Гиммлер. Инквизитор в пенсне
Шрифт:
Между тем наступил 1932 год. НСДАП на выборах в рейхстаг ожидал очередной успех. Однако, несмотря на это, национал-социалисты не вошли в состав правительственного кабинета. После того как была вновь легализована деятельность СА и СС, страну буквально охватила волна беспорядков. Национал-социалисты ожидали, что они захватят власть буквально со дня на день. В Восточной Германии эти акции превратились в форменный террор. Причина этого крылась в том, что многие штурмовики больше не верили в «легальный курс» Гитлера. И у них были для этого свои основания — НСДАП была одной из сильнейших партий, фактически победившая во время выборов в рейхстаг, однако она так и не пришла к власти. В этих условиях стали возрождаться путчистские настроения, характерные для национал-социалистического движения начала 20-х годов. Самые кровавые события происходили в Кенигсберге, где было убито несколько человек, в том числе депутат городского совета от Коммунистической партии. На нескольких видных противников НСДАП были совершены покушения. Постепенно волна террора распространилась по всей Восточной Пруссии, а затем перекинулась на Силезию. Имеются неопровержимые доказательства того, что Генрих Гиммлер был причастен к этим
В августе 1932 года силам правопорядка удалось взять под свой контроль ситуацию в Восточной Германии. Приблизительно в то же самое время должна была состояться встреча Гинденбурга и Гитлера. В НСДАП надеялись, что фюреру будет предложен пост рейхсканцлера. Тем не менее Гитлера всего лишь пригласили к сотрудничеству с новым правительством. С этого момента политическая организация попала под сильнейшее давление штурмовиков. Те шли на многочисленные жертвы, так как им обещали приход к власти. Однако, как казалось, «легальным путем» прийти к власти национал-социалистам не удавалось. Когда рейхстаг был распущен в очередной раз, НСДАП с трудом могла начать новую избирательную кампанию. Люди устали от бесконечных шествий, а финансовые средства подходили к концу. Разочарование коснулось не только штурмовиков, но и эсэсовцев. Если еще несколько месяцев назад ряды СС стремительно росли, то к осени 1932 года этот процесс почти остановился. В сентябре 1932 года к Гиммлеру стали приходить множественные сообщения, в которых аккуратно сообщалось о зревшем среди эсэсовцев недовольстве. Из Брауншвейга сигнализировали: «Роспуск рейхстага и связанная с этим задержка захвата власти вызвали определенную подавленность… Однако сохраняется вера в нашу победу. Дух — революционный, вера в национал-социалистическую программу непоколебима». Командир группы «Восток» писал: «Настроение моих людей хорошее, нет места для каких-то проявлений депрессии». Принимая во внимание, что нередко об истинном положении вещей писалось между строк, в данном случае надо обратить внимание на следующий пассаж: «Лишь отдельные из людей обеспокоены финансовыми трудностями, но их подавленность вызвана исключительно финансовыми проблемами». В сообщении из группы «Юг» (первоначально «Южная Германия») звучали более честные слова: «Не состоявшийся захват власти вызвал определенное брожение». Из группы «Юго-Восток» (Силезия) рапортовали о хорошем состоянии СС, но опять же с оговорками: «Неустойчивое политическое положение приводит к разладу».
