять своих отпечатков пальцев — и осторожно заглянул за дверь соседней комнаты. Вдруг там прячется третий?
Но на полу лежал
— Погоди минутку, браток, — пробормотал Сева, — сейчас я тебе помогу… Сейчас… Лежать! — рявкнул снова, увидев, что первый бандит сделал попытку подняться.
А вот и моток скотча, на столике, в углу.
Сева быстро схватил его и немедленно наставил пистолет на бандитов, которые захотели воспользоваться моментом, когда он их не видел. Не успели. «Чему вас учат, мудаков?..» — опять мелькнуло в голове у Севы.
Подойдя сзади к первому лежащему, он врезал ему носком ботинка по копчику. Бандит взвыл. А Сева немедленно схватил обе его руки и стянул их за спиной у лежащего его же скотчем. Замотал и щиколотки. Затем перешел к второму, сделал то же самое, несмотря на то что ладонь бандита была в крови. То ли пуля срикошетила, то ли что другое — это Голованова сейчас не интересовало. Пусть терпит.
Нож, которым они с Игорем резали хлеб, валялся на полу рядом с хозяином. Сева обернул рукоятку носовым платком и разрезал скотч на руках Игоря, перевернул на спину. Рубашка на груди его была разорвана, грудь — в глубоких порезах. Пытали, сволочи! И когда успели? Всего и не был-то минут двадцать, вряд ли больше…
Сева достал из кармана привезенную бутылку, сорвал с нее крышку, обильно смочил висящее на спинке кровати полотенце водкой и обтер грудь Игоря.
Тот наконец пришел в себя. Увидел Севу, сморщился, губы его задрожали.
— Чего они, эти бугаи, от тебя хотели, браток?
— Им не я, им ты был нужен… — прохрипел Игорь. — С-суки-и… ненавижу!..
Сева ловко поднял его с пола и положил на кровать.
— Ладно, придется тебе, браток, потерпеть маленько, — сказал он. — Сейчас буду помощь вызывать. И не бойся, я от тебя не уйду
— А где?.. — Игорь попытался поднять голову: вероятно, хотел увидеть качков.
— Валяются вон там на полу, — через плечо указал Сева. — Нашли с кем связываться, засранцы… А с нами, браток, в такие игры играть опасно для жизни, верно говорю?
— Кабы ноги мне… — слабо ответил инвалид и закрыл глаза.
А Сева достал из кармана мобильник и снова набрал номер Дениса.
— Саня, зайди, — голос у Меркулова был усталый и какой-то безнадежный.
— Эх, на колу мочало, начинай сначала… — положив трубку, вздохнул Турецкий и поднялся. Он подумал, что известие о пожаре в Красновидове, который случился следом за тем, как там побывал следователь, наверняка уже истолковано в верхах по-своему. А куда денешься? Остается уповать лишь на то, что Галеев, как бы ни было ему сейчас плохо, не откажется от своих слов. Предложил ведь Турецкий ему охрану, но он категорически отказался. А ведь Александр словно чувствовал. И Славка недаром беспокоился тоже. В общем, профукали, конечно.
— Ты еще ничего не знаешь? — встретил
— Ничего, кроме того, что известно и тебе.
— Тогда действительно ничего. Час назад убит Каманин.
— Что?! — Турецкий едва не сел на пол.
— То, что ты от меня сейчас слышал, — печально продолжил Меркулов.
— Как это произошло?
— Интересный вопрос, — Меркулов помедлил. — Именно это я и хотел бы от тебя узнать. И не только я. Мне уже все телефоны оборвали…
И, словно в подтверждение сказанного, немедленно заурчал-заквакал спецтелефон без диска.
— Посиди, — обреченно махнул рукой Костя и взял трубку. — Меркулов слушает… Здравствуйте… Да, я в курсе, только что на место выехал старший следователь по особо важным, который ведет и расследование покушения… Он тоже в курсе… Кстати, прошу прощения, что вынужден перебить, он предупреждал Егора Андреевича о возможном… Простите! — Меркулов вдруг повысил голос, который зазвенел металлом. — Вам xopoшо известно, чья это прерогатива! Да-с… И если, пардон, кто-то не ловит мышей, то Генеральная прокуратура не располагает службой охраны… Да, разумеется, мы будем сообщать вам о ходе… Всего вам доброго.
— Достали! — констатировал Турецкий.
— Его достали, — кивнул Костя на телефонный аппарат.
— Кто, если не секрет?
— Директор Федеральной службы охраны.
— Костя! — Турецкий не удержался и прыснул. — Я не верю. Или находимся в сумасшедшем доме.
— Мне бы твои сомнения… Езжай и допрашивай супругу… теперь уже вдову этого жулика. Она оказалась свидетельницей.
— Костя, что я слышу?! Жуликом человека может объявить только суд!
— Но суд еще не знает того, что знаю я, — вздохнул Меркулов, — а ты не ерничай и катись заниматься делами. Привет. И другу своему скажи, что, будь вы поумнее, убийства можно было бы избежать.
— Костя, я тебя глубоко уважаю. И Славка — тоже. Но ты неправ. От кого его было защищать? От подельников?
— Сперва докажи, а потом горячись. Все, езжай и не мешай работать!
В этом был весь Меркулов. А в кабинете Турецкого трезвонил телефон.
— Турецкий, — буркнул Александр Борисович, неохотно поднимая трубку.
— Ну, ты, надеюсь, слышал? — В голосе Грязнова явно звучало злорадство.
— А ведь это мы с тобой виноваты, Славка, — ответил Турецкий.
— Ты… это… не заболел, часом?
— Заболеешь! Когда тебе любимый начальник такие обвинения в лицо тычет. И тебе тоже, кстати.
— Ребяты, у вас там все в порядке? С головами?
— Увидишь… Поедем, что ль? Кто за кем заскочит?
— Ну, я себя уважать перестану, если явлюсь на место происшествия в твоей тачке.
— Была бы честь предложена. А у меня твоих генеральских комплексов нет, пока не обзавелся. Ладно, жду…
Турецкий постарался «освежить» в памяти прежний разговор с Каманиным, во время которого тот старательно изображал полное непонимание происходящего, и сопоставил с теми сведениями, что были сегодня, с утра, получены после просмотра «личного дела» Егора Андреевича Каманина в Управлении кадров МИДа. И это сопоставление было определенно не в пользу заместителя министра.