Гибриды
Шрифт:
Глава 35
И всё же некоторые из нас останутся на Марсе насовсем. По страницам научной и научно-фантастической литературы уже давно кочует идеятерраформирования Марса — превращения его в похожую на Землю планету путём обогащения его атмосферы и высвобождения замороженной воды, что должно сделать его более пригодным для жизни людей…
Джок, Понтер и Адекор отправились в Мемориальный госпиталь Стронга вместе с так и не пришедшим в сознание
У Мэри ушёл почти час на то, чтобы успокоиться и вернуться к работе, но когда ей это, наконец, удалось, вся её работа пошла прахом.
Один из друзей Мэри в Йоркском университете был яростным проповедником Линукса — пытался убедить всех и каждого на факультете генетики в том, что им нужно отказаться от Windows и перейти на операционную систему с открытым кодом. Мэри предпочитала держаться подальше от компьютерных войн — ей удавалось держать нейтралитет и раньше, в пору войн «Макинтошей» против PC, но каждый раз, как Windows на её компьютере показывала синий экран смерти, она задумывалась о том, не перейти ли ей в стан линуксоидов.
И сейчас это случилось снова, во второй раз за день. Мэри совершила трёхпальцевый ритуал, но когда, по прошествии близкого к бесконечности времени система, наконец, перезагрузилась, она наотрез отказалась восстанавливать сетевое подключение.
Мэри вздохнула. Было семь вчера, но просто отправиться домой она не могла: ей нужно дождаться, пока Понтер с Адекором вернутся из больницы, чтобы отвезти их обратно в Бристоль-Харбор.
Конечно, в штаб-квартире «Синержди Груп» есть множество других компьютеров, но…
У Джока в кабинете было модное аэроновское кресло, про которые она читала в каталоге «Sharper Image». Реклама обещала суперкомфортабельный эргономический рай. Конечно, он, вероятно, подогнал его высоту и наклон под свой долговязое тело, но, всё же, работая в директорском кабинете, она могла бы опробовать директорское кресло.
Мэри поднялась и направилась на первый этаж по лестнице, укрытой бордовым ковром. Дверь в кабинет Джока была широко распахнута, и Мэри вошла. У Джока было огромное окно-эркер, выходящее на юг, на пристань для яхт.
Она подошла к директорскому суперкреслу — воронёный метал и пластик, спинка из чёрной мелкой сетки, якобы позволяющей спине сидящего дышать. Чувствуя себя проказничающей школьницей, она опустилась в кресло и откинулась назад.
Бог ты мой,подумала она. В кои то веки продукт, про который реклама не врёт!Кресло было удобно сверх всякой меры. Она упёрлась ногами в пол, покрутив его вправо и влево. Мэри знала, что аэроны стоят как самолёты, но она должназаполучить такое же для себя…
Понежившись в кресле ещё пару минут, она принялась за работу. Компьютер Джока, который, узнав о приступе Лонвеса Троба, покинул кабинет в большой спешке, всё ещё был подключён к сети под его именем. Мэри предполагала, что её пароль должен сработать и с этой машины, но не была в этом уверена, так что решила ничего по возможности не трогать и продолжить свою работу в сеансе Джока. Она открыла на сервере папку «Неандертальская генетика» и…
Брови Мэри взлетели вверх. Она проводила большую часть времени в этой папке, но сейчас в ней были две иконки, которых она никогда до сих пор не видела. Она занервничала: она редко забывала сохраняться, однако, возможно, падение операционки на её компьютере наверху поломало файловую систему рабочей папки.
Она решила проверить это, кликнув на одной из иконок, которые она видела впервые — она выглядела как красно-чёрная двойная спираль. Мэри знала большинство используемых в генетике прикладных программ и могла узнать их иконки, но эта была явно незнакома.
Через мгновение открылось окно. В его заголовке значилось «USAMRIID Geneplex — Surfaris», а само окно было заполнено текстом и формулами. Акроним USAMRIID довольно часто появлялся в литературе по генетике: он означал «Институт медицинских исследований инфекционных заболеваний Армии США» [45] . Geneplex — это, очевидно, название программы. Но вот про «Surfaris» Мэри не могла ничего сказать.
45
United States Army Medical Research Institute of Infectious Diseases.
И всё же она пробежала глазами содержимое окна. Оно оказалось совершенно потрясающим. В ходе одной из первых её работ здесь в «Синерджи» она пыталась использовать явление «подсчёта кворума» у бактерий, чтобы узнать, сколько на самом деле присутствует пар хромосом — двадцать три или двадцать четыре. Но не получилось. Во-первых, механизм кворума, похоже, не способен настолько точно различать количество. Во-вторых, хромосомы выделяются из хроматина только во время митоза, который, разумеется, никак не является нормальным состоянием клетки.
Но у Джока, по-видимому, был ещё кто-то, кто работал над этой проблемой, и этот генетик разработал гораздо более простую методику. У глексенов предковые хромосомы два и три слились, образовав гораздо более длинную хромосому. Гены, которые раньше располагались на краю хромосомы два теперь примыкали к генам начала хромосомы три где-то посередине новой комбинированной хромосомы.
Те же самые гены присутствовали и у неандертальцев, только у них они друг к другу не примыкали. У них за последним геном второй хромосомы следовал теломер — своего рода шапочка из «мусорной» ДНК, единственная задача которой — защищать край хромосомы, как пластиковая штучка на конце обувного шнурка. Точно так же перед первым геном третьей хромосомы находится другой теломер — протектор начального края хромосомы. Так что у неандертальцев будет присутствовать такая последовательность:
На конце второй хромосомы:
…[другие гены][ген альфа][теломер]
В начале третьей хромосомы:
[теломер][ген бета][другие гены]…
Этих последовательностей не будет нигде в глексенской ДНК. Вместо этого в глексенской ДНК в миллионах базовых пар от теломера встретится такая последовательность, в свою очередь совершенно отсутствующая в ДНК неандертальцев:
…[другие гены][ген альфа][ген бета][другие гены]…