Главная ошибка Ельцина
Шрифт:
Требовался умный, волевой русский человек, которому бы доверило свою судьбу абсолютное большинство граждан России. И это Божье Чудо, что такой человек был в принципе и слава Богу, что Ваш отец остановил свой выбор на этой кандидатуре.
Условия, при которых делается выбор, имеют огромное значение… Сегодня, в условиях довольно спокойного протекания нового кризиса, отсутствия угрозы целостности страны, отстроенного механизма управления, наличия системы контроля со стороны государства за ключевыми экономическими отраслями, можно рассуждать об уровне культуры и демократичности стиля В. В.Путина, но в 1999 году Б.Н.Ельцину да и всей стране было не до тонкостей и галантностей. В тех условиях Ваш отец принял в интересах ВСЕЙ
Демократия, конечно, очень хорошее слово, но в жизни конкретные механизмы должны соответствовать среде внедрения. По меньшей мере, глупо в дурдоме давать право пациентам на свободный выбор врачей, процедур и лекарств. Россия, слава Богу, не дурдом, но и духовно-нравственным здоровьем общество похвастаться пока не может.
Мы все еще требуем большего, чем сами готовы отдавать. Нас все еще претит от ответственности и прет от желаний (так в тексте.
– - О.М.) Мы все еще ищем внешнего врага, чтобы оправдать собственную лень, равнодушие и лицемерие. И поэтому, мы имеем то правительство, которое заслуживаем и по Вере и по собственному объективному уровню развития. Но мы имеем и правительство, и возможность жить, делать выводы, и самосовершенствоваться в своем государстве. А это очень существенный аргумент за выбор Вашего отца.
Как пойдет развитие дальше, это вопрос, но очень важно, что бы сей процесс шел без обрушения прошлого, без революционных потрясений, с Верой в Господа, с любовью к Отечеству и уважением к своим согражданам.
Спаси Вас Господь!
С уважением Александр Билецкий».
Не думаю, что Татьяна Борисовна готова была бы слово в слово повторить этот комментарий, навеянный телевизионной пропагандой и религиозными проповедями, -- полагаю, "мудрым" ей показалось суждение, что при тогдашних обстоятельствах и при тогдашнем, да и при нынешнем, "духовно-нравственном здоровье общества" выбор Путина был "единственно верным решением", а уж как дальше дело пойдет, -- это другой вопрос…
К теме "Не раскаивался ли Борис Николаевич?" Татьяна Борисовна вернулась в интервью "Известиям" 31 декабря 2009 года, но опять ответила уклончиво:
"Конечно, папа… не переставал волноваться, переживал за то, что происходит в стране. Наверняка хотел что-то подсказать, но всегда себя останавливал -- и только во время встреч с Владимиром Владимировичем высказывал свою точку зрения. Считал неправильным публично вмешиваться в действия президента".
Непонятно, непонятно...
Главные достоинства -- аккуратность и исполнительность
Повторю еще раз, с кем бы из людей информированных я ни говорил на тему о том, какие, собственно говоря, качества побудили Бориса Николаевича выбрать Путина на роль преемника, перечислялись в основном такие: аккуратность, профессионализм, четкость в работе, исполнительность, прекрасные качества полемиста (хорошая реакция, упорство в отстаивании своих аргументов, своей позиции), способность к жестким действиям, вообще признаки сильной личности... Ни разу ни от кого я не услышал, что Путин показал себя убежденным демократом, причем так показал, что не поверить в это было невозможно.
Да он и не мог себя так показать, потому что он и в реальности таковым не был. Я уже говорил, что почти всю горбачевскую перестройку, когда вся страна бурлила, когда расшатывались и низвергались основы основ, Путин тихо просидел в этом самом Дрездене за этими самыми отчетами и пивом. В общем, был не вполне в курсе происходящего на родине.
