Герой повседневности. Размышления философа
Шрифт:
Мы объясняли также, что повторение исторических циклов не стоит расценивать как проявление роковой неизбежности или показатель регресса. Это естественный ход Жизни, а его круговые и спиральные траектории свидетельствуют о постепенном прогрессе, ведь они проходят через сходные точки, но на разных уровнях эволюции.
В наше время эти старые утверждения, далекие от фатализма и еще более далекие от преувеличения, находят свое подтверждение. Сегодня многие писатели и ученые представляют феномен средневековья как закономерный результат последних столетий, как передышку и восстановление сил перед возможным – назовем его так – Возрождением.
На
Если оставить в стороне политический смысл (хотя его тоже стоит упомянуть), сепаратизм – это сила, которой пронизаны все аспекты человеческой жизни, это поток, который стремится размыть всё, что было создано до сих пор. Он заставляет одну клетку противопоставлять себя другой клетке, он приносит с собой крайний индивидуализм, замыкающий каждого человека в самом себе, в своей собственной реальности.
Такие понятия, как свобода, независимость, автономия, свобода выражения, самоопределение и тому подобные, – не более чем синонимы сепаратизма. Сегодня нации дробятся на провинции и регионы, которые претендуют на полную самобытность и самодостаточность. Но процесс идет дальше, провинции и регионы в свою очередь тоже делятся на части, как предлог для этого используя любые различия. Еще немного – и деревня отделится от деревни, и даже в семьях начнет давать о себе знать трещина, пролегшая между разными поколениями.
Но что будет, когда человек, «отделившись» от всех остальных, в конце концов останется один, сам по себе? Мы живем в самом сердце нового средневековья. Каждому придется самостоятельно отвечать на все вопросы и решать все проблемы, начиная с самых простых, а все достижения цивилизации, основанные на совместной работе и сотрудничестве, превратятся в ничто.
Представим себе на минуту мир без средств коммуникации, без скоростных шоссе, без горючего, без источников энергии… Почти невозможно представить на опустевших равнинах громады полуразрушенных домов и огромные города, покинутые людьми, которые уже не способны использовать их. Но зерно всего этого – сепаратизм.
Да, человечество переживает уже не первое средневековье, и точно так же как человек оправлялся от них, он возродится вновь после того странного периода, который его ждет. Но, чтобы возродиться, необходимо пробудиться, нужна достаточная мотивация, твердость духа, ясный разум, которые позволят ему ради будущих побед осознать сегодняшние заблуждения.
Человек – существо социальное. Семья, народ, земля, на которой человек родился, – с ними он ощущает теснейшую связь, это свойство его природы. Достаточно усилить эти узы. Достаточно очистить растение цивилизации от паразитов, чтобы мы прошли через следующее средневековье как через краткий сон и после небольшого отдыха увидели яркую и сверкающую каплями росы зарю Нового Мира.
Нового и потому лучшего.
Патология страха
Уже много раз мы говорили, но не лишне повторить: человек болен страхом, и худшие последствия этой болезни проявляются в новых и еще более тяжелых недугах, возникающих день ото дня.
Страх – это ужасная когтистая лапа, которая душит мысли, чувства и волю; он лишает человека малейшей возможности действовать разумно. Вся жизненная активность человека сводится к тому, чтобы защищаться, убегать от всего, уходить от ответственности, избегать определенности, прятаться, – он готов сделать все что угодно, только бы не привлекать к себе внимания. Сегодня в моде серое и тусклое, а ведь это характеристики страха – тоже тусклого и серого.
В этих обстоятельствах возникает особое отношение ко всему – отношение «анти», «против», когда отрицается всё, в чем есть хотя бы намек на проявление индивидуальности. Во всем видится плохое, поскольку в глаза прежде всего бросаются недостатки, а растущий страх лишает всякой возможности разглядеть достоинства.
Быть против всего – а это все равно что не быть ни на чьей стороне, – такова новая патологическая производная страха. Единственно важным считается личное благосостояние человека, его собственное выживание, а если ради подобной цели ему нужно разрушить все вокруг, он это сразу же и делает. очевидно, что здесь мы видим утрированную форму эгоизма, когда «я» самоутверждается за счет унижения всех остальных. Никто и не пытается бороться со злом, которое вредит миру; страх заставляет отрицать само существование этого зла или приуменьшать его, пряча голову под крыло пассивности.
Философ должен искоренить страх, а вместе с ним – все его последствия. он должен учиться различать добро и зло, должен отстаивать свои идеи и делать это всегда решительно. Нельзя просто быть «против», нужно вначале обрести твердые идеалы, чтобы быть в состоянии противостоять чему бы то ни было. Прежде чем отрицать, нужно принять. Прежде чем отвергать, нужно узнать.
Философ может видеть ошибки и недостатки в разных сферах жизни, но он не успокаивается на том, что указывает на них, не боится их. Он усердно трудится, чтобы улучшить то, что в его силах, начиная, конечно, с самого себя.
Философ не забывает, что кроме плохого в жизни всегда есть хорошее, позитивное, пусть даже порой оно спит или погребено под грузом страха и инерции. Добродетели, как полезные растения, нуждаются в заботе и культивировании, чтобы добиться их полного развития.
Философ не идет против жизни, он выступает за нее, принимает все ее переменчивые течения и старается достичь ясности в идеях, которая помогла бы ему идти по жизненному пути. Тот, кто выступает «против всего», в конце концов станет «против всех», против человека вообще, а философ считает человеческое достоинство необходимым условием для создания мира нового и лучшего, о котором мы так мечтаем.
В ожидании катастрофы
Чем ближе конец века, тем больше среди людей распространяется ощущение катастрофичности. Порой мы сталкиваемся с настоящим фатализмом, который отнимает силы и нарушает естественный ход вещей.
Как и в другие подобные моменты истории, люди сегодня чувствуют себя не в состоянии справиться со всеми бедами, от которых страдают, и, хотя никто не признается в этом публично, мир охватили уныние и безразличие.
С одной стороны, это обычная апатия тех, кто не в силах ничего сделать, потому что занимает в обществе слишком скромное положение. С другой стороны, еще больше уныния и смятения среди тех, кто осознает, что о будущем имеет довольно смутное представление, одни гипотезы и никакой уверенности.