Недовольство, зревшее в СС, приводило к тому, что отношения между эсэсовцами и штурмовками испортились окончательно. В декабре 1932 года Эрнст Рём в секретном донесении, которое было адресовано в том числе Генриху Гиммлеру, сообщал, что конфликт между двумя структурами стал принимать «вызывающие опасения формы». Предполагалось провести совместное совещание, в котором должно было принять участие и руководство СС, и руководство С А. Оно было запланировано на 10 января 1933 года. Однако к этому моменту ситуация стала меняться. На очередных выборах в рейхстаг НСДАП получила 33,1 % голосов. Кроме этого много голосов было отдано правым и консервативным партиям. Национал-социалисты могли считать, что добились очередной победы. Но и на этот раз Гитлер не стал канцлером. Им был назначен фон Шлейхер, который посчитал возможным опираться одновременно и на националистов, и на умеренных левых. Более того, он планировал отколоть от Гитлера «левое крыло», представленное Грегором Штрассером, чтобы сформировать правительственный кабинет, в котором были бы представлены: рейхсвер, профсоюзы и левые национал-социалисты. После подобного предложения Грегор Штрассер был вынужден оставить все посты в партии, так как Гитлер обвинил его в «измене». Несмотря на то что Грегор Штрассер воспринимался в окружении Гитлера как «сектант» и «предатель», Генрих Гиммлер не прекратил общения со своим бывшим покровителем. Так, например, в апреле 1933 года он попросил Штрассера, который стал зарабатывать на жизнь торговлей недвижимостью, продать земельный участок в Вальдтрудеринге.
Тем временем шли закулисные переговоры, которые в итоге и привели Гитлера на пост рейхсканцлера Германии. Гиммлер принимал в них участие. Так, например, 10 января 1933 года Гиммлер в сопровождении известного предпринимателя Вильгельма Кеплера появился у Иоахима фон Риббентропа (тогда еще бизнесмена) с просьбой помочь с организацией встречи Гитлера и фон Папена, который некоторое время назад утратил пост рейхсканцлера. Эта встреча состоялась 18 января 1933 года в загородном доме Риббентропа. На ней кроме Гитлера и фон Папена также присутствовали Эрнст Рём и Генрих Гиммлер. После всех этих закулисных игр Гитлер был назначен главой коалиционного правительства, в которое вошли национал-социалисты и правые консерваторы. Произошло это 30 января 1933 года.
Глава 12
На
Национал-социалистам потребовалось совсем немного времени, чтобы коалиционное правительство, пришедшее к власти 30 января 1933 года, стало однопартийным. Буквально за полгода национал-социалисты смогли получить контроль над государственным аппаратом, объявить утратившей силу Веймарскую конституцию, занять ключевые позиции во всех сферах общественной жизни. «Захват власти», как любили в НСДАП называть эти процессы, сопровождался режиссируемыми сверху псевдо-революционными акциями, целью которых было скрыть от публики начавшийся террор. В первые месяцы пребывания у власти национал-социалисты еще не создали отлаженного аппарата насилия, а потому террор во многом носил спорадический и неуправляемый характер.
Чтобы удержать политическую власть и облегчить осуществление террора против идейных противников, национал-социалисты должны были осуществить несколько принципиальных мероприятий. Во-первых, надо было получить полный контроль над полицейским аппаратом. Во-вторых, вывести политическую полицию из общего полицейского подчинения и сделать ее подконтрольной исключительно новому правительству. В-третьих, наделить СА и СС функциями вспомогательных полицейских частей. Кроме этого предполагалось использовать арест «подозреваемых» как бессрочную меру пресечения, которая не требовала судебного разрешения, что в свою очередь требовало создания обширных лагерей, в которых должны были содержаться эти «подозреваемые». Однако унификации террора мешало то, что почти во всех землях СА, СС и политический аппарат НСДАП вели борьбу между собой в надежде занять более выгодные позиции. По этой причине в различных германских землях проблема террора и методы его осуществления могли быть разными. Если посмотреть на Пруссию, самую большую из земель Германии, то руководство ею было поручено Герману Герингу, который в тот момент являлся вторым человеком в партии, «наци № 2». Он временно возглавил прусское министерство внутренних дел, подчинил себе полицию, после чего стал создавать тайную государственную полицию (гестапо) исключительно как самостоятельную организацию, предназначенную для преследования политических противников НСДАП. Как и стоило предполагать, 22 февраля 1933 года Геринг сделал СА и СС вспомогательными полицейскими формированиями. Обе эти структуры решили независимо друг от друга воспользоваться приобретенными правами. Они проводили аресты на свое усмотрение.
