Гетера с лимонами. Фанат Казановы
Шрифт:
Но девушки при виде поблескивающей стали онемели. Открывали рты, но оттуда не доносилось ни звука. А человек за дверью продолжал:
– Никифоров, мне ведь шутки с тобой шутить некогда. Либо добром открываешь, либо мы дверь ломаем и оформляем все как незаконное удерживание в заложниках. Нравится тебе такой расклад?
– Прав таких не имеешь, начальник!
– А вот мы и посмотрим, что я там имею или нет.
Видимо, Влад прекрасно понимал, что сила – не на его стороне. Что он мог противопоставить стоявшему
– Ладно, хорошо, – пробурчал он. И нож из его руки исчез как по мановению волшебной палочки. – Открываю. Только учти, начальник, тут все по любви происходило и по взаимному согласию. И открываю я чисто из уважения к твоему званию.
Дверь открылась. И подруги мигом обрели дар речи. Взвизгнули и опрометью кинулись к появившемуся на пороге милиционеру.
– Товарищ капитан, у него нож!
– Где нож?! – завопил Влад, которого уже схватили под руки двое ребят помоложе, но тоже в форме. – Где нож?! Пусть скажет! Где у меня нож?
– Он его выкинул! Как вы пришли, так и выкинул.
– Он вам угрожал холодным оружием?
– Да!
– Врут они, гражданин начальник! – рявкнул Влад. – Сами ко мне приперлись, сучки драные! А когда я им отказал, вон чего удумали!
– В чем отказал-то?
– В любви.
Капитан, который спас подруг, утер пот со лба и усталым голосом проговорил:
– Ты все-таки, Никифоров, думай, прежде чем брехать. Кто на тебя польстится-то? Ты рожу свою давно в зеркале видел? Одна твоя Настюха тебя и терпит. Откровенно говоря, понять не могу, за что.
– А ты в наши дела, начальник, не лезь! Любит она меня!
– Тебя послушаешь, так все тебя любят. И ты всех любишь. Только почему столько жалоб на тебя? И баба твоя почему в синяках вечно ходит?
– Кто жалуется? Кто? Да я им всем зенки выдавлю! Ты только скажи, начальник. Кто конкретно?
– Надоел ты мне, Никифоров, – вздохнул капитан. – Одни от тебя проблемы. В общем, собирайся. Поедем.
– Куда поедем? – встрепенулся Влад. – За что?
– За все хорошее. Дело на тебя открывать будем.
– Какое дело?
– Хулиганство. Статья не из самых тяжелых, но, учитывая твой прошлый послужной список, думаю, лет на пять мы от тебя избавимся.
– Да вы что?! – задергался Влад. – Начальник, права такого не имеешь! – Пока оперативники тащили его из квартиры, он успел наобещать подругам столько всевозможных кар, что прямо мороз по коже.
– Нехорошо как получилось, – вздохнула Инна, когда Влада наконец увели прочь. – Гражданин капитан, если это вы из-за нас, то он ничего такого…
– Вы тут ни при чем. И без вас жалоб на этого артиста накопилось
Капитан снова утер лоб, потом в сердцах воскликнул:
– Вот ведь народ! Что Артист, что Удав, что Бублик – все никак угомониться не могут. Посадишь – сидят. Выйдут – опять за свои выходки принимаются!
– А что это?
– Вы о чем?
– Ну, артист, удав, бублик…
– А-а-а… Это клички. Артист – это ваш знакомый Влад Никифоров. Удав – это его подельник Иван Удавленников. Они с Артистом лет десять назад по нескольким эпизодам проходили. Кореша, одним словом.
– А бублик?
– Бублик – это Бубликов Петр. Тоже тот еще малый. Вроде бы вышел, женился, работу себе нашел. Все у парня хорошо шло, жизнь налаживалась. А теперь с работы уволился, дома не появляется. Где и с кем болтается, чем на жизнь зарабатывает, не могу даже сказать. И главное – сынишка у него маленький родился. Так и к сыну рыла не кажет. Нет уж, вы как хотите, а черного кобеля ни за что не отмоешь. Какими они гадами были, когда людей убивали и грабили, такими же точно и остались. Ни СИЗО, ни зона – ничего таких людей не исправит. Чудо разве что. Так ведь чудес на всех моральных уродов не напасешься.
И, сделав этот горестный вывод, капитан отдал честь подругам и сказал:
– Ну, всего вам доброго, девушки. И мой вам совет: держитесь от таких людей подальше.
Он уже ушел, а подруги все стояли у двери Влада, украшенной белой бумажкой. И не знали, что теперь сказать. Однако говорить ничего и не пришлось. Внезапно снизу донесся топот. А потом на площадку выскочила запыхавшаяся Настя. Хватаясь за сердце, она подскочила к двери любимого. Увидев узкую беленькую бумажку, внезапно повалилась на грязный пол и завыла:
– У-у-у, сволочи! Снова арестовали! Вадька! Любимый мой! Куда же они тебя поволокли?!
Подругам с трудом удалось поднять рыдающую бабу с пола. Она ползла к квартире Вадима и жутко завывала. В этот момент открылась дверь в соседней квартире.
– Заходите! – махнула рукой мать Кирилла. – Заходите скорей! И Настю заводите!
Глупо было бы не воспользоваться приглашением. И подруги взяли Настю с собой. Рыдать она не перестала, но теперь хотя бы сидела на стуле, а не валялась на заплеванном полу в подъезде.
Родители Кирилла, словно пара заботливых пернатых, кружили возле женщины:
– Настенька, выпей водички! Настенька, выпей водочки!
Но Настя не хотела ни водочки, ни водички.
– Это вы вызвали милицию? – поманив в сторонку мать Кирилла, шепотом спросила у нее Мариша. – Спасибо вам огромное.
– Не за что, деточка, – тоже шепотом ответила старушка. – Мне капитан пообещал, что ни словечком этому ироду не обмолвится, кто наряд вызвал.
– Скажите, а вы знаете таких людей – Бублик, Удав и Артист?