Главный актёр в спектакле дьявола

Автор неизвестен

– Элиза!, - позвал Адам сестру, пробираясь по направлению к скале. Казалось, это место должно быть уже совсем близко, но вокруг всё по-прежнему было окутано мраком.

– Элиза, - повторил мальчик, но вместо ответа последовал лишь крик. Ребёнок обернулся в сторону звука, и сам был готов закричать от ужаса: мёртвое тело сестры сжимали острые когти чудища. Адам хотел было бежать, но его тут же окружило кольцо огня. И лишь тень, темнее чем ночь, приближалась к нему, отпуская безжизненный труп.

Адам в ужасе открыл глаза. Ослеплённый светом, он не сразу понял, где он оказался. Острая боль пронзила его тело в области груди, а тело

вновь заныло. Немного отдышавшись, парень зажмурился на мгновение, вновь провалившись в небытие. Сырость. Дурной запах заполнял комнату. Может, стоило открыть окно? Если отодвинуть тряпочку, заменяющую штору, то это желание тут же пропадёт. Песчаная буря круглый год заметала улицы, и лишь поздно ночью можно было выйти наружу и вздохнуть свежего воздуха, и то пропитанного серой. Люди как-то приспособились к этим условиям. Но для господ это место считалось непригодным для обитания человеческих особей, и, именно поэтому, люди чаще скрывались здесь, когда хотели сбежать. Рабы прятались за песочной бурей, и демоны думали, что эти самоубийцы, предпочитали смерть в пустыне долгим пыткам. В большинстве случаев они были правы. Однако за несколько лет нашлись те, кто смог спасти себе жизнь, спрятавшись на окраине пустыни. Дойти до середины, чтобы встать под горящим солнцем, означало одно - сгореть заживо. Задержаться в укрытии надолго и месяц дышать серой и песком - было более долгой и мучительной смертью. Однако для отчаянных это самая надежная попытка оказаться вне досягаемости власти демонов. Когда ничего не остается, приходится рисковать.

Говорят, что есть одна легенда о женщине, которая сбежала в эти края бесконечных песков. Прожив здесь месяц, она родила дитя. Женщина умерла, но ребенок приспособился к условиям, в которых ему пришлось родиться. Он так привык к серному воздуху, что больше не мог дышать обычным кислородом. Редко в эти места приходили люди. Некоторые говорят, что он умер от одиночества, а другие считают, что он смог дойти до середины пустыни и стать с ней одним целым. Он обрел силу и перестал быть человеком. После этого люди уверили в некого Бога, дающего им приют. Они не строили храмов и не приносили ему жертв. Но молились. По сути, только в этом неблагоприятном месте, где нет демонов, некоторые люди смогли найти в своём сердце надежду на существование Бога, который оберегает их. Однако в это верили далеко не все. В большинстве случаев это была всего лишь приятная легенда для детей, чтобы они не утратили веру во что-нибудь хорошее.

Потолок осыпался, предвещая скорую атаку песчаной бури. Пыль неприятно ложилась на лицо. Помимо нарастающего свиста вьюги за широкими стенами, в комнате приглушенно раздавались голоса. Их обладатели говорили шепотом, но с каждым разом их беседа становилась все громче.

– Ты бы меньше возникал, я ведь могу передумать на твой счёт, - первый голос явно принадлежал мальчишке, подростку, правда он звучал так самоуверенно, что можно было усомниться. Второй спорящий явно был уже взрослым мужчиной.

– Зачем все это? Это же.. это издевательство над людьми. Надо было их спасти, а не загонять сюда.

– Ты в самом деле волнуешься? Я думал, тебе будет все равно.

– Это банальный вопрос человечности. Я не могу промолчать, видя такое.

– Значит, я не ошибся на твой счет. Если хочешь им помочь, следуй приказу. Надеюсь, ты понимаешь, что попытка бегства безнадежна?

– Мне все равно некуда бежать.

– Так вот, недавно

ты жаловался, что твоя жизнь не имеет смысла. Я даю тебе вполне благородную цель - спасти людей, уничтожить рабство. Все равно твои сестры наплевали на тебя. Да ты и сам этому рад. Вздохни, наконец, свободно.

– И все равно я не свободен.

– Это не та свобода, которую тебе давала Лина, не так ли? Попробуй, может тебе это понравится больше, чем вечный сон.

– Я все равно не согласен с твоими методами.

– Договорим позже, этот человек приходит в себя.

Холодный ветер, словно вырвавшись из пустоты в душе, неожиданно пробрал до костей. Хотя и в нём была небольшая польза, он стряхнул пыль с неподвижных конечностей.

– Уже очнулся?

Собравшись с силами, Адам всё-таки решился разглядеть лицо стоявшего рядом человека: с виду это был обычный парень, но вот его волосы были белее снега. Часто случалось, что молодые люди под бренностью жизни седели раньше срока. Адам же не обнаружил ни одного серого волоска на голове незнакомца, чтобы прийти к такому заключению. Холодный, сосредоточенный взгляд его говорил о тяжёлой судьбе из цепи многочисленных утрат. Если отбросить все эти качества, неприятно старящие его, парню можно было дать меньше двадцати пяти. На удивление, больше в комнате никого не было, ни души.

"Однако, это человек, определённо человек", - заметил Адам.

Если признаться, парень был не очень рад, так как не особо любил новые знакомства. Но не в его положении приходилось выбирать, нужно идти на контакт.

– Вроде как да, - выдавал из себя вялым голосом Адам.

– Отлично, потому что ты должен поправиться как можно быстрее. Надеюсь, ты ничего не имеешь против магии. Разрешишь?

– Эм, что?
– Адам был сильно удивлён столь резкому повороту событий. "Или всё же не человек?" - подумал он, осматривая собеседника.

– Простой, постой, постой... Магия, значит?
– Адам осознал всю серьёзность его положения и понял, что сопротивляться уж точно не имеет никакого смысла, - Чего Вы хотите?

Не дожидаясь согласия, блондин протянул руку и коснулся переломанной руки Адама, наспех перевязанной грязными, зловонными тряпками. Тут начались чудеса, никогда не виданные на этой планете. Белая ладонь незнакомца засияла в нежно-голубой лазури, самому редкому небесному свету. Тепло, как от камина с огнем, приятно грело, не причиняя никакого вреда.

– Не дергайся.
– попросил маг, кратко бросив взгляд на лицо Адама. Легкая усмешка проскользнула на его губах и тут же скрылась.
– Знаю, магия запрещена. В свое время инквизиция изрядно побегала за моей семьей.

Он отпрянул. Не смотря на то, что ноющая боль, преследовавшая всю ночь, отошла, парень выглядел не вполне довольным.

– И всё же я ослаб. Ты встанешь на ноги только вечером.

Адам не мог произнести ни слова от удивления, лишь поднял взгляд на странного человека.

Он проделал то же самое и с ногой Адама. Изначально казалось, что такое несложно лечение пройдет совсем безболезненно, но, как только голубой свет потух, кости стали стремительно срастаться, и последовавшие за этим ощущения нельзя было назвать приятными, но вполне терпимыми.

Боль, которая, казалось, пронизывала и само легкое, начала отступать, сменяясь другим странным чувством, словно что-то начало двигаться внутри него.

Я не понимаю, - произнёс Адам, когда светловолосый отошёл, - Кто ты?