Геймер. Реал vs вирт
Шрифт:
– Мне крайне льстит, что в твоих глазах я малость посимпатичнее орка, ты мне тоже очень нравишься, но я женат, – улыбнулся батя. – Поэтому триста шестьдесят кусков.
– Минутку… – Темная эльфийка достала амулет связи. – Гракшик, мой маленький сладкий жабеныш, это опять я. Твои конкуренты дают за свитки четыреста тысяч. Да-да, ты не ослышался.
Отец удивленно округлил глаза.
– Не слышу, что ты там квакаешь. И тебя так же и туда же… До чего убогая фантазия! Четыреста двадцать тысяч? Уже лучше. Я тебе перезвоню. Не съешь пока амулет связи от переживаний. Ваши предложения, сударь?
– Я
– Разумное желание. – Девушка протянула очень-очень длинный перечень.
– Огненные дожди, смерчи, каменные ножи, засасывающая топь, джинны, призрачные драконы… Хм, в самом деле очень достойная подборка. Четыреста тридцать тысяч, я думаю, стоит, – почесал затылок отец. По нему было видно, что его душит гигантская зеленая жаба размером с тролля.
– One moment, sir, – улыбнулась Карина и опять потянулась за амулетом связи. – Привет, мой ясноглазый крокодильчик. Твои конкуренты четыреста восемьдесят тысяч предлагают. Не хочешь – не бери. Кстати, поговаривают, что Финрод невероятно дорогое легендарное оружие отдаст победителям турнира. Четыреста девяносто? Ты молодец, Гракш, вместе со свитками будет дополнительный бонус – три темные эльфийки на неделю в наручниках и рабском ошейнике. Есть тут у меня сильно проштрафившиеся клуши. Нет мозгов, так поработают… тем, что есть. Уже готов их забрать? Нет, жабеныш, ты пока еще не победил. Посмотрим, что твой конкурент скажет. Он тоже эльфиек любит, – и отключила своего собеседника.
Отец ярко и красочно рассказал, как он любит темных остроухих и в каких позициях.
– Так с этими дурочками тоже можно, – улыбнулась девушка. – Хотя предпоследняя вещь нереальна чисто анатомически. Дадите пятьсот тысяч?
Батя задумался, долго что-то считал на пальцах, затем решился:
– Дам пятьсот пятьдесят, но ты, во-первых, заканчиваешь дурацкий торг, во-вторых, наказываешь своих подчиненных иным способом – мне они на фиг не нужны, в-третьих, даешь еще все свитки собственного изготовления. У вашего клана, я слышал, есть маги-артефактники.
– Но там пока нет ничего интересного. Мои ведьмы еле-еле третий уровень освоили. Отравление, Проклятие, Замедление, Разложение очень слабое… – удивилась Карина. – Вот через пару лет будет хоть на что-то приличное похоже.
– На безрыбье и Шапокляк за принцессу проканает, – махнул рукой отец. – Быть может, в финале нам как раз маленького простенького заклятия хватит для победы… или не хватит. По рукам?
– Учитывая, что я в неплохой прибыли, – по рукам. – И они скрепили договор рукопожатием.
– Только ты Гракшу пока не говори, что мы сделку совершили, – попросил батя.
– Нет проблем, помучаю немного зеленопопого поросеночка.
Тут раздался голос молчавшего до этого момента Флинта:
– Ты, госпожа ведьма, не слушай этого блаженного. Если надо каких девушек наказать – присылай, – и расплылся в довольной улыбке.
– Эй, обезьяны, нет желания сразиться один на один с маленьким слабым хоббитом? – бодро прокричал учитель. – Выходи на поединок, кто не трусит.
Йодиус вышел из наших рядов вперед и встал, опираясь на посох, примерно посередине между нашим и оркским войском. Маленький пожилой невзрачный невысоклик.
Поединщик ему выискался довольно быстро – здоровенный урук-хай сорок второго уровня, увешанный доспехами, как сосна шишками, с крафтовым мечом в руке.
– Надеюсь, невысоклик знает, что делает, – озабоченно сказал Варвар. – Иначе ему кранты.
Орк был выше хоббита почти вдвое и настолько же шире в плечах, имел гномью кольчугу против полотняного плаща и зачарованный клинок против дорожного посоха. Казалось, что у Йодиуса ни малейшего шанса.
Начало поединка подтверждало эти мысли – урук-хай умело и очень быстро атаковал, хоббит с трудом защищался, избегая гибели лишь благодаря необычайному проворству. Орк выждал момент и нанес мощный удар, который должен был покончить с соперником, но тот в очередной раз увернулся и ударил посохом противника в голову. Со стороны показалось, что даже не очень сильно. Но этого хватило.
«Неожиданно мастера Йодиуса посетила Невероятная удача, и его удар оказался критическим. Орк Ггыш повержен».
Наш клан разорвался в криках радости, орки от ярости завыли.
Хоббит пнул труп поверженного соперника:
– Есть еще смелые? Можно по двое, если в одиночку страшно.
Двое орков тридцать четвертого уровня, похожих друг на друга как две капли воды, побежали на Йодиуса. По-видимому, братья, привыкшие работать в паре, действовать как единое целое, а потому бывшие вдвое опаснее. Они напали на хоббита с двух сторон одновременно. Йодиус утек от их ударов вниз, затем назад, прыгнул влево и саданул сапогом ближайшего орка в пах. Тот выпал из схватки на несколько секунд, а когда пришел в себя, увидел, что остался с невысокликом один на один. Тот успел вывести другого близнеца из игры. Оставшийся в живых орк провел хитрую и очень быструю, но, как оказалось, самоубийственную атаку – посох хоббита сломал ему хребет, несмотря на мощную защиту. Учителю опять улыбнулась удача, и прошел критический удар.
– Ну что, макаки… – Дальше слов было много, но таких, которые прошли бы цензуру, очень и очень мало. – Можете атаковать втроем и на волках.
По знаку вождя трое всадников с гиком и воем сорвались с места и атаковали хоббита. Тот прыгнул, как мячик, вверх, выбивая одного из них из седла, затем проделал такой же трюк со вторым, но на последнем противнике удача отвернулась от невысоклика – орк усидел в седле и даже смог полоснуть его ятаганом.
Орки-зрители взревели от восторга, а наши ряды угрюмо завопили.
– На черта он сунулся вперед? – ярился мастер Даэрон и складывал на квенья цветистые ругательства. Все остальные сокланы тоже негодовали.
Только батя загадочно улыбался.
Йодиус, теряя кровь, вытекающую из большой раны на груди, тем не менее сумел собраться и завалить двух сшибленных им на землю орков, прежде чем третий на скаку зарубил его критическим ударом.
С падением маленького тела на землю, казалось, рухнула и наша надежда на победу.
Вперед выскочило еще несколько наездников на волках. Они улюлюкали, выкрикивали в наш адрес ругательства и насмешки, показывали неприличные жесты.