Глаза, чтобы плакать (сборник)
Шрифт:
– Знаете, о чем я думаю? – спросил его Франк.
Гесслер ожидал продолжения. Пожав плечами, Франк заявил:
– О слоне.
– Каком слоне? – спросила подошедшая Лиза.
– О том, который умер в зоопарке. Наверное, могила слона – это нечто.
Отдавшись партии в бильярд с большим усердием, на этот раз Франк достиг вполне удовлетворительных результатов.
– А знаешь, Лиза, этот бильярд возвращает меня в Париж.
– Так лучше, Франк.
Боже! Каким же долгим было это ожидание. По ее мнению, оно было таким же тягостным,
Молодой человек пробормотал:
– Там я никогда не играл. Мне это казалось ужасно глупым занятием.
Запуская последний шарик, он на секунду задумался.
– А в Германии существует Национальная лотерея, месье Гесслер?
– Да, – ответил Гесслер, – существует.
– А вам случалось покупать их билеты?
– Случалось.
– А мне – никогда. Я ненавижу случай. Случай – это маленький негодяй, он заставляет проигрывать целый мир. Да и потом, сам билет выглядит так уродливо, со всеми этими цифрами!
Фредди удалось открыть ящик. Он резвился, как мальчишка, которого запустили в магазин игрушек, а он никак не может насытить свою страсть.
– Эй! – закричал он, – взгляните-ка, парни!
Он размахивал белым телефонным аппаратом. Игрушка завораживала его.
– Айн, цвай, драй! – крикнул Фредди, бросая телефон Варнеру.
Тот поймал его на лету и поставил на пол.
– Извините меня, – продолжал Фредди, – мне звонят по другой линии.
Схватив новый аппарат, он бросил его Бауму. Тот не поймал его, и корпус телефона разбился о железную опору, поддерживающую крышу склада. Фредди охватило какое-то безумное веселье. Он вытаскивал из ящика телефонные аппараты и разбрасывал их вокруг себя, истерично взвизгивая.
– Кончишь ли ты, наконец, свое идиотство! – рявкнул внезапно Франк.
Этот окрик прекратил бред Фредди.
– Ладно, чего уж там, – начал он извиняющимся тоном, – надо же как-то провести время, пока не пришла эта посудина. Нет, что ли?
Франк яростно покрутил пальцем у виска.
– Ты совсем не изменился, – сказал он. – У тебя по-прежнему под крышей тараканы водятся!
На внешней лестнице появился Паоло. Под его легким шагом ржавые ступени запели. Быстро войдя, он ногой захлопнул дверь. По его лисьему лицу текли капли дождя. Выглядел он мрачно и замкнуто. Подойдя к Франку, Паоло принялся нашептывать ему что-то на ухо. Тот слушал, не глядя ни на него, ни на присутствующих. Когда человечек смолк, губы беглеца исказились в улыбке.
– Что это за телефоны? – спросил Паоло, оглядывая кучу телефонов на полу.
– Это на экспорт, – пояснил Фредди. – Если хочешь приобрести одну штучку – самое время. Они прочные, ведь немцы громко разговаривают!
Отойдя от бильярда, Франк принялся мерить широкими шагами комнату. Лиза не спускала с него глаз. Она встревоженно соображала, что же Паоло мог сказать Франку. "Наверное, – подумала она, – что-то серьезное".
Комиссар резко бросил телефонную трубку и, нахмурив брови, оглядел своих инспекторов. Он был толстым блондином с бледным незапоминающимся лицом.
– Когда фургон выезжал из тюрьмы, у него не было никакого сопровождения, – сказал он. – В этом деле есть что-то темное.
– Что будем делать? – спросил инспектор, побывавший в туннеле по поводу брошенных мотоциклов.
– Директор Альтонской тюрьмы звонит своему коллеге в Люнбургскую тюрьму, чтобы выяснить, привезли ли заключенного.
Комиссар взглянул на мраморные часы, стоявшие на его столе.
– Фургон выехал из тюрьмы около шести часов и уже должен был прибыть на место.
Он достал из стоявшего перед ним ящичка громадную сигару, маленьким хромированным ножичкам отрезал ее острую часть и с тщательностью хирурга ввернул в сигару половину спички.
Подчиненные следили за его действиями с видом самого глубокого уважения. Комиссар был требовательным человеком, а его нечеловеческое спокойствие обдавало ледяным душем всякого, кто приближался к нему.
Комиссар зажег сигару другой спичкой – как будто опаливал на огне курицу – и принялся с наслаждением раскуривать ее. Когда он выпустил дым, зазвонил телефон.
Он передвинул сигару в уголок рта и ответил своему телефонному собеседнику.
Разговор длился совсем недолго. Повесив трубку, комиссар заявил внимательно слушавшим его инспекторам:
– Тюремный фургон не прибыл в пункт назначения. Хотя пока еще можно не тревожиться, но волноваться уже можно начинать.
Он посмотрел на часы; они показывали без двух минут семь.
– В конце дня всегда бывают пробки, – заметил один из инспекторов.
– Все правильно, – признал комиссар. – Но у меня уже сложилась уверенность...
Его зубы сжали спичку, засунутую в сигару.
– В этом лифте что-то произошло, – мрачно сказал он. – Пойдете по следам фургона, начиная с Эльбтуннеля. Возьмите всех свободных людей – и немедленно на охоту.
– Вы считаете, что речь идет о побеге, герр комиссар? – спросил один из инспекторов.
– Да, считаю, – ответил комиссар. – Заключенный, которого перевозили в фургоне, опасный французский гангстер. Он был приговорен к пожизненному заключению. За убийство полицейского в Гамбурге.
Вынув сигару изо рта, он осторожно стряхнул пепел в пепельницу.
– Если он сбежал, мы найдем его. И тогда ему не поздоровится. За дело!
Франк достал из кармана фальшивый паспорт и принялся листать его, близко держа перед глазами, как близорукий.
– Кстати, а где же я родился? – в шутку спросил он. Лиза вытащила из кармана своего плаща черный футляр и протянула его своему дружку.
– Все правильно, – сказала она, – а я чуть не забыла отдать их тебе.