Гипер-С

Груэ Владислава

И оперативники тут же решают на мне попрыгать. Они даже не заметили, что я озверел.

Для них это произошло быстро и бесповоротно. Только что я валялся под их ногами — и вот уже стою, а они лежат. А не расслабляйтесь, пчелки, а то птичка склюет! Телохранительница-двойник отпрянула к стене, грим-мимикр косо размазался по щеке, в глазах смятение. Она отметила мои взгляды на ее ноги, и грудь, и бедра, и абсолютно правильно их поняла. Насилие в самой жестокой форме читалось в моих глазах совершенно отчетливо. Она испугалась так, что, похоже, забыла о том, что вооружена. В голове у нее беззвучно вопило одно желание — сбежать. И я позволяю ей сбежать. Гипноз — он же действует, когда жертва

внутренне согласна с приказом? Вот пусть и бежит. И забывает по дороге то, что ее напугало. Страх поможет ей забыть получше. Навсегда забыть. Не уверен, что теперь даже просветка мозгов что-то вытащит. Я очень на них разозлился.

Лишь выйдя из подворотни, соображаю, какую глупость сделал. Девушка на столбиках, бегущая по Старому проспекту, с лицом, перемазанным гримом… да она всполошит всю охрану! К счастью, судьба бережет меня в очередной раз. Видимо, где-то на подсознательном уровне у телохранительницы прочно закреплено, что девочки на столбиках [3] — не бегают. Даже в слепой панике девочки на столбиках удаляются плавно и грациозно, хотя да, довольно быстро. Вот и она удалялась стремительно, но не возбуждая ненужного интереса. Ай умница.

3

Столбики, шпильки, слипы…

Следом за ней и я покидаю Старый проспект. Мне противно и тошно: пусть и ради спасения собственного здоровья, но нарушил собой же установленное правило, применил особые свойства против людей! Оперативники, они же скоро встанут, только в их глазах не останется ничего, кроме животного недоумения… б-р-р, мерзость какая! Власть над психикой людей — мерзость! Пальцы у меня мелко подрагивают. Как в таком состоянии работать, не представляю. Надо срочно успокоиться. И я успокаиваюсь. Если власть над чужой психикой — мерзость, то власть над собой — производственная необходимость. Врач не имеет права волноваться, в его руках здоровье людей.

Именно врачом в ближайшие три часа мне и предстоит быть.

Руководитель из Центра ошибочно считает меня секретным агентом. Оперативники Нью-Сиба ошибочно считают меня преступником. Многочисленные слушатели обоснованно считают меня музыкантом, но и они заблуждаются. На самом деле я врач общей практики со специализацией, не существующей в списке утвержденных к преподаванию. Врач по мутантам. Лицензия, кстати, имеется, как и диплом соответствующего образца. Для меня работа секретным агентом Центра всего лишь логически вытекает из врачебных обязанностей.

Врач обязан лечить, а если лечить невозможно, то резать.

Моя приемная не имеет постоянного адреса и тем более вывески. Узнают обо мне в инфо, там же записываются на прием, там же узнают текущий адрес, куда следует обратиться.

Впрочем, подозреваю, что в Нью-Сибе сведения обо мне рспространяются и помимо инфо. Я реально многим помог, слухи не могли не появиться. Моей приемной даже название дали — «Клиника за углом». Я помещение обычно там арендую, за каким-нибудь углом. Лучше всего подходят агентства по недвижимости, салоны красоты в принципе тоже, но там владельцы сильно трясутся за сохранность оборудования. А мое оборудование: мой личный инфо с записями, складная ширма, магнитная защелка на входную дверь, видеокамера над дверью — вот и все. Легко вмещается в рюкзак, легко устанавливается, за пару минут снимается.

