Герой Трафальгара
Шрифт:
21 июня терпению Нельсона приходит конец и он возвращается в Палермо к Эмме.
Не найдя флот Брюи у Тулона, вице-адмирал Кейт решает сторожить его у Минорки, а потому, готовясь к генеральному сражению, приказывает Нельсону прислать ему несколько линейных кораблей. Но тот игнорирует приказ, ссылаясь на то, что вынужден отправить часть эскадры к итальянскому берегу для действий против тамошних республиканцев. К счастью для Нельсона, французы у Минорки не появились, но Кейт все же написал жалобу на неподчинение ему контр-адмирала. На некоторое время его жалобу положили под сукно: сначала надо было разобраться, куда же улизнули французы.
Тем временем изменившаяся
25 мая Брюи прибыл в Геную. Высадив подкрепление для генерала Моро, он вышел в море и в ночной темноте благополучно разошелся с английской эскадрой Кейта. 12 июня Брюи был уже в Картахене, где успешно соединился с испанским флотом. Теперь под флагом Брюи было уже сорок линейных кораблей. Тем не менее от плавания в Египет осторожный Брюи отказался и послал туда лишь несколько легких фрегатов. Он также предложил испанскому командующему выманить англичан из Средиземного моря, после чего осуществить экспедицию на Мальту, но испанский адмирал, боясь блокады Картахены, предложения не принял.
Что касается англичан, то и они времени даром не теряли, стянув к этому времени в Средиземное море 50 линейных кораблей. Но ничего путного вся эта армада сделать не смогла. Пока английская эскадра металась по всему Средиземноморью, франко-испанский флот вновь миновал Гибралтар и без всяких происшествий прибыл в Кадис, а оттуда, пополнив запасы, французы перешли в Брест.
Несмотря на полное господство на море англичан, французы в этот раз обвели их вокруг пальца. Пока Кейт и Нельсон в поисках противника денно и нощно рыскали от Тулона до Сицилии, Брюи беспрепятственно прошел Гибралтарским проливом и благополучно достиг конечного пункта своего похода — Бреста. Кейт погнался было за ним, но без успеха. Ловушки англичан на этот раз не сработали. Но несмотря на несомненный успех в угадывании намерений английских адмиралов, почти никаких практических результатов смелый рейд франко-испанского флота в Средиземное море не имел.
Адмирал Ушаков получил известие о прорыве неприятельского флота в Средиземное море во время блокады Анконы. После чего с десятью линейными кораблями, девятью малыми судами и трехтысячным десантом немедленно направился к Мессине на соединение с Нельсоном.
Теперь в Атлантике утвердился мощный франко-испанский флот, явно нацеленный на Англию. Средиземное море стало второстепенным театром военных действий. Узнав о том, что французы вернулись в Брест, Нельсон повернул свою эскадру к Палермо. Там он сообщил королю обеих Сицилий, что главнокомандующий дал ему полную свободу действий. Фердинанд весьма обрадовался такому сообщению и сразу же попросил Нельсона поспешить в Неаполь.
— Я только приведу в порядок такелаж и пополню запасы, после чего на всех парусах поспешу к вашей столице! — отвечал Нельсон, хотя особого желания покидать Эмму не испытывал…
Несомненные успехи русских как на Ионических островах, так и в Италии вызвали определенное раздражение у союзников. Появление мощной русской эскадры Ушакова, а затем и экспедиционного корпуса Суворова на театре военных действий было не случайным. Намерение Франции достичь индийских пределов через Балканы и Египет не могло не волновать как Петербург, так и Стамбул. В Петербурге в связи с этим не без оснований опасались за Крым, в Константинополе — за Малую Азию. Общая опасность вынудила двух непримиримых врагов объединиться. Союз с Турцией был для российских дипломатов столь необычен, что канцлер России Александр Безбородко в сердцах воскликнул:
— Это же надо быть такими уродами, чтобы породить наш союз с турками!
Разумеется, всякий противник Франции сразу же становился другом Англии, а потому вопрос о военном союзе с Петербургом для Лондона был делом решенным Центром сосредоточения всех антифранцузских сил на Средиземном море стала Сицилия, последний осколок Неаполитанского королевства. А потому вскоре последовала целая череда военных договоров: между Россией и Англией, Россией и Неаполем, Турцией и Англией, Турцией и Неаполем, новый договор заключила с королем Фердинандом и Англия.
Однако, как это обычно бывает в большой политике, каждая из сторон при заключении договоров преследовала прежде всего свои личные интересы. Особенно преуспели в том англичане.
Академик Е. В. Тарле пишет по этому поводу: «…Оказалось, что два других главнейших партнера по затевавшейся тяжелой борьбе — Австрия и Англия — не только относятся неискренне, но уже наперед держат против нее (России. — В.Ш.) камень за пазухой. Английский кабинет во главе с Уильямом Питтом Младшим, конечно, жаждал, чтобы на помощь англичанам как можно скорее пришли русские эскадры в Средиземное и Северное моря. Но австрийцы и англичане боялись русских, не доверяли им, завидовали их успехам, хотя, по существу, эти успехи шли на пользу общему делу. А главное — эти союзники мечтали уже наперед не только о победе над французами при помощи русских, но и о том, чтобы сами-то русские не очень задерживались на этих местах, где эти победы произойдут. Это сразу почувствовал на севере Италии и в Швейцарии Суворов. Сразу это понял и действовавший на Ионических островах и на юге Италии Федор Федорович Ушаков, и он вовремя сумел приготовиться к скрытым ударам и парировать их».
Традиционно в отечественной исторической литературе преобладает мнение, что в отношениях с Ушаковым Нельсон проявил себя как весьма коварный и вероломный человек. Думается, столь однозначная оценка взаимоотношений двух великих флотоводцев и незаурядных политиков в данном случае весьма субъективна. Слов нет, Нельсон не всегда проявлял благородство. Однако при этом следует понимать, что и Ушаков, и Нельсон действовали в точном соответствии с имевшимися у них инструкциями. При этом каждый из них, не слишком-то считаясь с интересами другого, выполнял то, что считал в данный момент наиболее полезным для своей страны. А потому все разногласия двух адмиралов следует относить не за счет их личной неприязни, а за счет расхождений во взглядах между Петербургом и Лондоном. Не вызывает сомнений, что если бы вместо Ушакова и Нельсона в то время и в том же месте действовали два других адмирала России и Англии, характер взаимоотношений между ними был бы примерно таким же.
Что же касается целей союзников, то на самом деле они были различны. Англии было необходимо обеспечить безопасность своих колоний в Индии. Для этого оказывалась поддержка Турции и блокировался Египет. Помимо этого, как показал ход войны, Англия нуждалась в стратегически важном острове на Средиземном море, где можно было бы разместить военно-морскую базу. Для этого наиболее подходили Мальта и Корфу, но оба острова пока были в руках французов. Российскую эскадру англичане рассматривали лишь как вспомогательную силу, которая действовала бы в их интересах: блокировала Египет и освобождала английские корабли от утомительного крейсерства.