Гиви и Шендерович
Шрифт:
— А, — обрадовался Шендерович, — этого знаю…
Тебе ведомо все, о, светоч! Итак, отец мой, человек корыстный и приземленный, торговал и покупал, тратил и приумножал, будучи купцом, что было мне глубоко противно, и сразу ощутил я, что влечет меня к иным рубежам и тонким материям. И, покинув родительский дом и отрекшись от грубого фамильного имени,, посвятил я себя высокому искусству, изучая химию и алхимию в монастырях Сицилии. И достиг я высот небывалых и могущества чрезвычайного, ибо овладел тайной эликсира вечной молодости, что, по сути своей есть жидкая фракция философского камня, известного сэру Келли в форме магического порошка.
— Бен-Бецалелю.
— Умолкни,
И оставался я молод, могуч и блистателен, однако презренные завистники преследовали меня и вынужден я был бежать из Франции, где жил под высоким покровительством короля Людовика Пятнадцатого.
Однако одиночество прошлого моего воплощения постыло мне и решил я избрать спутницу жизни, верную и достойную моих талантов. Девица Лоренца Феличиане, коию я пленил своими достоинствами, отказала наивыгоднейшим женихам Италии и, бросив родительский дом, бежала со мною, разделив мою изгнанническую участь. Так, скитаясь, терпя нужду и лишения, прибыли мы в Московию и посетили град Святого Петра…
— Знаю-знаю…
…где я тайно споспешествовал возвышению на престол государыни Екатерины Великой, этой Гиперборейской Клеопатры. Там дана мне была власть умножить троекратно золотые запасы казны государынина фаворита, светлейшего князя Потемкина, и заодно получить толику золота для собственных научных изысканий. Однако вследствие гнусных наветов клеветников и завистников был я монаршею волею изгнан из пределов России (дикая страна, что поделаешь), и последовал в Краков и Варшаву, а оттуда — в Пресбург, где обрушились на меня очередные гонения завистников и недоброжелателей.
Добравшись, наконец, до Рима, решил я осесть до конца дней своего воплощения и в тиши и покое увеличивать свою силу, ибо достиг я высших степеней посвящения и стоял на пороге небывалого богатства и великой славы. Однако…
— …вследствие наветов клеветников и завистников…
— Истинно так… был арестован я и ввергнут…
— …в узилище, — благожелательно подсказал Шендерович.
…Истинно так… где в холодных и сырых казематах замка Сан-Анжело и окончил я свой путь земной в году тысяча семьсот девяносто пятом от Рождества Христова, презираемый всеми и одинокий, ибо супруга моя, Лоренца, претерпела неисчислимые бедствия, поскольку была заточена в монастырь, где вскоре и угасла.
Однако моя астральная мощь была столь велика, что о десятом годе века девятнадцатого получил я земное воплощение в облике Альфонса Луи Констана, он же Элиас Леви Захед… Уже с детства я проявил удивительные способности к магии, сказав «АГУ», что есть искаженное «АУГМН» — Слово Силы, посредством которого энергии Гора исполняют свою волю в мире Ассия — искаженное, ибо уста младенца не в силах совладать со столь могучим Именем… Подросши и осознав Путь, я отрекся от отца, этого грубого сапожника, и начал стремительными темпами продвигаться по магическому пути. Однако вскоре…
— …презренные темные завистники…
…Верно… Эти грубые матерьялисты, эти духовные слепцы исключили меня из католической семинарии за занятия оккультизмом. Остальное можно предугадать. На всем протяжении жизненного пути этого моего воплощения подвергался я необъяснимым, но жестоким гонениям равнодушного света, мой талант осмеивали и презирали. Увы, как тосковал я по моей прекрасной Лоренце, зачахшей во цвете лет, и показалось мне, что нашел я себе верное ее подобие, однако ж, и в этом воплощении беды преследовали не только меня, но и мою спутницу. Госпожа Констан, жена моя, не выдержав давления моего Светового тела, допилась до белой
— …был ввергнут в узилище…
О нет, на сей раз мне повезло и я в тысяча восемьсот шестьдесят пятом году от Рождества Христова закончил свой земной путь в сырых и холодных меблированных комнатах, в безвестности и нищете…
— …презираемый всеми…
Презираемый всеми. Однако мощь моя была столь велика, что сумел я переместить свое астральное тело в сэра Алистера Кроули, который шесть месяцев спустя появился на свет… Уже в раннем детстве ощутил я в себе магические способности, что очень испугало моих родителей, людей непросвещенных и, увы, приземленных, хотя и весьма состоятельных, ибо отец мой, преуспевающий пивной фабрикант, покупал и продавал, приумножал и тратил, пока не приобрел изрядную толику благ земных. Но меня не влекли деловые операции, влекли же Операции Магические. Тут, по удачному стечению обстоятельств, скончался мой родитель, впрочем, я искренне его оплакивал, пока не понял, что судьба ведет меня по пути избранных и путь этот теперь расчищен предо мною.
Похоронив отца, и унаследовав его состояние, я предался магическим занятиям. Вскоре, о, вскоре стал я избранником и членом магического ордена «Золотой рассвет», постиг «Книгу Закона» и достиг Нивикальпасамадахи, стал Мастером Ордена и тайным членом масонской ложи. Я был вхож в дома сильных мира сего, я общался в Париже с Сомерсетом Моэмом и Огюстом Роденом, сэр Конан-Дойл принимал меня в своем лондонском доме. Я вновь посетил Санкт-Петербург и Москву, где был принят государем Николаем. Вторым и его светлейшей супругой, именно там завершил я свою «Гностическую мессу»… До сих пор не знаю, стала ли война четырнадцатого года земным отражением Великой Войны Магов, которую я развязал в одна тысяча девятьсот десятом году от Рождества Христова, либо она явилась следствием появления на свет этого труда, потрясшего струны Мирового Эфира. И, наконец, путем восхождения на планы, постиг я (а всего вернее, вспомнил) магию Енохийскую и обратил свое лицо к скрижали Силы! Однако…
— …злобные завистники…
Истинно так! Злобные завистники продолжали преследовать меня и в этом воплощении. Мой друг обокрал меня, моя мать отреклась от меня, магический орден изгнал меня, я потерпел поражение в Великой Войне магов, меня подвергли судилищу и гнусным нападкам, меня выслали из Франции, этой дикой, растленной, сугубо меркантильной страны. Да и на родине, в Англии, вследствие гибели моего ученика и соратника Ловдея, которую эти стервятники сочли подозрительной, газетчики затравили меня, точно свора шакалов, из-за чего я вынужден был уехать на Сицилию (откуда, впрочем, тоже был вскоре изгнан), а затем в Германию, где от меня отрекся последний из друзей, все еще оказывающих мне поддержку. Увы, стойкость нельзя причислить к достоинствам простецов!
Мало того…
Долго искал я себе спутницу жизни, которая напоминала бы мне бедную мою Лючию и не менее бедную Констан и наконец, нашел — Роза Келли показалась мне достойной подругой великого мага. Признаться, со свойственной мне проницательностью, я не ошибся — она действительно оказалась неплохим медиумом, и именно при ее посредстве демон Ай-васс продиктовал мне «Книгу закона». Однако, не выдержав мощного давления моего Светового тела, и она, подобно ее предшественнице, предалась питию и сошла с ума.