ГЛАЗ ТИГРА (сборник боевой фантастики и приключений)
Шрифт:
— Это так похоже на парнишку Мэнни. Он всегда был сентиментальным проходимцем.
— Заткнись, — сказал шофер.
— Я с нетерпением жду встречи с ним.
— Сиди и помалкивай, и не лезь на рожон.
Я последовал его совету. Мы ехали в ночи по дороге, ведущей на запад. Наконец, ранним утром мы въезжали в Бристоль, и не заезжая в центр города, свернула на А4 по направлению к устью Эйвона.
Среди прочих судов у причала выделялась большая моторная яхта. Она стояла у самой пристани, и ее сходни были опущены. На корме и на носу было написано «Мандрагора». Это было океанское судно с металлическим днищем, выкрашенное в белый и голубой цвета, внешне очень красивое. На мой взгляд, оно было быстрым и устойчивым, на таком можно было плыть в любую точку света — игрушка богатого человека. На мостике виднелись человеческие фигуры, в иллюминаторах светились огни, судно было готово к плаванию.
Меня окружили, как только мы подошли к трапу. «Ровер» отъехал назад, развернулся и уехал, как только мы поднялись на палубу «Мандрагоры».
Салон был слишком изысканным для вкуса Мэнни Резника. Здесь, видимо, постарались предыдущие владельцы, или же профессиональный дизайнер. Во всю высоту стен висели ярко-зеленые ковры и бархатные гардины им в тон. Мебель была из темного тика и обтянута кожей. Картины, написанные маслом, были тщательно подобраны по стилю. Судно стоило никак не меньше полмиллиона фунтов и, видимо, было арендовано. Скорее всего, Мэнни взял его на полгода и нанял свою команду. Мэнни, как мне было известно, сам был отвратительным мореходом.
Пока мы молча ждали посередине увешанного коврами салона, я безошибочно различил звук поднимаемого трапа и звяканье якорных цепей. Легкое дрожание моторов перешло в равномерное гудение, а в иллюминаторе проплыли портовые огни — мы покинули гавань и вышли в широкие, полные от прилива, воды Северна. Я узнал маяки на мысе Портишед и в Редклиффском заливе: «Мандрагора» пошла вниз по реке, минуя Уэстон-супер-Мар и Бэрри, в открытое море.
Наконец, появился Мэнни. На нем был синий шелковый халат, а лицо помято после сна. Однако, его локоны были аккуратно причесаны, а улыбка была белозубой, но хищной.
— Харри, — произнес он, — я же говорил, что ты вернешься.
— Привет, Мэнни, не могу сказать, что это доставляет мне удовольствие.
Он добродушно повернулся и рассмеялся вошедшей в салон женщине. Она была тщательно накрашена, и каждый волосок ее прически был на своем месте. На ней был длинный белый пеньюар с кружевной отделкой на горле и рукавах.
— Полагаю, ты уже знаком с Лорной, Лорной Пейдж.
— В следующий раз, Мэнни, когда ты ко мне будешь кого-то посылать, найди кандидатуру получше. На старости лет я стал слишком привередливым.
Она со злостью сощурилась, но улыбнулась.
— А как твоя лодка, Харри? Твоя замечательная «Балерина»?
— Гроб для меня из нее не получился, — и я снова повернулся к Мэнни.
— Послушай, может быть, мы, в конце концов, о чем-нибудь договоримся?
Он печально покачал головой.
— Не думаю, Харри. Мне бы очень хотелось, я всей душой «за», хотя бы в память о прошлых временах. Но я не знаю о чем. Во-первых, что ты мне можешь предложить? Мне незачем ерундовая сделка. Во-вторых, я знаю, ты слишком сентиментален. Любой договор с тобой может полететь вверх тормашками от одной только твоей чувствительности. Я не могу поверить тебе, Харри. Тебе не будет давать покоя мысль о Джимми Норте и твоей лодке, ты будешь думать о погибшей на твоей лодке девчонке и сестре Джимми Норта, от которой нам тоже пришлось избавиться.
Я был немного обрадован тем, что Мэнни, по всей видимости, находится в неведении о том, что случилось с его головорезами, посланными позаботиться о Шерри Норт, и что она сама очень даже жива. Я постарался придать своему голосу искренность, а манерам — убедительность.
— Послушай, Мэнни, я чудом избежал смерти. Если понадобится, я могу простить, что угодно.
Он снова рассмеялся.
— Я мог бы поверить тебе, Харри, но я знаю тебя, как облупленного. — И он опять покачал головой: — Прости, но никаких сделок не будет.
— Тогда зачем тебе понадобилось тащить меня сюда?
— Я уже дважды посылал к тебе людей, Харри, и каждый раз неудачно. На этот раз я хочу быть уверенным в успехе. Я собираюсь привязать к тебе груз потяжелей, когда мы будем плыть где-нибудь по глубоким водам на пути к Кейптауну.
— Кейптауну? — переспросил я. — Значит, ты сам лично вышел на поиски «Света Зари»? И что вас так тянет к этой разбитой посудине?
— Успокойся, Харри. Если бы тебе не было известно, ты бы не мешал мне своими поисками, — он рассмеялся и я решил, что мне лучше не сознаваться в моем неведении.
— А ты сможешь правильно найти дорогу туда? — обратился я к блондинке. — Море велико, и многие острова похожи друг на друга. Думаю, вам стоит оставить меня для подстраховки.
— Не могу, Харри, — Мэнни отошел к тиковому бару, отделанному бронзой.
— Выпьешь? — сказал он.
— Мне скотч, — сказал я, и он до половины наполнил стакан и поднес его мне.
— Чтобы быть с тобой до конца откровенным — частично это по просьбе Лорны. Чем-то ты ей досадил, Харри. Я не знаю причин, но она особенно настаивала, чтобы ей присутствовать на прощании с тобой. Она обожает подобные зрелища — ведь правда, дорогая? — они ее заводят.
Я осушил стакан.
— Ее иногда следует завести, мы оба об этом знаем. Иначе с ней в постели делать нечего, — заметил я. Мэнни ударил меня в лицо, разбив губы, и виски обожгло рану.
— Заприте его, — тихо произнес он. Пока меня выталкивали из салона и вели по палубе, я имел счастье заметить, что Лорне предстоит ответить на несколько весьма неприятных вопросов. С обеих сторон мимо нас проплывали береговые огни, а река была широкой и темной.
На баке перед мостиком находилась низкая рубка, а с палубы вниз вела лестница к небольшому проходу. Это помещение, несомненно, предназначалось для команды — по обеим сторонам прохода располагались каюты и еще одна дверь вела в общую столовую.
На передней палубе была стальная дверь с табличкой «Склад». Ее тут же захлопнули за мной, втолкнув меня в нее. Щелкнул замок, и я оказался в крошечной стальной каморке футов этак шесть на четыре. Стены до потолка были уставлены ящиками, а воздух был сырой и затхлый.
Первой же моей заботой было найти какое-нибудь оружие. Но все ящики были заперты и сбиты из крепких дубовых досок. Чтобы их открыть, нужен был топор, но я все же попробовал. Затем я попытался протаранить дверь плечом, но помещение было слишком тесным, и я не мог разогнаться. Тем не менее, шум привлек внимание. Дверь распахнулась и на пороге показался один из экипажа, держа в руках здоровенную уродину — «Рюгер Магнум» сорок первого калибра.