Гипершторм
Шрифт:
Относительная определенность сохранялась лишь на маркерах Штурмана, стрелка Олафа и Брата Федора.
Но если маркер Юла, все еще настроенный на автопоиск последнего из предыдущих переходов, твердо указывал на Сосновый Бор, то у Мизгиря и Олафа аналогичная настройка постоянно давала погрешность: от пяти у бойца «Пламенного Креста» до четырнадцати процентов у стрелка Ордена.
Самую удручающую картину демонстрировал сканер выринского маркера. Он никак не мог остановиться на каком-то конкретном варианте перехода. Когда же доктор, яростно чертыхаясь,
— Штормит, — насмешливо констатировал Брат Федор, заглядывая в выринский маркер поверх плеча его хозяина.
— На свой посмотри, — сварливо отмахнулся Вырин. — Если у меня шторм, то у тебя тут — просто гипершторм!
— Почему это? — усмехнулся Брат Федор, быстро глянув на приборную панель своего сканера, снабженного дополнительными сервисами, о сути которых было ведомо только ему одному.
— Потому что ты — гипердурак, — не вдаваясь в дальнейшие объяснения, огрызнулся Вырин.
— Хорошенькое дело, — изумился Брат Федор и буквально на глазах у своих озадаченных товарищей неожиданно стал заметно шире в плечах. — Я, между прочим, за такие слова могу и башку открутить, маэстро!
— Видать, потому что у тебя своей нет на плечах, — нахально воззрился на него в упор бесстрашный в своей хронической наглости Вырин. — Что, съел, сектант?
Неизвестно, что ему собирался ответить на это мастер по выживанию клана «Семь братьев», но в следующее мгновение слуховые имплантаты Юла, лучшие из всех в группе, уловили далекое басовитое гудение. И оно быстро приближалось.
«А он оперативно вылечил свою головную боль, этот мстительный Док, — с горечью подумал Штурман. — Как же он умудрился в считаные минуты отремонтировать хрупкий электронный мозг? Не иначе, в одном из тех железных шкафов, куда он обычно складывал отобранную у нашего брата-сталкера амуницию и оружие, у него всегда пылится пара-тройка запасных бошек. Вот хомяк, масть его так!»
— Похоже, здешние механоиды не хотят отпускать нас без гостинцев на дорожку, — мрачно хохотнул Семенов. — Может, уважим хозяев?
— Слава святому Тетереву, теперь хоть есть возможность поквитаться, — с облегчением вздохнул Фред, в который уже раз расправляя затекшие от долгой езды по каменистым ухабам плечи и спину. — А то такое унижение — сидеть в этом засра…
— Отставить, — негромко, но звучно приказал Штурман. — Вам что — в войнушку поиграть захотелось? Пожалуйста. Можете воевать тут хоть до последнего заряда — механоидов в Казантипе на ваш век хватит.
— Командир прав, — поддержал его доселе хранивший молчание Мизгирь. — Нужно уходить гипером, и поскорее. Как я вижу, самый стабильный вариант — Сосновый Бор. Ну и отлично. Там «варяги», они нам помогут.
— Почтем за честь, — утвердительно крякнул Семенов. — Соглашайся, командир, — это он уже адресовал Штурману.
— Какой он тебе командир? — возразил неуемный Вырин. — Мы теперь каждый сам по себе. Так сказать, вольноопределяющиеся.
— Я —
Вырин зачем-то вновь заспорил.
Механоиды же тем временем приближались. О чем свидетельствовало теперь еще и густое облако серой пыли, на которую так щедры крымские каменистые грунтовки.
В общем, решено было совершить гиперскачок по наиболее устойчивому маршруту, как его пока еще определял сканер Штурмана. Маршрут вел в Сосновый Бор.
Остальные как смогли подстроили каждый свой сканер, и даже Вырин после некоторого колебания решил присоединиться к группе.
…На сей раз группа Штурмана попала именно туда, куда изначально и намеревалась. Однако навигационный гипершторм, бушевавший в переходах с момента первого — и последнего! — вывода пи-генератора на полную мощность, вновь спутал сталкерам все карты.
Вместо того, чтобы увидеть перед собой привычный ландшафт стандартной двухкилометровой зоны известного всем тамбура под Питером, у Соснового Бора, Штурман с изумлением обнаружил вокруг совсем иную картину.
Обычно выходящий в Сосновом Бору сразу замечал неподалеку длинный глубокий овраг, которым когда-то можно было воспользоваться для защиты от пулеметов блокпостов. То обстоятельство, что овраг, как правило, оказывался местами минированным, только придавало остроты этому популярному сталкерскому аттракциону «Бег по краю, из света в тень перелетая». Временно тут имелась возможность укрыться от нескромных глаз военных и за обугленным остовом какого-нибудь незадачливого механоида — здешние окрестности всегда радовали новоприбывших старым ходячим железом.
«Эх, золотые времена были», — озадаченно думал Штурман, изучая обстановку и все отчаянней хмуря брови.
Он никогда не попадал прежде в это место, хотя и не раз ходил в Сосновый Бор.
Кругом, куда ни кинь глаз, тянулись роскошные болота, совсем как в фильмах малобюджетных ужасов. Чахлые березки, искривленные ивы, торчащие из черной, торфяной воды, и частые кочки, не вызывающие ни толики доверия.
Плюс — единственная тропинка, которая петляла между кочками и исчезала в ближайшем ельнике. Тропинка хорошо утоптанная. Движение тут, судя по всему, вполне интенсивное. Но Юлу Клевцову она почему-то сразу напомнила известную ретропесню «Билет в один конец».
Кто проложил эту тропу из никогда прежде не виденной Штурманом зоны тамбура?
И куда она вела?
На эти вопросы можно было получить ответ, лишь согласившись взять «билет в один конец» и пройти тропою хотя бы до ельника.
Штурман первым делом отвел в сторонку Семенова.
— Ну, и где тут ваш Бор? В смысле — сосны где? Что-то я забыл свои очки, ничего не разберу, — сварливо сообщил он «варягу».
— Ну, как, — буркнул простодушный верзила. — То ж не настоящий бор! А город-призрак.