ГКР-7: Братство Тропы
Шрифт:
— Какой еще стих? — Док спросил с таким негодованием, будто это на его расплавленной стене что-то написали.
— А я помню?
— А кто помнить должен?!
— Я! — изрек восставший Орбит и, выпрямившись во весь свой немалый рост, вытянул перед собой руку и с чувством заговорил, ни разу не запнувшись:
— Белого кроля не трожь!Не шути! Не стихословь!И уж точно их не слушай,Раз не хочешь помереть!Коли в ухо стих влетел -Постарел тотчас пострел!Год за шутку, пять за стих!Вот цена слов дурных!Он отымет — не отдаст!Ты за шутки жизнь продашь!Белый кроль в норе пустой…
Замолкнув, Орбит покачнулся и рухнул обратно.
— А дальше что?! — во весь голос завопил Док и, рухнув следом за эльфом, затряс его за плечи — Дальше что?!
— Не…
— НЕ?!
— Неизве-е-е-естно… но интере-е-есно-о-о — выдохнул эльф и затих, глядя в небо.
— Хватит пока! — рявкнул я, опять сворачивая и начиная подъем — Храбр! Как ты там?
— На зельях держусь норм! Я же алхимик — допинг всегда с собой!
— Ха! — выдохнул я и засмеялся — Кинь и мне бутылку запрещенного!
— Держи!
Не без труда поймав подарок, я зубами вытащил пробку и глотнул… что-то очень кислое… настолько кислое, что взбодрило только этим.
— Ух!
— Да я сам в шоке…
— И я в шоке — пробормотал я, ускоряясь — В большом шоке…
Преодолев луг, мы уперлись в хмурый ельник и остановились на его опушке. Бом упал как подрубленный и замычал что-то ругательное. Я уселся на поваленный ствол и, машинально сдирая с него волокна отстающей коры, удивленно уставился на очередное представление — снова оживший Орбит тощей змеей стек с повозки и пополз по земле, оставляя в ковре палой желтой хвои длинный змеящийся след. При этом он бормотал что-то про необходимость возвращения к природным истокам и собственном центре силы…
Скорбно покачав головой, я глянул на изрядно отдалившуюся серую туманную стену — место нашего прибытия — и вздохнул:
— Не так я себе это представлял… совсем не так…
— Год за шутку? Пять за стих? — заложив руки за спину, Док заходил по повозке — Это за шутки такие дорогие? М? Разве смех не продлевает жизнь? Рос! Вот ты ответь мне! Разве смех не продлевает жизнь?
— А ты смеялся в том подземелье? — лениво поинтересовался я, доставая кипу свитков и начиная их заново перебирать, одновременно сортируя.
— Я? Смеялся?! — доктора аж затрясло, когда он опять вспомнил все случившиеся с ним там злоключения — Да будь проклят тот день и…
— Мы поняли — примирительно улыбнулся я — Пока Орбит ползает в поисках истоков бытия — проверь все свои заклинания, Док. А как проверишь — начинай отжиматься.
— Зачем? — лекарь удивленно выпучился на меня.
— Я тоже начну — успокоил я его и указал пальцем на выпирающий из хвои солидный валун — Хотя лучше вон этого малыша перебрасывать между собой.
— Перебрасывать? Да в нем веса в сто кило самое малое… мы не поднимем!
— Вот и хорошо — кивнул я.
— Погоди… хочешь попробовать силу и выносливость так качнуть?
— Ага — согласился я и скептически глянул на свой тощий бицепс — Хочу… даже пара даровых единиц нам не помешает.
— Ой не помешает — согласился Храбр и шагнул к валуну — Я тоже попробую, хотя в свое время вроде как выжал все возможное из этого способа. Ох мои веселые деньки в солнечных Яслях… как же долго я там был…
— Валун на плечи — и ходите — пробасил поднявший голову полуорк. Повернув лицо к ельнику, он крикнул продолжающему что-то бормотать ушастому ползуну — Орб! Твой центр силы — твой пупок! Хо-хо-хо…
Эльф не ответил. Да он бы и не смог. Не только говорить, но и услышать что-то весьма проблемно, если засунул голову в здоровенный пень с выгнившей середкой. Поерзав там, он затих на буку и заунывно завыл. Мы не обратили на это ни малейшего внимания. Разве что Храбр на миг отвлекся от выкапывания камня, но лишь на миг…
Осмотрев соратников и убедившись, что они живы, а недостачу их здоровья залечивает что-то бормочущий Док, я повернулся лицом к ельнику. Старые деревья с зелено-желтой листвой выглядели удивительно угрюмо. Так угрюмо, что я почувствовал себя опять в Темном Краю. Тут ничего не напоминала веселые аккуратные елочки с прыгающими по их веткам пушистыми белочками…
Хорошенько изучив деревья и убедившись, что на вид там нет ничего опасного, я порылся в повозке, выудил оттуда подзорную трубу и пару кусков тяжелых походных гномьих лепешек — вроде как на часть муки приходилось по одной части сливочного масла и измельчённого копченого сала — я бросил сотоварищам пару слов и чуть углубился в ельник, пройдя мимо продолжающего что-то напевать тощего эльфа. Добравшись до самой толстой и высокой ели, я поплевал на ладони, глянул нерешительно вверх и все же начал взбираться, осторожно ступая на темные бугристые ветви. В душе ожидал какой-нибудь подлости, но в этот раз все обошлось и вскоре я уже покачивался на пружинящей еловой ветке, обнимая колючую верхушку.
Глянул по сторонам… и невольно ахнул от невообразимой красоты открывшегося вида — там дальше, если следовать проходящей через ельник тропе.
Изумрудные луга резко и беспощадно как гигантской бритвой были срезаны сразу за ельником и дальше шли слегка холмистые вересковые пустоши, украшенные кое-где одинокими старыми дубами с величественными кронами. От дуба до дуба дугообразными мостиками перекинуты едва заметные дождевые радуги, что проходили над прорезающими пустоши глубокими оврагами, похожими на свежие шрамы из-за переполняющих их тесно растущих алых цветов. Тропа причудливыми зигзагом пересекала всю эту красоту наискосок, исчезая за очередной стеной деревьев километрах там в десяти от меня. А по сторонам…
Повернувшись, я «мазнул» окуляром приставленной к глазу подзорной трубы по воздух и… ахнул от неожиданности. Рывком вернув «прицел» в нужную точку, я вгляделся и… ошеломленно сглотнул ставшую вдруг очень тягучей слюну.
Самое большое в километре от нас воздух, как оказалось, можно «проглядеть» насквозь и там, за полупрозрачной молочной пеленой… мерцали тысячи таких знакомых искорок. Звезды…
Я поспешно глянул в другую сторону, затем вверх, следом навел мощный прибор на глубокое прозрачной озерцо на дне ближайшего врага, вскинул трубу и посмотрел вперед и в сторону и… изумленно закачал головой.