Тем временем Генрих Гиммлер пребывал в Баварии, которая считалась (не только по территории) второй землей Германии. 9 марта Имперский министр внутренних дел Фрик назначил Имперским комиссаром Баварии (то есть фактически диктатором) генерал-лейтенанта Франца Риттера фон Эппа. Франц фон Эпп в свое время был создателем одного из самых известных добровольческих корпусов, а затем стал одним из самых именитых национал-социалистов. Поскольку НСДАП еще не обладала полным контролем над страной, чтобы осуществить это назначение, надо было найти удобный повод. Им стало заявление Фрика о том, что якобы консервативное баварское правительство Генриха Хельса не было в состоянии контролировать ситуацию в своей земле. В подтверждение этого баварские СА и СС вышли на улицы, что естественно вызвало массовые беспорядки, в том числе еврейские погромы. Тем же самым вечером фон Эпп назначил местного гауляйтера Адольфа Вагнера баварским министром внутренних дел, а Генриха Гиммлера — исполняющим обязанности начальника мюнхенской полиции. Гейдриху было поручено встать во главе 4-го отдела полицай-президиума, то есть во главе политической полиции, которая в свое время должна была противодействовать радикальным организациям, в том числе НСДАП.
12 марта Генрих Гиммлер в качестве исполняющего обязанности начальника полиции Мюнхена дал пресс-конференцию, на которой озвучил комментарии относительно массовых арестов, которые проходили на протяжении трех дней. Он заявил: «Я полагаю, что арест подозреваемого является чрезвычайной мерой, однако нас вынудили применить ее, так как в городе возникали беспорядки. Таким образом мы обеспечиваем безопасность личностей, которые стали поводом для этих беспорядков. Только так мы можем сохранить их жизнь и здоровье. Мне хотелось бы специально отметить, что для нас граждане иудейского вероисповедания являются такими же гражданами, как и все остальные. Мы не делаем никаких различий». Однако «обходительным» Гиммлер был только на словах. Нельзя отрицать, что в те дни среди евреев не проводилось массовых арестов. Однако буквально за несколько дней за решеткой оказались все заметные деятели Коммунистической партии, «Железного фронта» (военизированная организация социал-демократов) и «Рейхсбаннера» («Черно-красно-золотое знамя» — военизированная организация республиканских демократов).
Неделю спустя после своего назначения Генрих Гиммлер получил еще один пост — Адольф Вагнер сделал его «политическим референтом» в министерстве внутренних дел Баварии. Так Гиммлер фактически получил контроль над всей баварской политической полицией. Именно после этого Гиммлер уже в качестве рейхсфюрера СС обрел возможность назначать членов СС вспомогательными сотрудниками баварской политической полиции. Первоначально таковых было 1020 человек. Когда же 1 апреля Гиммлер был назначен на должность политического командира полиции Баварии, то в его распоряжении оказалась политическая полиция, вспомогательная политическая полиция и создаваемые на территории Баварии концентрационные лагеря. Десять дней спустя Гиммлер «уступил» должность начальника полиции Мюнхена обергруппенфюреру СА Августу Шнайдхуберу — теперь именно он должен был взять на себя ответственность за все аресты «подозреваемых».
Результатом этой серии назначений и передачи должностей стало то, что Генрих Гиммлер в кратчайшие сроки смог сосредоточить в своих руках немалую власть. Он не только руководил полицией, но и мог организовывать ее деятельность на свой манер, для чего он предпочитал привлекать своих эсэсовских подчиненных. Однако больше всего ему пришлась по вкусу должность политического командира полиции Баварии, которая позволяла противостоять «специальным комиссарам», которые назначались Эрнстом Рёмом из рядов СА. В данном случае они пытались использовать в качестве вспомогательной полиции именно штурмовиков, что, естественно, не устраивало Гиммлера.