Глаз в пирамиде
Шрифт:
Джордж без колебаний сделал то, что она просила. Полная или частичная нагота требовалась во многих ритуалах инициации; но он чувствовал мучительное беспокойство. Он доверял этим людям только потому, что до сих пор они ничего плохого ему не сделали. Но кто мог сказать, что это за типы на самом деле и в какую ритуальную пытку или убийство они могут его втянуть. Впрочем, такие страхи всегда сопутствуют ритуалу инициации.
Пока он снимал с себя трусы, Стелла смотрела на него с усмешкой, вопросительно подняв брови. Он понял, почему она усмехается, и почувствовал горячий прилив крови к пенису, который мгновенно отяжелел и набух. При мысли о том, что он стоит голый с начавшейся эрекцией перед
— У тебя классный аппарат. Красивый, крупный, крепкий и соблазнительный. — Стелла неторопливо приблизилась к Джорджу и взяла его член снизу, у основания, где он переходил в мошонку. Он почувствовал, как натянулись его яйца. Она провела средним пальцем вдоль центрального канала, коснувшись головки. Пенис Джорджа выпрямился в полный рост, салютуя умелым рукам Стеллы.
— Сексуально адекватный самец, — сказала Стелла. — Прекрасно, прекрасно. Теперь ты готов войти в следующий зал. Будь так добр, открой эту зеленую дверь.
Голый и эрегированный Джордж с сожалением расстался со Стеллой, входя в следующую дверь. Эти люди слишком здоровы и добродушны, чтобы им не верить, подумал он. Они ему нравятся, а своим ощущениям следует доверять.
Но когда за его спиной с шумом захлопнулась зеленая дверь, беспокойство вернулось к нему.
В центре помещения стояла мраморная ступенчатая пирамида. Ступеней было семнадцать, красные чередовались с белыми. Помещение оказалось довольно большим залом. Пять наклонных стен образовывали над пятиугольным полом готический свод высотой футов в тридцать. В отличие от пирамиды в мэддогской тюрьме, здесь не было гигантского глаза, который таращился на него сверху. Вместо глаза он увидел огромное золотое яблоко. Это был золотой шар диаметром в человеческий рост с черенком длиной в фут и одиноким листочком размером с ухо слона. На боку яблока греческими буквами было вырезано слово «КАЛЛИСТИ». Стены зала драпировались огромным занавесом такого размера, словно его выкрали из кинотеатра «Синерама». На полу лежал пушистый золотистый ковер, в котором утонули босые ноги Джорджа.
«Здесь все по-другому, — успокаивал себя Джордж, пытаясь унять страх. — Эти люди совсем другие. Они связаны с остальными людьми, но совсем другие».
Свет погас. Золотое яблоко светилось в темноте, словно полная луна. На боку чернело слово «КАЛЛИСТИ».
Со всех сторон зала гулко зазвучал голос, похожий на голос Хагбарда: «Нет богини, кроме Богини, и она — твоя богиня».
Прямо как церемония в Элксклубе, подумал Джордж. Но тут он почувствовал странный, никак не связанный с Благотворительным и Покровительствующим Орденом Лосей запах. Такой аромат ни с чем не спутаешь. Очень дорогое благовоние у этих людей. Да уж, крутая религия, или ложа, или как это называется. Но отчего же не позволить себе все самое лучшее, если ты льняной магнат. Хм, льняной! Трудно представить, как можно сколотить такой огромный капитал, занимаясь льняным бизнесом. Ты монополизировал рынок, или что? Кажется, на меня начинает действовать. Нехорошо обкуривать человека без его согласия.
Джордж заметил, что сжимает рукой пенис, который заметно уменьшился в размерах. Он ободряюще его потянул.
Голос продолжал вещать: «Нет движения, кроме дискордианского движения, и это — дискордианское движение».
Это казалось очевидным. Джордж закатил глаза и наблюдал, как гигантское, мерцающее золотом яблоко вращается над ним.
— Это один из самых священных и самых важных моментов для каждого дискордианца. Это момент, когда великое, пульсирующее сердце Дискордии бьется и расширяется, пока Она, Зачинательница Всего, готовится поглотить в свое тяжело дышащее хаотическое лоно очередного легионера из Легиона Динамического Раздора. О Минервал, желаешь ли ты посвятить себя Дискордии?