Говорилось и о том, что, вернувшись в Россию, он также какое-то время как бы пребывал в неведении, что, собственно говоря, здесь творится.
"...До этого момента (до августовского путча.
– - О.М.), -- признавался он позднее, -- я не мог оценить всей глубины процессов, происходящих в стране. После возвращения из ГДР мне было ясно, что в РОССИИ ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ (выделено мной.
– - О.М.), но только в дни путча все те идеалы, те цели, которые были у меня, когда я шел работать в КГБ, рухнули".
Вот веха - август 1991-го, -- когда человек как бы с Луны свалился и начал с удивлением оглядываться вокруг, пытаясь понять, куда же он попал…
А спустя всего лишь восемь лет он -- фактически глава государства...
Без сомнения, начало политической карьеры Путина и одновременно, как бы на это ни смотреть, первоначальный момент его внедрения в "демократическую тусовку" -- это устройство на работу к Собчаку. Устройство совершенно случайное, по протекции приятеля. (Если отбросить в сторону возможность и еще худшего варианта, -- что он пошел туда по распоряжению кагэбэшного начальства).
У Собчака Путин опять-таки никак не проявил себя как демократ, вообще как публичный политик -- занимался хозяйственной деятельностью, международными связями. На людях -- опять та же самая шпионская привычка -- прятался у Собчака за спиной.
И в Москву -- по протекции своего питерского знакомого, ставшего вице-премьером Алексея Большакова -- попал опять-таки на хозяйственную работу -- к Паше Бородину...
Затем началась собственно политическая карьера, причем на самом высоком уровне.
Почему все-таки Ельцин не посчитал нужным как-то особо проверять, насколько прочны и глубоки демократические убеждения его преемника? Мне говорят: он был убежден, что после 1996 года в управлении государством уже невозможно отойти от основополагающих демократических принципов. Если, конечно, в результате каких-то потрясений к власти не придет Примаков или Зюганов. Но если он, Ельцин, отдает власть человеку уже следующего поколения, -- тут уж нет никаких сомнений, в каком направлении при этом его преемнике пойдет дальнейшее развитие России. Понятно -- это рынок. Понятно -- это весь набор демократических институтов: разделение властей, свободные суды, свободные СМИ. Ельцин, объясняют мне, был убежден: если к власти приходят люди из нового поколения, все это не может быть разрушено ни при каких обстоятельствах. Конечно, могут быть какие-то частные, небольшие отклонения, но общий вектор движения абсолютно очевиден и не может быть изменен никак. Поэтому главным для Бориса Николаевича было понять, есть ли воля у этого человека, которого он определяет себе в преемники, сможет ли он преодолеть те трудности, которые всегда возникают при руководстве такой страной, как наша.
В общем-то, действительно вроде бы вполне ясно: сделать следующим президентом "стопроцентного" демократа и либерала в России невозможно. Давайте представим себе на минуту, что Борис Николаевич начал бы искать такого человека. На кого бы он обратил внимание? На Гайдара? На Чубайса? У нас ведь таких "технологичных либералов", которым можно было бы доверить страну, -- раз-два и обчелся. Но согласитесь: вряд ли Гайдара можно поставить на первую позицию. Его ведь наш добрый народ разнесет в пух и прах за несколько месяцев… Да, он понятный человек, с понятной либеральной, демократической идеологией. Но он никогда не фигурировал как кандидат на эту самую позицию, поскольку ясно: он даже избран не будет ни при каких обстоятельствах. Про Чубайса, которого тот же народ так же ненавидит, как и Гайдара, даже больше, тоже нечего говорить. В общем, есть какая-то идеальная ситуация и есть возможная. И вот Борис Николаевич вроде бы перебрал в своем воображении всех, кого только можно было бы представить на президентском посту. И у него отпали фигуры, которые он считал недостаточно сильными, отпали те, кто, по его мнению, мог уклониться от главной, демократической, линии… Те, кого не примут избиратели… Остался -- Путин.