Гладиатор
Шрифт:
– Это твоя жена?
Мужчина кивнул.
– Ушла три года назад.
– Почему?
– Да вот… Все денег было мало. Много ли натаксуешь? Маринка все пилила… Оттого и биться пошел, а Маринка… В общем, тогда она и вовсе сказала, что не может жить с тем, кого в любой момент убить могут, подала на развод, да и уехала с Алиской, – он грустно усмехнулся. – Вот так вот. Либо денег мало, либо риска много… Сложно любимой женщине угодить.
Я тяжело вздохнул.
– Но ничего. Вон накоплю побольше,
Я кивнул; Толя-Тайфун с грустной нежностью смотрел на фотографию.
– А ты здесь только таксуешь? В смысле, в обычной жизни.
– Не. Я еще и инструктор по уличным боям…
– Ого! – с энтузиазмом глянул на него я. – Драться учишь?
– Скорее – выживать, – поправил мужчина.
– Очень круто, наверное. А дашь пару уроков?
Толя пожал плечами.
– Ты и сам многое умеешь. Но могу. Одного парня с Армагеддона я уже тренирую.
– Это кого?
– Да дебила одного крашеного, ты его знаешь, он в придурошных очках еще постоянно ходит.
Я прыснул.
– И сколько ты за занятие берешь?
– По-разному. Ходят и мужчины состоятельные, и парни, как ты, с дырой в кармане. Гарик… с него и денег-то брать стыдно, у него настолько по нулям, что ужас, даже падать не умеет. Мы с ним договорились на взаимную выгоду. Я имею удовольствие эту бесячую собаку законно через бедро покидать, а он хоть чему-то учится. Наверное. Я надеюсь. Хочешь, приходи как-нибудь к нам. Или можешь к Гарику примкнуть…
– Давай к Гарику, – охотно согласился я.
– Он оценит, – как-то недобро ухмыльнулся Тай. – Но можешь и к мальчишкам походить. Поможешь им осваивать навыки.
– Можно, – улыбнулся я. Тай кивнул.
– Во сколько тебе завтра на пары?
– Аа, во сколько захочу.
– Хорош студентик. Ты имей в виду, я с утра работаю завтра, в шесть встаю, – я не успел страдальчески скривиться, как мужчина продолжил. – Дам тебе второй комплект ключей. Заодно и вернуться сможешь, как самому удобно.
Я с облегчением выдохнул. А Тай еще более утешительно продолжил:
– Пойду наливать глинтвейн.
Вскоре перед диваном появилась табуретка и две узорчатые кружки на ней, дымящиеся и наполняющие комнату запахом пряностей и немного апельсина.
М-м-м! Любимый запах…
Апельсины я обожал неимоверно. Кажется, душу бы за них продал… Только вот на цитрусовые у меня была аллергия. Не сильная, с половинки кружочка из кружки даже сопли не потекут. Но съесть целый без антигистаминных я бы уже не мог…
Для питья было горячевато, я принялся нетерпеливо разглядывать кружку, и вспомнил, где уже видел подобный узор.
– Хах, а ты знаешь, что Гарик свою кружку запирает на замок? А еще никогда не сводит с нее глаз, когда пьет, и отставляет от всех подальше… Смешная привычка, скажи?
– Смешная… – на лице Тая не отразилось и намека на улыбку, – если не знать, почему он это начал делать.
Я стер ухмылку с лица и вопросительно поглядел на Толю.
– Помнишь, ты спрашивал, жалею ли я о Ксиане? – Тайфун так сурово глянул мне в глаза, что по спине побежали мурашки. – Так вот, Рэй, его я прикончил намеренно. Потому что однажды эта крыса подсыпала Гарику отраву в чай. Просто сумма выигрыша как-то мужика не устроила, понимаешь, больше хотел.
Я сглотнул, оторопело глядя на мужчину.
– Ого… Серьезно? В смысле, траванул.
– Не очень. Но приятного мало. Там Верту еще помог, выклянчил у Гарика дохлебать полкружки перед боем. “Как положено друзьям”, знаешь.
Я неловко кивнул.
– Понятно. Я не знал…
– Вот Гарик теперь кружку и прячет. И если оставил ее на столе и хоть на несколько секунд выпустил из вида, уже не станет допивать. И лишний раз кусок в рот из вскрытой до него пачки не возьмет. А он и так-то ест мало что. Поэтому, мне, например, не смешно.
Повисло неуютное молчание.
– Узор просто похожий был, – неловко проговорил я.
– Из этого комплекта и есть. А та, легендарная, в холле в шкафу стоит, перешла общественности. Гарик ее после того раза и пальцем больше не трогает.
Мы вновь замолчали. Глинтвейн все еще был еще слишком горяч, да и пить такой уютный напиток под тяжелые разговоры не хотелось. Я попытался сменить тему.
– А когда вы с секцией занимаетесь?
– По субботам, часов в семь. Как детишки с волейбола уйдут, зал освободят.
– Классно. А детишек не хочешь завербовать? Научить крутым приемчикам, выставить на соревнования, и чтоб противники от них отлетали!..
– Так, Рэй! – недобро оборвал меня Тайфун. – Я не учу никого круто раскидывать противников. Я учу выживать при встрече с гопотой в темном переулке. И, скажу сразу, почти всегда лучше убегать, а не испытывать судьбу. А вот уже если не удалось – тогда идут в ход приемы.
Я смущенно умолк. Молчание вновь стало неуютным. Мне было обидно говорить невпопад…
– Но Гарик-то не ходит темными переулками, – усмехнулся я, попробовав разрядить обстановку.
– Не ходит… – начал было Тай, но его оборвал звонок домофона, такой резкий и неожиданный, что я вздрогнул. – Кого еще черти принесли?
Хмурясь, мужчина поспешил в прихожую и снял трубку.
– Слушаю?.. Гарик?!. Заходи, открываю.
Толя повесил трубку и отпер входную дверь, даже в коридор вышел. В подъезде загудел лифт. Я поднялся и выглянул в прихожую из-за стены.
– Твою мать! – с чувством выругался Тай, едва ли не втащив Гарика в квартиру. – Ты откуда такой красивый?