Глаз алмаза
Шрифт:
Так и есть. По деревянным, дубовым ступеням, знакомым с голопопого детства, с первого этажа топот босых ног отбивал, скажем так, похоронный марш моим спокойным минуткам. Мама. Только она в этом доме бродит без обуви, натягивая только носочки разной толщины и плотности вязки в зависимости от времени года.
Дверь в комнату шандарахнулась об стену, а я непроизвольна вжалась в кровать и... так вдруг сильно захотела забуриться под одеяло, чтоб никто и никогда не нашел мою уютную теплую норку...
– Ага!
– честно, прозвучало, как приговор, - Ну-у-у, каяться будем?!
– Будем, - пробурчала я, аккуратно высовывая нос из своего укрытия и пытаясь придать собственно физии независимый вид. Получается, видимо, плохо. На маму не подействовало. Впрочем, на нее это вообще редко действует, - а в чем?
Наглеть так наглеть. Косяков у меня много, но хотелось бы все же хотя бы часть их сохранить в тайне от маман, так что пусть выкладывает свою версию, а там уж посмотрим, как отбрехиваться буду.
– Ночью неизвестно где, неизвестно с кем шлялась?
– у нас начался блицкриг из вопросов и ответов? Ладно:
– Шлялась.
– Одной драки мало было, во вторую без подготовки влезла?
– Влезла - покаянно.
– Мужика хорошего чуть со свету не сжила и сама туда же лыжи навострила, - даже обидно немного стало. Он, значит, хороший, а я так... погулять вышла.
– Отклоняется - я не специально, - закутавшись еще сильнее в одеяло, пробурчала. Ну и пусть с ним носится, а я...
Мамин огонь возмущения, тем временем, не утихал.
– У тебя все не специально, а чтобы вы делали, если бы я не успела?!
– Так ты ж успела, - и сразу не отходя от кассы, - кстати, как ты там оказалась, где мой напарник и почему мы здесь?
– Тебе так же по пунктикам отвечать, - ехидно так. Ну, это у нас семейное, так что я даже внимания не обращаю.
– Желательно, - важно кивнула, - я же тоже не увиливала от твоего допроса.
Она только зубами скрипнула, но продолжила.
– Ладно-о-о-о, - плюхнулась на угол моей кровати и начала свою версию излагать, - что у тебя в голове, я не знаю. Сколько раз говорила, мать всегда слышит, когда ее ребенок при смерти и зовет.
– А я умирала что ли?
– честно говоря, смутные подозрения были, но как-то не верилось, что ситуация вышла настолько фиговая.
– Да, черт тебя возьми!
– от мягкой думки, что валялась у изножья кровати, увернулась с трудом.
– Все-все не перебиваю, - вытянула из-под одеяла кончики пальцев в жесте 'сдаюсь', - только внимаю.
Сама же начала немного вспоминать то, о чем мама когда-то говорила. Саламандра всегда чувствует и слышит зов своего ребенка, даже если этот детёныш - уже давно самостоятельная взрослая особь.
Но, главное не это - кровная связь в такие моменты помогает открыть путь огня. Это не полноценный телепорт в обычном его понимании, но некая его разновидность, которая дает возможность быстро переместиться в такие моменты опасности для потомства. Вот мама им и воспользовалась, сразу оказавшись рядом с нами.
– ... ну вот, выхожу я и вижу полуживую инсталляцию - справа на тебе труп какого-то мужика; с ним в обнимку полуживой оборотень в звериной форме, на левой твоей части тела обосновавшийся; и эти две туши вдавливают малолетнюю чешуйчатую сдыхлю в землю. Кровищи уже набежало...
– Подожди, чьей кровищи-то?
– Так твоей.
Я немного зависла, потому что четко помнила, что когда падала, была целее всех целых. В смысле, кровищи там взяться было не откуда. Ну, вот совсем.
– Да все тут просто, этот недоучка, с которым вы дрались, как раз перед собственное кончиной новое заклинание плёл и... недоплёл. Вот оно тебе незаконченное прямо в живот и угодило.
У меня от ее слов глаза решили перебраться поближе к линии волос, на лоб в смысле полезли. Если верить сказанному - то быть бы мне сейчас однозначно похороненной. Заклинание, даже не законченное, таких бед натворить при прямом попадании в тело может...
– А-а?..
– задать закономерный вопрос, почему я тогда все еще жива, мне не дали.
– Скажи спасибо оборотню своему, - мама хмыкнула задумчиво, - часть выпущенной энергии он на себя оттянул. Осознанно, заметь. Только потому вы оба и остались живы.
– То есть, он где-то здесь, - полу утвердительно поинтересовалась я.
– 'Здесь', - что-то не нравится мне этот взгляд, - в соседней комнате 'кукует', на волю просится.
– А чего не отпускаешь? Он же тебе все рассказал, кажется, - неужто, мой невольный подельник маму заинтересовал? Интересненько.
– Рассказал, - еще один фырк в мою сторону, - во-первых, не всё, а во-вторых - откуда я знаю, что он не соврал мне и не навредит тебе своим побегом еще больше. И вообще, я сейчас тебя допрошу и пойду показания сверять. Может, чего и выужу из вас обоих... тоже мне, партизаны-ветераны сыскного фронта.
– Мам, ты сейчас кого пытаешься надуть? Мне ли не знать, что ты от всех, кроме меня, ложь чувствуешь на раз.
Дар этот у нее с рождения был, но очень слабенький - практически на уровне интуиции. Правда, даже этого хватило, чтобы моя незабвенная с ослиным упрямством, шаг за шагом, смогла развить его до вполне приличных навыков, чем и пользовалась в последнее время постоянно без зазрения совести. Вот только с близкими родственниками у нее прокол получился... ну и с папой. Его она тоже не могла прочитать... почему-то.