Геймер
Шрифт:
Я понял, что выбрал именно ту девушку и крепко обнял ее. Теперь я почувствовал ее, ее запах, ее прикосновения, это было так приятно, что не хотелось отрываться никогда.
– А вот теперь точно слухи не оставят нас в покое!
– сказала Инна, заметив учительницу математики.
Она проходила мимо нас, улыбнулась, искренне понимая, какие сейчас чувства мы испытываем, и пошла дальше с высоко поднятой головой, вспоминая про свои эмоции в схожей ситуации. Я перестал обнимать Инну, взглянул на женщину, которой мы подняли настроение, и меня это совсем не смутило, а будто даже добавило уверенности, хотелось
– Уже лучше, но будем учиться!
– произнесла она с наигранно серьезным видом, и мы пошли домой.
По дороге я почувствовал, что ее рука касается моей, и взял ее в свою, со стороны мы выглядели как обычная пара, но мы были необычными.
– Ты так говоришь про поцелуи… ты с кем-нибудь уже целовалась?
– спросил я чисто из интереса, не осознавая, что этот вопрос может и ранить.
– Да!
– ответила она, и я почувствовал некоторую обиду, представил ее целующейся с кем-то другим, и мне стало на мгновение противно.
Инна заметила мое выражение лица и еще шире улыбнулась, а потом, не сдержавшись, хихикнула.
– С тобой, пару минут назад! А больше ни с кем! Просто в кино видела, как это делают люди!
– весело ответила она и посмотрела на меня.
Я приободрился, почувствовал прилив сил и направил их в поцелуй. На это раз все по-взрослому, даже в порыве положил свои руки ей на поясницу и прижал к себе. Инна немного удивилась, но не сопротивлялась.
– А вот это уже было серьёзно!
– ответила она с неким удивлением.
Я был рад, что смог это сделать. Теперь казалось, что впереди нет ничего невозможного. Все, что я люблю, у меня есть и ничего менять не хочется.
Всю дорогу мы шли и как обычно рассказывали друг другу истории, что-то обсуждали. Но теперь все было немного по-другому - периодически или я, или Инна пытались обняться хоть на мгновение и поцеловаться. Мне пришла мысль, что если бы в жизни была возможность сохраниться и в случае неудачи начать все заново, я бы записал именно этот момент. Наверное, впервые я после школы не думал о «Контре».
Когда мы повернули на улицу, где жила Инна, то еще раз обратили внимание на дым. Я подскочил к ней и поцеловал, она посерьезнела и задумчиво высматривала, откуда он мог идти. Я увидел странное выражение на ее лице и повернулся в ту же сторону.
– Да этот дым так и не прекращается, хотя мне кажется, что пожар уже потушили. Смог не такой черный, как раньше, - сказал я, но ответа не последовало.
Инна стояла так еще несколько секунд, а потом резко побежала вперед, чуть не попав под машину, проезжавшую мимо.
– Стой, ты куда?
– крикнул я и резко сообразил, что дым идет как раз с того места, где находится ее дом.
Этот район был поделен на две части. С левой стороны - большие кирпичные дома, с правой - старые, частные, в большинстве своем деревянные. В них тоже было различие. В самом начале стояли прямо древние, своей архитектурой похожие на старые избы из сказок. В центральной линии были дома получше, сделанные в семидесятые годы прошлого столетия, они относительно неплохо выглядели по сравнению с первыми. В таком и жила Инна. Третьи, уже сделанные
Дым шел из самого центра. Я не мог точно определить, где ее дом, но она тут жила уже шестнадцать лет и, скорее всего, понимала, стоит ей волноваться или нет. Судя по тому, как резко она побежала, стоило. Я побежал за ней, стараясь ее догнать, но было тщетно. Мы сравнялись только у самого дома. Опасения были не напрасными - это был ее дом.
– Так, дети, разойдитесь, не на что тут смотреть!
– сказал пожарный.
Он подошел к нам, когда увидел, как близко мы стоим к дому. Инна ничего не ответила, она все понимала. Ее родители были сегодня выходные. Мать как всегда сидела с младшей сестрой, а отец отдыхал после рабочей недели. Потому она просто смотрела на пепелище, оставшееся от ее дома, без слез, без эмоций.
– Она тут живет, точнее, жила, ну или как там правильно… - сказал я, чтобы внести ясность.
Пожарный отошел к другому, и тот по рации что-то передал.
– Да, это она, старшая у них… - раздался голос из-за угла.
Это была соседка, она шла с полицейским и показывала пальцем на Инну.
– Ты Инна?
– строго спросил полицейский, держа блокнот в руке.
Девочка молчала.
– Да, это она, - ответил за подружку я и посмотрел на представителя закона.
– Тогда тебе придется пройти с нами!
– сказал он Инне, но увидев, что от нее нет никакой реакции, грубо схватил ее за руку и повел в машину.
– Эй, ты что делаешь?
– возмутился я и толкнул полицейского.
– Ты кто еще такой?
– так же грубо говорил он, мысленно ненавидя всех, кто тут находится. За то, что отвлекли его от безделья.
– Я ее друг!
– уверенно сказал я и встал рядом с ней.
Полицейский подошел ко мне, взял за меня за горло и придавил, воздух перестал попадать в легкие, глаза выпучились.
– Иди-ка ты… ну ты понял… А будешь еще что-то говорить, я тебе травы в карман подкину и при этих же понятых скручу! Ты меня понял?
– медленно говорил он, чтобы как следует усыпить бдительность.
Понимая, что я теряю сознание, он отпустил меня и, схватив Инну за руку, довел до машины и посадил внутрь. Она была, как зомби, будто из ее тела забрали душу, и она просто существовала. Я упал на колени, жадно хватая воздух, ноги стали ватными, почти не держали, силы вмиг покинули тело. Я смотрел, как Инну сажают машину, она посмотрела на меня пустым взглядом и исчезла вместе с полицейским и еще какой-то дамой.
Отдышавшись, я решил позвонить отцу и рассказать об этом случае, чтобы хоть как-то вернуть справедливость, но в тот момент, когда доставал телефон, увидел, как несколько человек выносили и складывали в машину большие черные пакеты, с виду похожие на те, в которых выносят трупы в морг. Это они и были. Произошла какая-то заминка, и люди, державшие черные пакеты, остановились. Один, видимо, был не до конца застегнут, и я увидел, что оттуда свисает маленькая ручка, белая-белая, с небольшим пятном от сажи. Наверное, она погибла от угарного газа и ее успели вытащить до того, как тело охватило огнем. От такого зрелища меня начало тошнить, телефон выпал из руки, а я упал на землю. Примерно с минуту я пытался прийти в себя, потом увидел перед собой ту самую соседку.