Гибриды
Шрифт:
Пока они ожидали прибытия еды, Мэри включила телевизор, надеясь застать выпуск новостей, и через некоторое время буквально прилипла к экрану.
— Habemus papam! — провозгласила ведущая новостей, белая женщины с каштановыми волосами в очках с тонкой оправой. — Такая новость была получена сегодня из Ватикана: у нас новый Папа.
В кадре появился столб белого дыма, поднимающийся из дымохода Сикстинской Капеллы, означающий сожжение бюллетеней после того, как один из кандидатов получил необходимое большинство в две трети плюс один
Потом на экране появилось фото: белый мужчина лет пятидесяти пяти, с проседью в волосах и узким, словно стиснутым с боков лицом.
— Новым понтификом избран кардинал Франко Ди Карио из Флоренции. По имеющейся информации, он избрал себе имя Марка II.
В кадре теперь было дворе: ведущая и чернокожая женщина лет сорока в изящном деловой костюме.
— С нами в студии «Си-би-си» Сьюзан Донкастер, профессор религиоведения из Торонтского университета. Спасибо, что пришли, профессор Донкастер.
— С удовольствием откликнулась на ваше предложение, Саманта.
— Что вы можете сказать о человеке, родившемся под именем Франко Ди Карио? Какого рода изменений в Римско-Католической церкви имеет смысл ожидать от него?
Докастер слегка развела руками.
— Многие из нас надеются, что назначение нового Папы принесёт глоток свежего воздуха: возможно, ослабление некоторых наиболее консервативных позиций Церкви. Однако злые языки уже сейчас отмечают, что имя, избранное новым Папой — Марк второй — намекает, что он будет лишь поддерживать то, что было установлено до него. Также отметим, что на престол Святого Петра вернулись итальянцы, и что в качестве кардинала Франко Ди Карио считался косерватором.
— То есть мы вряд ли дождёмся от него ослабления позиций, скажем, в вопросе контроля рождаемости?
— Этого не будет почти наверняка, — ответила Донкастер, качая головой. — Ди Карио всегда называл Humanae Vitae Папы Павла VI важнейшей энцикликой второго тысячелетия, чьими догматами, по его мнению, Церковь должна руководствоваться и в третьем.
— А по вопросу целибата священнослужителей? — спросила Саманта.
— Опять же, Франко Ди Карио часто упоминал о том, насколько важны обычные обеты — бедности, целомудрия и послушания — для принимающих сан. Я не вижу ни единой возможности для того, чтобы Марка II поменял позицию Рима в этом вопросе.
— У меня складывается впечатление, — сказала ведущая, едва заметно улыбнувшись, — что о рукоположении женщин нет смысла и спрашивать.
— Не при Франко Ди Карио, в этом нет никаких сомнений, — сказала Донкастер. — Его Церковь в осаде, и она укрепляет свои традиционные баррикады, а не разбирает их.
— Так что и ослабления позиций по отношению к разводам тоже ожидать не приходится, не так ли?
Мэри задержала дыхание, хотя и знала уже, каков будет ответ.
— Никаких шансов, — ответила Донкастер.
Мэри с начала лета хранила пульт управления от телевизора в комоде; она пыталась похудеть, и это был простой способ заставить себя больше двигаться. Она поднялась с дивана, подошла к телевизору и тронула кнопку выключения.
Когда она снова повернулась, то увидела смотрящего на неё Понтера.
— Новый Папа тебя не порадовал, — сказал он.
— Да уж. И многих других людей тоже. — Она рассеянно пожала плечами. — С другой стороны, не может же всёбыть хорошо. — Она вздохнула.
— Что ты теперь будешь делать? — спросил Понтер.
— Я… я не знаю. Ну, то есть, отлучение мне не грозит, я ведь пообещала Кольму, что соглашусь на аннуляцию вместо развода, но…
— Но что?
— Не пойми меня неправильно, — сказала Мэри. — Я очень рада, что у моего ребёнка будет «орган Бога». Но меня уже начинают раздражать эти дурацкие ограничения. Чёрт побери, мы ведь живём в двадцать первом веке!
— Новый Папа ещё может тебя удивить, — сказал Понтер. — Если я правильно понимаю, с момента избрания он сам ещё не сделал никаких заявлений. Всё, что мы слышали до сих пор — лишь домыслы.
Мэри уселась обратно на диван.
— Я знаю. Но если бы кардиналы хотели перемен, они бы избрали кого-нибудь другого. — Она рассмеялась. — Ты только послушай меня! Это, конечно, чисто светский взгляд. Так-то предполагается, что выбор Папы вдохновляется самим Богом. Так что я должна бы была сказать, что если бы Богхотел перемен, то Онбы избрал кого-нибудь другого.
— В любом случае, как сказала та женщина, у вас есть Папа, и он выглядит достаточно молодо, чтобы выполнять свои обязанности в течение многих декамесяцев.
Мэри кивнула.
— Я получу аннуляцию. Я пообещала Кольму. Но пусть даже аннуляция означает, что я могу остаться в лоне Католической Церкви, я этого больше не хочу. В конце концов, есть масса других христианский деноминаций — это вовсе не означает, что я утратила веру.
— Звучит как важное решение, — сказал Понтер.
Мэри улыбнулась.
— В последнее время мне часто приходится их принимать. И я не могу оставаться католичкой. — Она удивилась тому, как легко ей удалось произнести эти слова. — Я не могу.
Глава 33
Нам, разновидности людей, называемой Homo sapiens, разновидности, которую наши неандертальские братья зовут глексенами — присуще стремление, уникальное среди приматов, стремление, характерное лишь для царства осознающих себя существ…
— Здравствуйте, Джок, — сказала Мэри Воган, входя в его кабинет в здании «Синерджи Груп».
— Мэри! — воскликнул Джок. — С возвращением! — Он вскочил со своего аэроновского кресла и пожал ей руку. — С возвращением.