Героями не рождаются 2
Шрифт:
Пока я релаксировал, нежась в тёплой водичке и ощущая приятное тягучее чувство в расслабляющихся мышцах, Анька присела рядом на пластмассовую табуреточку, сложив руки на бортике ванны и опустив на них свой острый подбородок. Её взгляд, в котором до сих пор сквозила тревога, рассеянно скользил по мне.
— О чём задумалась? — Спросил я, коснувшись мокрыми пальцами её щеки, чем заставил забавно поморщиться, после чего завёл выбившуюся прядь волос ей за ухо.
— О нас, Сев, — ответила она. — О том, чем мы занимаемся. О том, что ждёт нас дальше.
— Ты знаешь, что будет дальше, — я нежно сжал её ладонь в своей и лукаво улыбнулся. —
— За это не беспокойся, — она протянула руку и взлохматила мои и без того лохматые после всех сегодняшних передряг вихры. — Но ведь далеко не всё зависит только лишь от нас. Понимаешь… — она ненадолго замялась, но, будто что-то для себя решив, едва заметно кивнула собственным мыслям, — во время столкновения с Братством Пепла пострадало куда больше наших, чем это показали по телевизору. Убитых нет, но совсем без повреждений остался разве что Ави, да и то лишь потому, что ему повезло как с силой, так и с крафтовым ударопрочным костюмом. Тем, кто участвовал в штурме, удалось защитить заложников, но для этого им приходилось самим подставляться под атаки Уродов. Да и среди летунов без потерь не обошлось. Их, конечно, обещают поставить на ноги в кратчайшие сроки, но… — она задрожала всем телом, — Воздушного Змея запекло в собственном костюме, у него большая часть тела в ожогах. А ведь он только недавно из местного Юниор-Отряда в основной состав перешёл, он лишь немного старше, чем были мы сами, когда начинали!
Так вот, что на самом деле беспокоило её после всей той истории с терактом. Яшма с Тёмкой на своё счастье пропустили тот эпический замес против подпольщиков, Уродов и Извергов, это я насмотрелся там всякого. А потом в Победограде стало относительно тихо и мирно, так что подобная более-менее масштабная заварушка и впрямь могла не слабо её впечатлить.
— И теперь ты возвращаешься домой, весь побитый и израненный, — она всхлипнула, но всё-таки сдержала рвущиеся наружу слёзы, — в крови и копоти…
Я, конечно, успел подлечиться, но кого волнуют эти мелочи? Хорошо, что она не видела меня после того, как я приполз домой, едва сбежав от сброшенной на меня бомбы. По заверению родителей, вот это было воистину печальное зрелище. И если мама могла бы несколько преувеличить масштаб трагедии, то отец всегда отличался точностью формулировок и вряд ли стал бы вводить меня в заблуждение.
— А ведь, — чем дальше, тем тяжелее ей было справляться с собой, — ты всегда казался мне таким… незыблемым и непобедимым. Тем, кто может справиться с любой опасностью, и останется при этом цел и невредим. Я знаю, это звучит наивно и глупо, но эта уверенность до сих пор помогала мне справляться со страхом. Не бояться, что однажды ты уйдёшь и не вернёшься, а я даже не узнаю, что же с тобой произошло!
Плечи Ани затряслись, и она заплакала, уткнувшись лицом в сложенные руки. Я сел в ванне, приобняв свою любимую одной рукой и прижавшись щекой к её белокурой макушке.
— Я надеялась, что, скооперировавшись с теми ребятками ты станешь меньше лезть на рожон, — всхлипывая и тяжело дыша продолжила она, — что, если всё пойдёт совсем плохо, я всё же сумею уговорить тебя вступить в Ассоциацию, но недавно собственными глазами увидела, что даже Эмблема не является универсальной защитой. Сначала похищение Форварда, потом эти мрази-поджигатели!..
Голос Аньки окончательно потонул в рыданиях, а я только и мог, что быть рядом, нежно поглаживая её по голове. Мне было
Вскоре всхлипы стихли, и Анна подняла на меня взгляд своих заплаканных глаз.
— Что же нам делать, Сев? — Спросила она, явно не слишком-то рассчитывая на ответ.
Прямо дежа-вю какое-то, ведь совсем недавно Михаил, находясь в схожем подавленном состоянии, уже задавал мне подобный вопрос.
— Рискую показаться не оригинальным, но — жить, — я немного привстал и приготовился, — дружить, любить, бояться, если страшно, и конечно же, — я подался вперёд, слегка нависнув над девушкой, — радоваться жизни в любой удобный момент!
С этими словами я полностью выскочил из воды, подхватил не ожидавшую такого поворота Аньку, и утянул её к себе в ванну. Она визжала, смеялась и потешно барахталась, беспорядочно колотя по воде руками и ногами. Впрочем, вскоре она угомонилась, и мы уже в обнимку лежали в воде, благо размеры ванны после организованного дядей ремонта подобное позволяли, пусть и, что называется, впритык.
— Сев, а если серьёзно? — Устроившись у меня на плече, прервала молчание она.
— Если серьёзно… — я вздохнул, — то мы родились в крайне неудачном мире, чтобы просто наслаждаться мирной жизнью, ни о чём более не задумываясь. Неважно, Герой ты, либо же простой обыватель, беде наплевать, какой костюм ты носишь. Но мы с тобой одарены силами — пусть само их происхождение и вызывает определённые вопросы — что накладывает на нас тяжкое бремя. Бремя человека, способного защититься самому и защитить окружающих. У нас определённо есть выбор, но… тебе и самой должны быть известны варианты. То, что мы избрали — далеко не самое мирное и безопасное занятие, однако же… Я ведь рассказывал тебе, как полдня просидел в Убежище, пока твои коллеги устраняли угрозу? Не слишком-то это приятно — понимать, что можешь помочь, и не иметь возможности это сделать.
Я выдохнул и, задрав голову, уставился в потолок.
— Знаю, это звучит, как бред молодого идеалиста, которым меня вполне можно назвать, но…
Мой невнятный лепет был прерван Анькиным поцелуем.
— Если рассуждать в этом ключе, то всех нас можно так называть, — оторвавшись от моих губ, произнесла она. — И тебя, и меня, твоих учеников и Героев Ассоциации. Даже Светозару. Наверное, ты прав. Сидеть и ничего не делать, когда способен на большее, это…
Её мысль прервал длинный звонок в дверь.
— Эм… кажется, мы малость затопили соседей снизу, — перегнувшись через край ванны и сделав на основе увиденного определённые выводы, сказала Анька.
— Значит, ко всему прочему, будем ещё и ругаться с соседями, — хмыкнул я.
На то, чтобы более-менее прийти в себя у меня ушла пара дней. Два дня, в течении которых я разрывался между спальней и кухней. Медитировал, потом закидывал в себя всё самое сытное, что находилось в холодильнике, и снова медитировал. Не только ранение, но и сама битва на пределе возможностей оставила после себя некоторые негативные последствия для организма.