Гипнотизер в МВД: иллюзия правды
Шрифт:
Я пристально посмотрел на шефиню. Неужели она так и не поняла, что произошло?
— Он испугался и прибежал прямо в ГУВД? Именно к нам, именно в наш отдел? Обычно в таком случае человек набирает 02 и звонит просто в милицию. А он, значит, сразу пришел к нам?
Белокрылова кивнула.
— Ты же не принимаешь нас за идиотов? Мы тоже задались этим вопросом. Оказывается, он позвонил в милицию и ему порекомендовали связаться с нами. Дали наш телефон и адрес местонахождения.
Я кивнул. Ага, конечно же. Все с его слов. Нет, мне надо срочно увидеться с этим парнем. Самому опросить его, только тогда я пойму, притворяется ли он или нет.
— Ну, долго мы будем вести светскую беседу? — спросил Аксаков. — Может, поедем уже?
Мы вышли на улицу. Михалыч с визгом подогнал верный «Газик». Тоже торопился. Понимает, что времени в обрез.
Погрузились в машину и Михалыч рванул с места. Мне показалось или покрышки и в самом деле бешено шлифанули по асфальту?
Пока ехали, молчали. Я готовился к встрече с таинственным очевидцем. Морально. Мысленно оттачивал скальпель, чтобы провести ему трепанацию черепа.
Честно говоря, все шито белыми нитками. За всем этим торчат уши самого Пикового короля. Нутром чую. Черт, черт, черт!
— Витя и Лида поехали к Голубевой? — уточнил я на всякий случай.
Белокрылова кивнула.
— Сначала в районный отдел, отдать документы, потом к ней.
Как же долго! Неужели эти документы не могли подождать?
«Газик» с лязгом и скрипом свернул с улицы в подворотню. Михалыч тоже торопился. Я вцепился в спинку сиденья, чтобы не свалиться. Рядом точно также сидел Аксаков.
— Теперь будем шариться, искать их, — проворчал шофер, со скрежетом выжимая передачу.
Искать пришлось и вправду долго. Мы оказались в южной части Большой Охты. Новые двух и трехэтажные дома здесь соседствовали со старыми деревянными. Узкие улочки петляли и выходили на широкие проспекты.
Наконец, Михалыч со скрипом остановил машину возле одного из домов.
— Здесь должно быть, — буркнул он.
Как он ориентировался без навигатора? Ни разу не заблудился? Это все потому, что карты города сейчас в голове у водителя, не то, что в будущем.
Мы выскочили из машины. Я обогнал Белокрылову и ворвался в здание. Уже знал, что надо на второй этаж. Квартира слева. Номер одиннадцать.
Взлетел по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Сердце чувствовало подвох. Наверняка там все не слава богу.
Предчувствия меня не обманули. Дверь в квартиру была открыта.
В коридоре, возле двери в комнату, неподвижно лежал Ершов. Глаза открыты, лицо искажено болью. Возле головы черная лужа крови. Кобура с пистолетом пустая. Я подошел, пощупал пульс.
Бесполезно. Мертв. Тело уже начало холодеть.
По квартире тянуло сквозняком. Я поежился от холода. Прошел дальше в комнату, аккуратно переступив через тело Ершова.
— Чтоб тебя! — выругалась сзади Белокрылова.
Зашла внутрь, увидела Ершова. Аксаков промолчал.
— Гнида, сука, урод долбаный! — отчаянно простонала Белокрылова и пнула дверь квартиры. — Как же я допустила!
В комнате я включил свет и обнаружил еще один труп. Мужчина лет сорока, явно из рабочих. Руки грубые, грязные, с обломанными ногтями. Лицо тоже, будто вырезано из твердых пород дерева.
Зарезан. На груди многочисленные колотые раны, шея тоже перерезана. Диван, на котором он лежал, весь в засохшей крови. И еще вокруг лежали карты с королями пик.
На кресле я обнаружил спящую, свернувшуюся кольцами змею. Живую. Но по осеннему времени чуток оцепенелую.
— Осторожно, тут могут быть змеи! — крикнул я товарищам.
Белокрылова умолкла и тоже вошла в комнату. Мрачно констатировала:
— Ну, хоть в этом он не обманул. Уебок мелкий.
Следом вошел Аксаков и доложил:
— На кухне все чисто. Квартира однокомнатная, больше помещений нет.
— Зачем он притащил сюда Ершова? — спросила Белокрылова.
Да, это все-таки ловушка. Я наконец, догадался, в чем дело. Оттолкнул Аксакова, перепрыгнул через труп Ершова и выскочил в коридор.
— Ты куда? — закричала Аня.
— Назад, к Голубевой! — ответил я на ходу. — Он специально выманил меня оттуда.
Надо же было так опростоволоситься! Я снова слетел вниз по лестнице, на ходу споткнулся и чуть не загремел по ступенькам. Выскочил во двор.
Михалыч все также сидел в машине. Я нырнул внутрь и закричал:
— Поехали! Скорее, Михалыч!
Шофер послушно завел машину и спросил:
— А Анна Николаевна что же? Тут останется?
— Ага, — ответил я. — Гони, Михалыч, гони, со всего маху!
«Газик» рванулся было с места, но тут из подъезда выскочила Белокрылова. Михалыч подождал, пока она тоже прыгнет в салон и тронул вперед. Но машина проехала всего пару метров и заглохла.
— Михалыч, ты издеваешься? — спросил я ошарашенно. — Это что такое?
— Сейчас, сейчас… — пробормотал шофер, ковыряясь под рулем. — Сейчас все будет.
Он попробовал завести автомобиль, но безрезультатно. Двигатель заводился и тут же глох.
— Ну, что ты будешь делать! — Михалыч в сердцах ударил по рулю.
Я посмотрел на Белокрылову и снова выскочил из машины. Побежал со двора на улицу и замахал руками на дороге, ловя попутку.
Наконец, рядом остановилось такси. Я назвал адрес и мы с Белокрыловой сели, не торгуясь.
— Только давай быстрее, дружище, — попросил я. — Я тебе доплачу, только быстрее. Речь идет о жизни и смерти.
— Это другое дело, — весело сказал таксист и оглянулся на нас, сидящих сзади. — Я понимаю, не терпится остаться наедине?!
Мы промолчали. Водитель лихо погнал машину, в наглую нарушая правила. Пару раз проехал желтый свет, почти на красный. Белокрылова не возмущалась. После нескольких поворотов я глухо сказал: