Гладиатор
Шрифт:
За главным корпусом оказалась небольшая внутренняя площадь со сквериком, заросшим огромными елями. Дальше начинались какие-то длинные корпуса, расположенные в виде буквы "Е"... Иван обогнул последний корпус, и сразу ему в ноздри ударил характерный едкий запах - смесь ароматов курятника и свинарника... Да, запах Московского зоопарка ни с чем спутать нельзя!..
Иван не ошибся. Двор Академии действительно имел общий забор с Московским зоопарком. Иван почему-то был уверен, что обязательно найдет в этом заборе немало удобных для проникновения дыр. И снова не ошибся. Он вскоре отыскал не только удобный лаз, но и даже что-то вроде тропинки. Вблизи таких заборов не может не быть проложенных народом троп.
***
Но Ивану нужно было дойти по тропе только до первых клеток. Он осторожно, стараясь не шуметь, пробрался между клетками на асфальтовую дорожку. Вонь стояла невообразимая... Звери пахнут совсем не так, как люди. Иван в очередной раз вспомнил свое отбывание наказания в чеченском "карцере" - выгребной яме сортира, где он просидел несколько суток за попытку побега из рабства... Запах зверя острее и резче человеческого. Человеческий же приторен и сладковат даже при разложении...
Иван медленно, прислушиваясь к своим ощущениям, переходил от клетки к клетке. Большинство их обитателей спали, изредка ворча во сне. Иван даже не видел, кто именно обитал в той или иной клетке, - в темноте все клетки были одинаковы, а искать надписи...
Внезапно его остановило ощущение опасности. Иван замер в тени дерева, вслушиваясь и всматриваясь в ночь... Через одну клетку от него какой-то небольшой зверь, размером примерно с собаку (в темноте его трудно было разглядеть), метался по своему жилищу, равномерно и безостановочно перебегая от одной стены к другой и обратно. В этом мотании от стены к стене явно чувствовалась затравленность привыкшего к свободе существа...
"Здесь", - понял Иван.
Он выждал несколько минут. Но иных звуков, кроме топота этого странного зверя и еще коровьих вздохов, не доносилось из окружающего пространства. И все же Илья был где-то здесь, Иван это чувствовал... Небо над Москвой начинало понемногу сереть. "Начало пятого, - определил Иван.
– Через полчаса будет светло. Надо заканчивать!"
...В метавшемся по клетке звере он уже смог различить волка, только какого-то низкорослого, мелкого, поджарого. "Этого он, что ли, называл чеченским волком?
– подумал Иван об Илье.
– Ну это он ошибся! Вряд ли..." Иван видел в Чечне волков. Они не раз приходили в лагерь расположившейся на ночевку группы Ивана - проверить, кто здесь еще неприкаянно мотается по их территории... Совершенно не похожее существо! В Чечне были такие же волки, как и везде в России...
...И в самом деле, пора было заканчивать! Иван разглядел метрах в сорока справа от себя что-то вроде застекленного киоска. Он прицелился и выстрелил дважды по стеклам. Звона разбитого стекла ему услышать не удалось. Однако обитатели зоопарка среагировали мгновенно, причем именно на выстрел... Шум, который поднялся в зоопарке, можно было сравнить только с воплями, слышанными Иваном накануне на Казанском вокзале. Хотя, конечно, разница существовала... В криках зверей и птиц не слышалось ни сильного страха, ни даже легкого испуга. Воздух наполняли только угрозы: лай, рычание, вопли, резкие выкрики и визгливые стоны, неизвестно кому принадлежащие, - все это сливалось в одну какофонию. И все объединялось единым чувством - агрессивной реакции на предупреждение о близкой смерти. Животные стремились испугать, точнее отпугнуть невидимого врага...
Иван ждал... Нервы Ильи не выдержали на четвертой секунде. Он выскочил, отделившись от сгустка темноты, откуда-то слева и начал стрелять из пистолета с обеих рук по клеткам, крича что-то столь же бессвязное и дикое, как и крики обитателей зоопарка... Каждый его выстрел добавлял новый вал воплей в хор зверей ночного зоопарка...
Медлить было нельзя. Через несколько минут сюда сбегутся сторожа, милиция... Уходить нужно срочно. Но сначала - завершить начатое.
...Лет пять назад Иван не смог бы нажать на спуск, не показавшись на глаза врагу. В этом была своего рода романтика, по крайней мере, так ему казалось тогда. Теперь Иван считал, что только пацан хочет доказать человеку, которого убивает, что он самый крутой, что он первый... Такой пацан, как Илья. И Иван в свое время любил поговорить о равенстве возможностей, о какой-то там честности и справедливости. Это, конечно, были глупость и мальчишество...
Сейчас Ивану и в голову бы такое не пришло. Времена романтики для него давно кончились. В убийстве нет и не может быть никакой эстетики. Смерть - это ведь лишь одно из явлений природы. Может ли быть нравственной или безнравственной молния, убивающая человека?.. Убийство для Ивана после Чечни стало органическим состоянием, способом его существования... Он сам становился явлением природы, когда убивал людей. Был ли Иван безнравственным или нравственным? Да он просто был! Как молния!..
...Молния сверкнула из пистолета Ивана и попала точно в лицо Илье, под правый глаз. Иван подошел к нему, взял его пистолет, сунул в карман... Посмотрел на надпись на табличке около клетки, по которой метался зверь, чем-то отдаленно напоминавший волка... Прочитал ее и усмехнулся. На табличке было написано: "Шакал обыкновенный".
...Крестного он отыскал через минуту - его в связанном виде Илья запер в одной из клеток неподалеку. Солнце еще не взошло, и в сером утреннем освещении Крестный казался особенно постаревшим.
– Быстрей, Ваня!
– закричал он, увидев Ивана.
– С ним еще двое было, они тебя там, на главной территории, караулят, у входа...
– Хрен с ними, пусть караулят, - ответил Иван, открывая клетку и развязывая Крестному руки и ноги.
– Надоели они мне, собаки. Да и ты тоже, со своими играми... Шли бы вы все...
– Не ругайся, Ваня. Прости старика. Но если бы я их на тебя не повесил, они б меня просто шлепнули. Я же чувствовал - к тому идет. Илья слишком много себе в голову забрал. Диктатором стать решил. Идиот... Криминальное государство хотел построить...
– Сопляк он, твой Илья, - ответил Иван.
– Был сопляк. Так ты, значит, специально меня подставил, да? Чтобы самому спастись?
– Прости, Ваня, но на кого мне еще надеяться было? Я же сам-то с ними не сладил бы...
– Да ладно, хрен с тобой, если так. А то я уже начал думать, что у тебя крыша двинулась. По-стариковски.
– Не такой уж я и старик, Ваня. Голова-то у меня еще работает. Мы с тобой еще такие дела успеем провернуть, пока я дуба не дам!..
Через пару минут они уже пробирались той самой тропинкой, которую обнаружил Иван на пути в зоопарк. Только шли по направлению к метро. И вскоре опять вышли к какому-то забору, в котором был удобный лаз. Но дальше двинулись не к метро, а на Садовое кольцо - это, собственно, соответствовало технологии выхода из района проведения любой операции: выбиралось всегда такое направление, которое позволяло быстрее удалиться от места огневого контакта. Ни Иван, ни Крестный не думали об этом, все получалось как бы само собой...
Когда они выбрались на Садовое кольцо, Иван критически оглядел Крестного, потом себя и улыбнулся:
– Нормальный вид. Два московских алкоголика. Денег у нас с собой, судя по нашему виду, быть не должно, значит, ментов можно не опасаться - не заберут. Бутылку мы с тобой сейчас купим, чтобы полностью соответствовать своему виду. Готов даже пойти тебе навстречу и купить твоего горячо любимого латиноамериканского самогона...
– Да где же ты его найдешь-то сейчас, Ваня? Ведь дефицит...