Главный инженер
Шрифт:
Увидев Лешу, красноармеец как будто слегка удивился. Наверно, он думал, что Леша немного постарше.
– Михайлов Алексей - это вы будете?
– сказал он.
– Я, - сказал Леша.
– Одевайтесь. Я за вами. Вот у меня повестка на вас.
– Ой, батюшки-светы, куда это вы его?
– испугалась Лешина мать.
– А это, мамаша, военная тайна, - усмехнулся красноармеец.
– Если вызывают, значит, заслужил.
У Леши не попадали в рукава руки, когда он натягивал свое
– Ладно, мама. Оставь. Я сам, - сказал он и почувствовал, что зубы у него все-таки слегка стучат и голос дрожит.
– Взять с собой что-нибудь можно? Или не надо?
– спросил он, посмотрев на красноармейца.
Тот опять усмехнулся и ничего не сказал, а только покачал головой.
– Поехали, - сказал он, надевая свои меховые рукавицы.
Леша попрощался с матерью и пошел к выходу.
На улице у ворот стоял ярко-красный трофейный мотоцикл с приставной коляской-лодочкой.
Еще вчера утром с каким удовольствием, с каким фасоном прокатился бы Леша Михайлов на виду у всей деревни в этой шикарной трехколесной машине! А сейчас он с трудом, еле волоча ноги забрался в коляску и сразу же поднял воротник и спрятал лицо: еще, не дай бог, увидит кто-нибудь из соседей...
Красноармеец сел рядом в седло и одним ударом ноги завел мотор. Мотоцикл задрожал, зафукал, застучал и, сорвавшись с места, помчался, взметая снежные хлопья и подпрыгивая на ухабах, по знакомой деревенской улице.
* * *
Ехали они очень недолго. Леша и оглянуться не успел, как машина застопорила и остановилась у ворот двухэтажного каменного дома. У ворот стоял часовой.
Леша огляделся и узнал этот дом. Когда-то здесь был детский сад.
"Это на Островах, - сообразил он.
– Вот он, оказывается, где трибунал-то помещается..."
– Вылезай, Алексей Михайлов. Пошли, - сказал ему красноармеец.
"Ох, только бы не заплакать", - подумал Леша, вылезая из кабинки и направляясь к воротам.
Часовой попросил у них пропуск.
– К полковнику Шмелеву, - сказал Лешин сопровождающий и показал повестку. Часовой открыл калитку и пропустил их.
В большой накуренной комнате, где когда-то помещалась, наверное, столовая детского сада, было сейчас очень много военных. Были тут и летчики, и зенитчики, и моряки с береговой обороны. Были и красноармейцы, и офицеры. Кто сидел, кто стоял, прислонившись к стене, кто расхаживал по комнате.
– Погоди минутку, я сейчас, - сказал Леше его спутник и скрылся за большой белой дверью. Через минуту он вернулся.
– Посиди, отдохни, тебя вызовут, - сказал он и ушел.
Леша присел на краешке скамейки и стал ждать.
Вдруг белая дверь открылась и из нее вышел Лешин знакомый - тот самый старший лейтенант, командир новодеревенской батареи. Он увидел Лешу, узнал его, но ничего не сказал, нахмурился и пошел к выходу.
А Леша даже привстал от волнения. Он даже не сразу расслышал, что его зовут.
– Михайлов! Михайлов! Кто Михайлов?
– говорили вокруг.
– Я Михайлов!
– закричал Леша.
– Что же ты не откликаешься?
– сердито сказал ему молоденький лейтенант в блестящих, как зеркало, сапогах. Он стоял в дверях с какими-то папками и списками и уже целую минуту выкликал Лешину фамилию.
– Пройдите к полковнику, - сказал он, открывая белую дверь.
"Только бы не заплакать", - еще раз подумал Леша и, стараясь держаться прямо, по-военному, шагнул через порог.
* * *
Пожилой, стриженный ежиком полковник сидел за большим столом и перелистывал какие-то бумаги.
– Михайлов?
– спросил он, не глядя на Лешу.
– Да, - ответил Леша.
Полковник поднял глаза и тоже как будто удивился, что Леша такой маленький и тщедушный.
– Н-да, - сказал он, разглядывая его из-под густых и мохнатых, как у медведя, бровей.
– Вот ты какой, оказывается. А ну-ка подойди ближе.
Леша подошел к столу. Полковник смотрел на него строго, и седые медвежьи брови его все ближе и ближе сдвигались к переносице.
– Так, значит, это ты построил снежную крепость, или блиндаж, или что там... которую давеча разбомбили "мессеры"?
– Да... я, - прохрипел Леша и почувствовал, что еще минута - и слезы помешают ему говорить.
– Только ведь мы не нарочно, товарищ полковник, прибавил он, стараясь глядеть полковнику прямо в глаза.
– Мы ведь играли...
– Ах, вот как? Играли?
– Ага, - прошептал Леша.
– Кто это "мы"?
– Ну, кто? Ребята, одним словом.
– А кто зачинщик? Кто выдумал все это? Под чьим руководством строили?
– Я выдумал. Под моим, - ответил Леша, опуская голову. И тут он не выдержал - слезы прорвались оттуда, где они до сих пор прятались, и заклокотали у него в горле.
– Товарищ полковник... пожалуйста... простите меня, - пролепетал он. Я больше не буду...
– Это что - не будешь?
– Играть не буду.
– Вот тебе и на!
– усмехнулся полковник.
– Как же это можно - не играть?
– Ну... вообще... блиндажей не буду строить.
– Не будешь? Самым серьезным образом не будешь?
– Самым серьезным. Вот ей-богу! Хоть провалиться, - сказал Леша.
– Н-да, - сказал полковник.
– Ну, а если мы тебя попросим?
– Что попросите?