Почувствовав
— Да, — произнес он голосом, который показался ему самому приглушенным.
— Ты человек, а не капуста или что-то в этом роде?
— Нет, — хихикнул Джордж.
— Как жаль, — пророкотал голос. — Ты хочешь стать лучше?
— Да.
— Как глупо. Ты хочешь философической иллюминизации?
«Почему именно это слово? — быстро промелькнуло в голове Джорджа. — Почему иллюминизации?» Но вслух он сказал: «Думаю, да».
— Как забавно. Ты посвятишь себя святому дискордианскому движению?
— Пока оно меня будет устраивать, — пожал плечами Джордж.
Вдруг он почувствовал холодок в животе. Из-за пирамиды вышла обнаженная и светящаяся Стелла Марис. Теплый свет золотого яблока освещал яркие черные и коричневые тона ее тела. Джордж ощутил, как его пенис снова наполнился кровью. В этой части программы все должно быть о'кей. Стелла шла к нему медленной величавой поступью, посверкивая и позвякивая золотыми браслетами на запястьях. Джордж испытывал голод, жажду и давление, словно у него в животе медленно надувался шар. С каждым ударом сердца его член поднимался все выше. Мышцы в ягодицах и бедрах напрягались, расслаблялись и снова напрягались.
Стелла сделала несколько скользящих танцевальных па и начала обходить его по кругу, одной рукой касаясь обнаженной талии Джорджа. Он сделал шаг вперед и протянул к ней руки. Она танцевала на цыпочках, вращаясь и подняв руки над головой. Ее тяжелые конусообразные груди с черными сосками взлетали вверх. Только сейчас Джордж понял, почему некоторым мужчинам так нравятся большие сиськи. Он скользнул взглядом по ее упругим ягодицам, очертаниям мускулистых бедер и икрам длинных ног. Его потянуло к ней. Она неожиданно остановилась со слегка расставленными ногами (которые образовали треугольник, сходившийся с треугольником густых волос в «королевской арке»), не переставая плавно покачивать бедрами. Член Джорджа тянулся к Стелле, словно железо к магниту. Он опустил глаза ниже и заметил выступившую на кончике члена крошечную жемчужинку влаги, которая посверкивала золотом под струившимся светом яблока. Полифем страстно желал войти в пещеру.
Джордж прижимался к ней, пока головка змея не утонула в густом, заросшем колючим кустарником садике, которым заканчивался ее живот. Он положил руки на ее груди, ощущая, как вздымается и падает ее грудная клетка и как учащенно она дышит. Она полуприкрыла глаза и слегка приоткрыла рот. Ее ноздри широко раздувались.
Она облизнула губы, и он почувствовал, как ее пальцы нежно обвили его член и начали ласково поглаживать растирающими движениями, достаточными для возбуждения. Она немного отступила назад и придавила пальцем его влажную головку. Джордж начал поглаживать пальцами ее горячие и распухшие губы, скрытые в зарослях лобковых волос, и почувствовал, как они увлажнились от сочившейся смазки. Он ввел кончик среднего пальца в ее влагалище и начал медленно продвигать все глубже, пока весь палец не оказался внутри тугого отверстия. Она тяжело дышала, и извивалась всем телом, словно наматываясь спиралью на его палец.
— О Боже! — прошептал Джордж.
— Богиня! — горячо откликнулась Стелла. Джордж кивнул.
— Богиня, — хрипло пробормотал он, в такой же мере имея ввиду Стеллу, как и легендарную Дискордию.
Она с улыбкой немного отстранилась.
— Постарайся представить, что это не я, Стелла Марис, младшая дочь Дискордии. Стелла — просто сосуд Богини. Ее жрица. Представляй себе Богиню. Представляй, как она входит в меня и действует через меня. Сейчас я — это она! — Все это время она нежно, но настойчиво гладила Полифема. Он уже и так свирепствовал, как жеребец, но казалось, что он возбуждался все сильнее, если такое вообще возможно.