Гимназия №13
Шрифт:
– Они ничего бы нам не сделали, – сказала Люба деревянным голосом. – Они просто хотели нас напугать.
Лёля ничего не ответила – ее зубы отбивали чечетку.
Когда Столовой увидел Лёлю, сразу бросился готовить какое-то снадобье. Люба, которая уже почти приобрела нормальный цвет лица, напросилась в помощницы к Столовому, и тот даже не стал отказываться.
Антон остался один на один с Лёлей. Ему очень захотелось крепко обнять ее и не отпускать,
Ограничился тем, что принес из кухни стакан теплого компота. Лёля судорожно выпила его и стала приходить в себя.
– Спасибо, – произнесла она. – Но Люба права. Если бы они хотели нам что-то сделать, то давно бы…
Лёля замолчала, как будто воздух в ней кончился. Антон сбегал еще за компотом.
– Ты совсем их не боялся, – сказала Лёля, одолев второй стакан.
В ее голосе совсем не было восхищения, только подозрительность. Антоха подавил закипающее раздражение и неопределенно пожал плечами.
И тут Лёля вдруг улыбнулась:
– А еще спасибо, что ты сам сдержал слово.
– А что, – удивился Антоха, – мое слово мог сдержать кто-то другой?
Лёля мотнула головой и достала из кармана уже знакомую веревочку с узелком.
– Этот узелок волшебный? – уточнил Антон.
– Вроде того, – ответила Лёля. – Если бы я его разорвала, тебе пришлось бы выполнить обещание помимо воли. Но ты молодец, сам справился.
И Лёля быстро, как будто даже и не глядя на веревочку, развязала узелок.
– Все? – ядовито осведомился Антон. – Теперь я тебе ничего не должен?
– Не должен, – сказала Лёля и добавила: – А вообще, я дура. Ты был прав. Надо было сначала разобраться, а потом ломать. Из-за меня Кощей теперь действительно бессмертный…
Тут из кухни объявился Столовой, который тащил большую кастрюлю. За ним торжественно двигалась Люба, неся в руках стакан и половник. Запах от чана шел густой и бодрящий. Пахло какими-то травами, из которых Антон опознал только мяту и валериану, а еще, кажется, там был липовый цвет.
– Сейчас, деточка, – причитал Столовой, водружая кастрюлю на стол. – Сейчас мы тебя отпоим. Ишь ты, повадились по коридорам всякие шастать! Ну ничего, ничего…
С самого «утра» Лёля отправилась на крышу, чтобы как следует поговорить с Перуном. Антона она взять отказалась. То есть сказала: «Конечно, иди, если ты считаешь это необходимым…», но таким тоном, что даже непроходимый тупица понял бы – идти не стоит.
Лёля взяла с собой Любу и Мишку. Антоха, изнывая от ожидания, даже рассказал Севке с Машей про свой сон и про то, какие они во сне были странные. Маша отмахнулась – подумаешь, во сне всякое увидеть можно, а Севка вдруг заинтересовался.
– Серые, говоришь? – он
– Одежда серая, – уточнил Антон. – От пыли.
– Что-то такое нам кто-то уже говорил…
Севка вдруг радостно улыбнулся и даже прищелкнул пальцами:
– Кот!
И он гордо посмотрел на друзей – вот, мол, какой я умный. Маша и Антон не разделили его радость.
– Васька, что ли? – спросил Антоха. – А он тут при чем?
– Не знаю, – пожал плечами Севка, – но он это говорил. Про команду черно-белых. И серых. И еще кого-то… не то вечного, не то мудрого…
Маша сидела, углубившись в толстенную книгу, но тут хмыкнула:
– Вы что, серьезно обсуждаете бред, который несет это животное? Кто-нибудь его кормил, кстати?
Мальчишки переглянулись.
– Да мы сами поесть толком не успеваем, – начал оправдываться Антон.
– Ладно, я к нему схожу, – вздохнула Маша.
– Я с тобой, – подскочил Севка. – Заодно и спрошу его про черно-бело-серое.
Антон остался в зале один. Минутку подумал, улыбнулся… И, стараясь не бежать от нетерпения, отправился в подвал.
Паляндра сидела на ступеньках и опять курила, задумчиво глядя вдаль, как будто что-то видела за стеной мрака. Волосы ее были заплетены в косу, черное платье она сменила на черные джинсы с бесформенной рубашкой, и со спины выглядела совсем девчонкой.
– Здравствуй, дорогой, – ласково сказала она, не оборачиваясь.
– Здравствуйте… – тихо сказал Антон, останавливаясь в нескольких шагах.
– Давай на ты, – предложила Паляндра, – ни к чему нам с тобой все эти этикеты. Только мешают.
– Давайте… То есть давай.
– Ты ведь просто поболтать пришел?
– Ну вроде того…
– Присаживайся, – Паляндра махнула рукой на ступеньку рядом с собой. – Будь как дома.
Антон уселся рядом и закашлялся. От терпкого запаха духов и табака у него защипало глаза.
– Ой, извини, не подумала… – Паляндра выбросила сигарету и наконец повернулась к нему. – Резкие запахи не для тебя.
– Почему? – спросил Антон.
– Волчье обоняние.
– А откуда вы знаете? – удивился Антон.
– «Ты знаешь», – поправила его Паляндра. – Я про тебя многое знаю. Мы с тобой одной крови. Ну почти одной.
– А Лёля другой? – спросил Антон и покраснел.
Он и сам не понял почему, и главное зачем спросил именно про Лёлю.
– Лёля другой, – задумчиво сказала Паляндра и резко добавила: – Ты пришел сюда о ней поговорить?
– Нет! – испугался Антон, – Я пришел… Я к тебе пришел.
– Хорошо, – улыбнулась Паляндра, – тогда поговорим обо мне. Что ты обо мне думаешь?
Тут Антон совсем смутился.