Глаз алмаза
Шрифт:
Магическим существам, вроде нас с мамой, в свете всего произошедшего жить стало намного легче. Даже если не считать того, что с возвращением в мир магии многие, подобные нам получили надежду на возрождение (за последние годы рождаемость взлетела в разы), мы могли больше не прятаться, выдавая себя за обычных людей. Чувство свободы, возможность не скрывать свою суть и ощущение безопасности - это ни с чем не сравнимое удовольствие... наверное.
По словам мамы, мне посчастливилось родиться и вырасти уже в совершенно иной среде. Ей видней, конечно. Даже мой папа был младше нее. Внешне это никак не выражалось - оба казались одногодками.
У мамы, благодаря тому, что являлась она чистокровной саламандрой, клетки организма были менее подвластны, чем у людей, старению и имели ускоренные регенерационные свойства, что позволяло ей тогда, в свои не полные сто, выглядеть так же, как и моему двадцатипятилетнему отцу.
Да и характеры... Оба представители огненной стихии - горячие, веселые, задорные и теплые...
С отцом все немного сложнее.
До слияния миров и возвращения драконов люди с магическими способностями практически перестали рождаться. Все известные в древние времена знаменитые маги-стихийники были потомками драконов.
Потому, пятьдесят лет назад, с приходом магии на Землю, считалось большой удачей для человеческой женщины понести от дракона. Драконьи женщины редко брали себе в возлюбленные человеческих мужчин. Не сказать, чтобы им это кто-то запрещал... Просто так вышло. Не интересны они им, наверное - не знаю.
В кармане слишком громко для подобного заповедного места зазвонил телефон. Ну вот, моё спокойное существование закончилось - пора возвращаться в город. Отвечать не стала - с мамой, если сейчас зацепишься, быстро не закончишь. Потому просто скинула сообщение и пошла вверх к дороге и собственной машине - пора возвращаться в город.
Уже уверенно выезжая на междугороднюю трассу в очередной раз подумалось - драконам стоит сказать спасибо за то, что технические достижения Земли не только сохранились, но и совершенствуются с некоторой магической корректировкой - за последние годы экологическая обстановка заметно улучшилась.
Да они и сами не прочь попользоваться подобными благами, как бронированный автомобиль V-класса. Единственное, что не внушало им доверия - наши самолеты. Чешуйчатое племя предпочитает, как и раньше, по старинке - крыльями махать.
Лет сорок пять назад даже мода пошла везде рядом с вертолетными площадками еще и площадки драконьи организовывать. Мама говорила, крутотень была страшная... Теперь-то этим никого не удивишь. А подобная опция в нынешнее время на крыше каждого дома обязательно предусмотрена. И уже никакого ажиотажа не вызывала.
Наоборот, многие недоумевали, зачем им такое 'счастье' на крыше средне-статистической многоэтажки, если самих чешуйчатых в некоторых городах в живую никогда не видели и не увидят.
Добраться до дома удалось легко - ни на междугородке, ни на кольцевой заторов не было. Еще минут пять посидела, не выходя из автомобиля и заглушив мотор. Идти не хотелось - жуть. Главное, чтобы мама ничего не узнала. Нет, не того, что я уже... мэ... стала женщиной (этому она как раз обрадуется). Того, что виновник потери моей невинности ускакал (вернее, помахал мне крыльями) в далекий туман. С нее станется, призвать похитителя девичьих сердец к ответственности.
– Евка!
– возмущенный вопль настиг меня раньше, чем сама обладательница голоса, - Ты почему мне не рассказала?!
Ну вот, а я что говорила? Началось!
– Ма-а-ама, - глаза по старой детской привычке обреченно закатились сами - захотелось еще поразмахивать руками и подрыгать ногами, раздражает, - не рассказала - значит, не захотела.
Выставленные вперед руки помогли мало - остановить это низкорослое торнадо еще никому не удавалось.
– Что значит, не захотела?!
– крупные кудри возмущенно подпрыгнули, - я же...
– То и значит, - руки сложила в молитвенном жесте, - ма-а-ам, ну давай не будем на эту тему, а-а-а?
Внимания на мои мольбы, кажется, мало кто обратил. Меня к тому времени уже доволокли до кухни, заставили помыть руки и усадили за накрытый стол.
– Садись ешь, - фух, кажется торнадо проходит стороной. Уже, хорошо.
Видимо, узнала она давно и основной ураган эмоций прошел - на мою долю достались одни остатки. Нормально кушать под пристальным, молчаливым маминым созерцанием было тяжело. Созерцание было хоть и молчаливым, но красочным - то руку в особо скорбном жесте положит себе на грудь, то протяжный вздох окажется ужасно тоскливым...
Но уж лучше давиться едой, чем быть втянутой в очередной разговор по душам. Все-таки мамино святое 'когда я ем - я глух и нем', которым она меня в детстве терроризировала, иногда очень выручает. Нет, я маму очень люблю и даже поговорить с ней иногда очень... мм... познавательно, просто... Не до того мне сейчас. Никаких разговоров совсем не хочется - только все самой молча обдумать, переварить и забыть.
– Что? Думаешь, я сейчас встану и... 'что ж это такое на свете делается-а-а-а! да, когда же это драконий произвол закончится-я-я-я!'. Да?
Я даже обалдела от такого и головой автоматически кивнула. Маман моя обычно такие истерики не включала, ну так и я не каждый день 'обесчещенная' и с разбитым сердцем домой приходила. А она меня и так по жизни комнатным цветком считает. Все меня надо 'холить' да 'лелеять'.
– Ты должна была рассказать мне раньше!
– что ли в холодильнике покопаться - вдруг прокатит, и она еще немного помолчит?
Не прокатит. Она, конечно уже не злая почти, но... знаю я этот взгляд - опять что-то задумала.