Гирлянда забытых снов / The Caravan of Forgotten Dreams [= Приносящие огонь, Приносящие пламя, Поджигатели / The Flamebringer]
Шрифт:
Элрик, радуясь возможности отомстить за уничтоженный город, преградил ему дорогу, быстрым ударом отбросил кривой меч и разрубил задиру пополам чуть выше бедер. Варвар мгновенно умер. Мунглум бился еще с двумя. Одного он убил, но, уворачиваясь от второго, подставил под удар левое плечо и, взвыв от боли, выронил сердитого котенка. Элрик шагнул вперед и одним движением зарубил противника Мунглума — Приносящий Бурю восторженно взвыл. Остальные варвары поторопились смыться.
— Серьезная рана? — Бескровное лицо альбиноса казалось встревоженным, но Мунглум, не отвечая, бросился на колени, вглядываясь во мглу.
— Элрик, быстро, ты видишь кота? Я уронил его во время схватки. Если мы потеряли зверька, наши дни сочтены.
Они торопливо принялись обшаривать близлежащие развалины, но тщетно: невероятно проворный котенок как сквозь землю провалился.
Чуть позже они услышали гневные крики, доносившиеся из дома, который занял Терарн Гаштек.
— Он обнаружил пропажу! — воскликнул Мунглум. — Что же теперь делать?
— Не знаю. Надо искать. Будем надеяться, что он не заподозрил нас.
Они снова начали копаться в обгорелых досках и ворошить угли, но по-прежнему все было напрасно. Когда приятели решили передохнуть, к ним подошли несколько варваров, и один из них сказал:
— Наш повелитель желает говорить с вами.
— О чем?
— Он скажет сам. Идем.
Им ничего не оставалось, как в окружении узкоглазых воинов пойти на встречу с разъяренным Терарном Гаштеком. Поджигатель метался по комнате, сжимая набитую кроличью шкурку в похожей на клешню руке, и лицо его кривилось от ярости.
— У меня украли власть над волшебником! — проревел он. — Что вы об этом знаете?
— Я не понимаю, — ответил Элрик.
— Кот исчез! Вместо него я нашел эту дрянь. Ты говорил недавно с Дриниджем Бара, я сам видел и считаю, что ты к этому причастен.
— Это твое право, но мы ничего не знаем, — ответил Мунглум.
Терарн Гаштек прорычал:
— Лагерь сейчас в беспорядке, мои люди никому не подчиняются, и понадобится день, чтобы восстановить дисциплину. Но когда они протрезвеют, я допрошу каждого. Если вы сказали правду, я отпущу вас, а пока у вас есть возможность вволю поговорить с волшебником. — Он сверкнул глазами. — Отнимите у них оружие, свяжите, выведите отсюда и бросьте в повозку Дриниджа Бара.
Сопротивление могло только приблизить печальный конец, поэтому приятели безропотно дали себя связать и запихнуть в грязную телегу с кожаным навесом. Когда варвары ушли, Элрик прошептал:
— Надо бежать и найти этого паршивого кота. Вот об этом я и в самом деле хотел бы побеседовать с Дриниджем Бара. Ты ведь можешь помочь?
Из темноты раздался голос раба-чародея:
— Нет, собрат, я не стану помогать вам. Это слишком опасно.
— Но Терарн Гаштек теперь не страшен тебе.
— А если он снова поймает кота? Как тогда?
Элрик ничего не ответил: он пытался поудобнее устроиться на жестком и неровном ложе из грубо обработанных досок. В конце концов, убедившись, что, пока связан, он может только елозить на одном и том же месте, альбинос решил вернуться к прерванному разговору, но тут кожаный полог отъехал в сторону, и в повозку бросили еще одного пленника. Во вновь наступившей темноте Элрик поинтересовался у вновь прибывшего на языке варваров:
— Кто ты?
— Я не понимаю, — ответил человек на хорошо знакомом западном наречии.
— О, так ты с запада? — Элрик легко перешел на другой язык.
— Да. Я официальный посланец из Карлаака. Я возвращался в город, когда меня поймали эти вонючие шакалы.
— Что? Ты тот человек, которого мы послали к Дувиму Слорму, моему родственнику? Я Элрик из Мелнибонэ.
— Милорд, выходит, все мы пленники? О, боги! Тогда Карлаак погиб.
— Ты встретился с Дувимом Слормом?
— Да, я догнал его отряд. К счастью, они оказались ближе к Карлааку, чем мы думали.
— И что он ответил на мою просьбу?
— Он пообещал помочь и сказал, что ему потребуется время только на дорогу до Острова Драконов, но это он проделает с помощью волшебства. Так что еще не все потеряно.
— Ты славно потрудился, друг мой, — с грустной улыбкой проговорил Элрик. — К сожалению, если мы не выполним свою часть задуманного, твоя работа пойдет насмарку. Надо как-то вернуть душу Дриниджа Бара, и тогда Поджигатель лишится магической защиты… — Не закончив фразу, альбинос погрузился в размышления. Потянулись минуты напряженной тишины. — Кажется, я придумал. В давние времена мой род правителей Мелнибонэ состоял в кровном родстве с существом, которое называло себя Мееркларом. Оно могло бы нам помочь. — Альбинос вновь завозился в повозке. — Благодаря богам я нашел в Троосе замечательные листья, и у меня снова появилась сила. А теперь я должен вызвать свой меч.
Закрыв глаза, он заставил разум и тело полностью расслабиться, а затем сосредоточиться на единственной вещи в мире — Черном Мече.
За многие годы человек и меч почти слились в единое целое, но теперь эта удивительная привязанность никак не давала о себе знать.
Тогда Элрик закричал:
— Приносящий Бурю! Приносящий Бурю, объединись со своим братом! Иди ко мне, славный рунный меч, выкованный темными силами ревнивый убийца! Твой хозяин нуждается в тебе…
Снаружи словно взвыл ветер. Послышались крики ужаса и терзающий душу свист. Затем в кожаном пологе повозки образовалась дыра, и на фоне звездного неба в отверстии показался меч, который, дрожа, повис в воздухе прямо над головой альбиноса. Элрик рванулся вверх, заранее чувствуя отвращение к тому, что собирался проделать, и убеждая себя, что цель этого поступка благородна.
— Дай мне силу, Приносящий Бурю, — простонал он, хватаясь связанными руками за рукоять. — Дай мне твою силу, и будем надеяться, что это в последний раз.
Меч согнулся, и могучий поток силы, высосанной демоническим вампиром из сотен людей — неистовых воинов, хитроумных чародеев, мудрых женщин, — устремился в тело альбиноса.
Теперь Элрик обладал особой мощью. Застонав от напряжения, он обуздал бешеный поток энергии и восстановил прежние отношения с рунным мечом: и то и другое угрожали захватить белолицего чародея полностью и подчинить его себе. Теперь можно было начинать. Он разорвал связывавшие его кожаные ремни и поднялся.
Варвары уже бежали к повозке. Элрик быстро освободил остальных пленников и, не обращая ни на кого внимания, произнес имя.
Он заговорил на незнакомом, чужом языке, который не мог помнить. Это был язык, которому учили волшебников-императоров Мелнибонэ, предков Элрика, еще до создания Имррира, Города Грез, больше десяти тысяч лет назад.
— Меерклар, Повелитель Котов, я Элрик из Мелнибонэ, последний из рода императоров, связанных с тобой кровными узами, прошу о помощи. Ты слышишь меня, Повелитель Котов?