Гиблое дело
Шрифт:
– Самые теплые, которые только могут быть между тетушкой и племянником.
Видно, слова Александра Тальского о своем младшем двоюродном брате Константине Леопольдовиче мало что сказали судебному следователю, если сказали что-то вообще, поскольку тот с самого начала расследования двойного убийства подозревал именно Константина Тальского. Такое заключение Воловцов сделал по небольшой заметке в "Рязанских губернских ведомостях", где сообщалось, что того же пятнадцатого октября на квартире Константина Тальского в доме Ольги Всеволодовны Тальской (бывшем доме усадьбы почившего в бозе полтора года назад генерала Безобразова) по Владимирской улице в присутствии понятых был произведен
При обыске на квартире Тальского-младшего (а он по летам был младше Александра Тальского на двадцать два года), были найдены бостоновые брюки с плохо замытыми бурыми пятнами в виде брызг. Позже после проведения экспертизы выяснилось, что бурые пятна – следы крови. Еще были найдены: мелкие ключи на тесемочке, один из которых в точности подошел к замочку одной из сгоревших шкатулок из спальни Платониды Евграфовны; кожаный бумажник желтого цвета, принадлежавший убитой генеральше Безобразовой; два кинжала в ножнах. В одном из бумажников самого Константина Тальского была найдена квитанция от тысяча восемьсот девяносто девятого года Городского общественного банка Сергея Живаго в принятии от генерала Безобразова на хранение одиннадцати выигрышных билетов пятипроцентного займа. Находки были исключительными и составили первую серию улик против Тальского-младшего, пусть и косвенных. Когда Иван Федорович прочитал эти строки, у него перед глазами тотчас предстала картинка допроса судебным следователем Окружного суда Тальского-младшего в связи с обнаруженными уликами…
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ. Скажите, господин Тальский, как вы объясните наличие кровяных пятен на ваших брюках?
КОНСТАНТИН ТАЛЬСКИЙ. Это у меня в вагоне поезда пошла из носа кровь, когда я год назад возвращался из поездки к брату в Петербург. С тех пор я эти брюки не надевал.
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ. Почему же вы их не выбросили?
КОНСТАНТИН ТАЛЬСКИЙ. Я о них просто позабыл.
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ах вот оно что… Скажу вам по своему опыту, господин Тальский, что при кровотечении из носу кровяные пятна не могли бы появиться в таком месте и в таком виде. Это также может подтвердить любой городовой врач, имеющий хоть какой-то опыт. Вы могли бы запачкать рубашку, но не брюки.
КОНСТАНТИН ТАЛЬСКИЙ (с живостью в голосе). Вспомнил! В июне этого года я порезал палец.
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ. Но вы же только что сказали, что уже год, как не надевали этих брюк. И вообще о них позабыли!
КОНСТАНТИН ТАЛЬСКИЙ (нимало не смутившись). Я, верно, перепутал.
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ. Хорошо. От пореза, когда хлещет кровь, такие пятна возможны. Но для этого должна быть приличная рана, и от нее должен остаться заметный шрам. Не могли бы вы показать, какой палец вы порезали?
КОНСТАНТИН ТАЛЬСКИЙ (предъявляет палец). Вот!
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ (осматривая палец). Ничего не вижу, Боже правый!
КОНСТАНТИН ТАЛЬСКИЙ. Да вот же! Посмотрите повнимательнее.
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ (едва разглядев крохотный шрамик). Порез столь ничтожен, что из него и несколько капель не выдавишь. На рану, из которой хлестала бы обильно кровь, этот порез никак не похож. (Подняв взор на допрашиваемого.) Что вы скажете на это?
Константин Тальский молча пожимает плечами.
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ (указывая на желтый бумажник). А как вы объясните, что бумажник, принадлежавший госпоже Безобразовой, при обыске найден у вас?
КОНСТАНТИН ТАЛЬСКИЙ. Матушка Платонида Евграфовна сама мне его передала.
СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ (не без язвочки). А квитанцию из банка Живаго на помещение выигрышных билетов тоже она вам передала?
КОНСТАНТИН ТАЛЬСКИЙ (уверенным голосом). Вам это может показаться странным, но это так.
По поводу связки мелких ключей, один из которых подошел к замку сгоревшей в спальне генеральши шкатулки, Тальский-младший ответил таким образом:
– Не знаю. Очевидно, их принесли в дом вместе с другими мелкими вещами из спальни матушки после пожара…
На Константина Тальского, как на подозреваемого номер один указывало еще одно важное обстоятельство: оба убийства совершенно невозможно было совершить лицу постороннему. Чему имеются самые достоверные факты…
Алоизий Буткевич (держатель лавки бакалейных и колониальных товаров), проживающий в доме на противоположной стороне Владимирской улицы как раз напротив флигеля, возвращался в ночь убийства генеральши и ее горничной к себе на квартиру в третьем часу ночи. У крыльца дома, где он квартировал, Буткевич повстречал ночного сторожа Вахрамея Николаенко, охраняющего квартал по улице Владимирской. Поздоровавшись, Николаенко стрельнул у лавочника Буткевича папироску, и они оба закурили. Через минуту к ним подошел постовой городовой Зотов, который тоже попросил у Буткевича папироску. Так они стояли и курили втроем минут семь-восемь, покудова Алоизий Буткевич не пошел домой. Никого посторонних ни во дворе, ни каких-либо прохожих на улице никто из этих троих не видел. Когда примерно через полчаса, ложась спать, Буткевич выглянул в окно, сторож Николаенко и городовой Зотов по-прежнему стояли возле крыльца дома и о чем-то беседовали.
Спустя еще некоторое время по Владимирской улице в сторону железнодорожного вокзала проехали два извозчика, Галимзянов и Утехин, поспешавшие к приходу ночного поезда, чтобы не опоздать к выходу клиентов. Оба извозчика видели сторожа Николаенко и городового Зотова близ злополучного флигеля уже перед самым началом пожара, а именно около четырех утра. Сторож Дворянской улицы Обухов, тушивший фонари на углу Дворянской и Владимирской улиц в четыре часа утра, тоже никого постороннего не видал. Выходило, что флигель был все время на виду, и если бы кто-то из посторонних людей входил в него или выходил, то был бы непременно замечен.
На то, что убийцей генеральши и горничной был кто-то из своих, указывало и поведение собак во дворе: ни одна из них в тут ночь даже не тявкнула, пока не занялся пожар и не приехали пожарные. А псы были на редкость злые и никого посторонних во двор усадьбы не впускали. Об этом было известно многим. Так например, молочник, булочник и рассыльный, принося телеграммы и письма, чтобы не иметь неприятностей с собаками, никогда не входили во двор дома и во флигель, – стучались к хозяевам в окошко с улицы.
Были допрошены супруга Константина Тальского, а также прислуга Тальских и генеральши Безобразовой. Ольга Тальская, конечно, показала, что той злополучной ночью ее муж никуда не отлучался, и проснулся лишь тогда, когда во флигеле обнаружился пожар. Веры ей было немного, как лицу заинтересованному. А вот прислуга Константина и Ольги Тальских горничная Кузьмина показала, что неделю назад барин ругался с генеральшей и даже разбил в гневе окно в гостиной флигеля. А через две недели после убийства генеральши поведала своей товарке Михайловой, что "в ту ночь барин куда-то выходил из квартиры".