Герой нашего времени.ru
Шрифт:
Иванову с Ващенкой ничего не оставалось, как представиться первыми. Это сняло значительную часть напряжения, повисшего в воздухе после последней Мишкиной фразы.
— Ирина, — улыбнулась миловидная девушка, сидящая за столом ближе к выходу.
— Марина, — тоже с улыбкой назвалась другая.
— Ну, а со мной вы уже знакомы, — произнесла красивым низким голосом Наташа, подходя к столу. — Проходите, мальчики, не стойте там, как сироты. Мы днём не кусаемся.
Девчонки прыснули со смеху. Обстановка почти разрядилась, и Иванов с Ващенкой смело прошли к столу и уселись рядом на свободные стулья.
— Хорошо у вас. Уютно.
— Как мне нравятся уютные женщины! — шутя воскликнул Ващенка.
— Ну, так и дружите с нами! — улыбнулась Ирина, сдвигая шторки на окне.
— А теперь, мальчики, посидите, пожалуйста, одни. Мы переоденемся, — объявила Марина, и девчонки дружно направились к двери, которая вела в одну из внутренних комнат.
— Погодите, девчата, может быть, мы с Андреем пока смотаемся до магазина и обратно? — предложил Иванов. — А то заявились с пустыми руками. Ничего не нужно купить?
— Нет-нет, у нас всё есть! — запротестовали девушки и, одарив лётчиков тремя очаровательными улыбками, скрылись за дверью.
— Ничего не понимаю, — выразил своё удивление Ващенка, — по какому поводу банкет, командир?
— Сам не пойму. Может, у кого-то праздник? — предположил Иванов. Честно говоря, ему было всё равно, по какому поводу их пригласили, главное — он увидел Наташу.
— А мы без подарка. Неприглядная ситуация, — продолжал рассуждать Ващенка.
— Андрюха, ты ещё Ковалева не знаешь: с ним свяжешься — жди сюрпризов! И не всегда приятных.
Не то чтобы Иванова сильно беспокоило, что они попали в гости к трём очаровательным девушкам без подарков, — подарки можно принести и потом, — но сейчас с пустыми руками он чувствовал себя как-то неуверенно, не по-мужски. Но прежде, чем бежать в ближайший магазин, необходимо было решить: зачем?
Тут на кухню вошла та самая седая женщина, что встретилась лётчикам на улице. У Иванова появился шанс прояснить ситуацию.
— Неплохой у Вас домик, — обратился он к хозяйке.
— Только холодно зимой. Когда ветер дует — сквозит по полу. Утеплять да ремонтировать надо, — пожаловалась пожилая женщина, присаживаясь на стул возле стола.
— А Вы одна? — участливо поинтересовался Иванов.
— Теперь одна, — вздохнула хозяйка. — Мужа моего убили два года назад в день получки, когда домой шёл. Хороший был, работящий. Почти не пил. Сорок два года мы с ним прожили. Так и не нашли кто.
— А дети у Вас есть?
— Было два сыночка, — хозяйка снова вздохнула. — Старшенький в Тереке утонул. Уже пятнадцать лет прошло. Говорят — выпимши купался. А младшенький живёт на Урале. У него там семья. Когда в армии служил, там со своей будущей женой познакомился. Они здесь редко бывают, а теперь уж, наверное, совсем не приедут. А я один раз ездила туда к ним ещё со своим стариком — на свадьбу. Мне не понравилось: грязно живут, чёрное всё кругом, и заборы тоже чёрные и высокие — ничего за ними не видно. Вроде бы, в основном, русские живут, а, видимо, плохо относятся к друг другу. И пьют сильно.
— А где сейчас в России не пьют? — в тон ей произнёс Иванов.
— Тоже верно, — согласилась хозяйка.
— А как Вас по имени-отчеству? — поинтересовался Иванов.
— Анна Семёновна.
— А я Александр, он — Андрей, — представил Иванов молчавшего Ващенку. — Да, Анна Семёновна, где сейчас не пьют? Вот мы: бывает, что если после иного трудного полета на спецзадание не выпьем, то на следующий день нервы уже ни к чёрту. А летать надо.
Она ничего не ответила.
— Жизнь сейчас такая, — продолжил Иванов. — А у меня есть друг с Урала. Ездил я к нему пару лет назад. Правда — трудно там жить, но люди на Урале хорошие. А заборы высокие, и дворы крытые от того, что холодно и снега много зимой наметает.
— Может и так, — согласилась пожилая женщина. — Я ведь там осенью была. Всего-то три дня.
— Кстати, Анна Семёновна, Вы не в курсе, по какому случаю накрыт этот прекрасный стол? — посмотрел на хозяйку Иванов.
— Тамарочка из отпуска вернулась, — ответила та и, взглянув на непонимающие лица гостей, уточнила:
— Тамара живёт у меня вместе с Иркой и Мариной, а работает в госпитале врачом. Очень хорошая девочка.
— А где она? — поинтересовался Ващенка.
— Да тут. Вы её не видели? Ещё познакомитесь, — пообещала женщина вставая. — Ну, не буду вам мешать. Пойду к себе.
— Анна Семёновна, останьтесь, посидите с нами, — запротестовал Иванов. — Тем более что повод такой хороший. Вижу, Тамару Вы любите.
— Ну, что ж, — согласилась пожилая женщина, присаживаясь обратно на своё место. Потом, наклонившись к Иванову, понизила голос:
— Тамара лучше Ирки — мужиков не таскает.
Затем, видимо сообразив, что перед ней те самые «мужики», Анна Семёновна смутилась.
— Нужна я вам, старая, за столом? — махнув рукой, запричитала хозяйка, пытаясь снова встать, но опять передумала. — Ладно, немножечко могу посидеть.
— Вот и хорошо. Нам будет приятно. — Иванов взял на себя смелость высказаться за всех.
Дверь в комнату девушек неожиданно распахнулась, и на пороге появилась в светлом обтягивающем стройную фигуру комбинезоне Марина. Увидев её в таком наряде, Иванов негромко заметил уставившемуся на девушку Ващенке:
— Повезёт же кому-то сегодня!
— Одному из трёх. Лучше, чтобы это был я, — также негромко отозвался тот.
За Мариной из комнаты вышла Ирина в длинной узкой тёмной юбке с высоким разрезом на боку и в белой футболке. Под полупрозрачной тканью откровенно темнели соски. Ващенка громко сглотнул слюну.
И, наконец, Иванов увидел Наташу. Она показалась ему изумительно красивой. Колдовские серо-голубые глаза, не мигая, смотрели прямо на Иванова. Распущенные каштановые волосы до плеч, обрамлявшие лицо девушки, словно дорогая рама картину, подчёркивали, выгодно оттеняя, правильные черты лица. На ней была надета светлая блузка, выдающая немаленькую грудь, и очень коротенькая тёмно-синяя юбочка в обтяжку, полностью открывающая взору стройность крепких ног. Только через силу Иванов смог отвести взгляд от очаровательной фигуры девушки. Ващенка продолжал бессовестно пялиться на Наталью, и Иванову пришлось чувствительно ткнуть его под столом кулаком в бок.