Я работаю каждые выходные по три часа, и клиентов хватает. Читают объявление и идут. В инфо, конечно, объявлений море, в том числе и от частных клиник, но я знаю, что писать. Я просто в объявлении перечисляю

симптомы интересующих меня нарушений — этого хватает, чтоб мне поверили. Безобидные по отдельности, эти симптомы очень много скажут знающим. Ну что особенного в нарушении сна, эмосдвигах и дисфункции коммуникации, к примеру? По отдельности — ничего. Но если к ним добавить кожные высыпы, то это страшный сигнал для меня и кошмар для всех живущих вместе с этим существом. Кошмар настолько жуткий и опасный, что родители, увидев объявление, хватают чадо за руку мертвой хваткой и тянут ко мне, преодолевая стыд и природную семейную скрытность.

Да, я работаю с подростками. Я бы со всеми работал, но со всеми бесполезно. Только с подростками, в вилке от двенадцати до двадцати пяти, пока они не утвердились в изменении.

Сворачиваю за угол, прохожу во двор. Как обычно, агентство недвижимости, самое то для меня. Там всего две комнаты, приемная и кабинет, но мне хватает одной. Открываю стальную дверь, пришлепываю на нее магнитную защелку, над ней видеокамеру, устанавливаю ширму, усаживаюсь за нее, и работа начинается.

В инфо на сегодня записались двое. Одна из родительниц сообразила указать причину визита. Девочка равнодушна ко всему. М-мать, только бы не «зомби»! Она же из меня все силы вытянет, нервы измотает — и не факт, что поддастся! Еще и первой по очереди стоит! Запрашиваю по инфо, как у нее насчет температуры. Мамочка находит возможность ответить сразу. Обреченно читаю ответ — пониженная. В ожидании пациентки пролистываю инфо, чтоб освежить знания. «Быки», «друзья», «чарми» и прочие одиночки меня пока не интересуют. Сейчас ко мне однозначно везут «зомби». Пониженная температура, м-мать… Такое бывает и у «эльфов» на начальной стадии — но «эльфов» при всем желании не назовешь равнодушными, скорее наоборот.

Явились. Разглядываю их через камеру. Мамаша застенчиво улыбается, теребит у груди сумочку с документами. Милое лицо, и кажется, где-то ее уже видел. Дочь на нее совсем не похожа, высокая черноволосая девица, лицо удлиненное, без всяких признаков волнения или смущения. Впрочем, и на равнодушную не похожа, смотрит внимательно. Ну, посмотрим. В который раз задумываюсь, что же должно было произойти в мире, чтоб вызвать к жизни «зомби». Вообще все мутанты — ответ на вызов изменившейся среды, способ выжить и преуспеть. Так что такого произошло в нашей жизни, что атрофия чувствительности и вообще чувств вкупе с заторможенностью мышления и еще кучей дегенеративных проявлений стали преимуществом?!

Защелка срабатывает, когда на лице мамаши уже начинает проступать недоумение. Ну, посмотрим.

Мамаша входит в приемную — и в растерянности останавливается. Явно не понимает, как себя держать перед черной ширмой вместо вежливого, предупредительного врача. А я по ее представлению обязан быть предупредителен — чтоб она заплатила мне за прием. Реакция не нова, многие, узнав, что оплата только по окончанию приема, настраиваются на капризное и недовольное поведение — и теряяются, уткнувшись в ширму с односторонней прозрачностью. Чего мне и надо.

А вот девица не реагирует. Ей все равно, что ширма, что улыбчивый доктор. Плохо.

Предлагаю присесть у стола. Так они оказываются совсем близко ко мне, ведь ширма поставлена как раз посередине стола. Быстренько осматриваю девицу, заношу результаты в инфо. К сожалению, она «зомби», без вариантов. Сужение зрачков, характерная бледность и пониженная температура кожных покровов. Замедленная моторика. Девица даже не вздрогнула, когда я неожиданно взял из-под ширмы ее руку. И не попыталась выдернуть. Никто не выдергивает, я все же доктор, но обычно я ловлю слабое противодействие. А тут — ничего. «Зомби». Ей все равно.