Глаза чужого мира (сборник)
Шрифт:
— Ну-ка, позвольте мне взглянуть на счета… Ничего не понимаю в этих записях.
— Некоторые из них сделаны Гарком и Гукином. Они, возможно, и вправду немного неразборчивы.
Кугель с омерзением швырнул счета на пол.
— Я настаиваю на тщательном, точном и разборчивом учете!
— Ты, Кугель, наглец и циник, — сквозь зубы процедил Тванго.
— Давайте сменим тему, — как ни в чем не бывало предложил Кугель. — Когда вы планируете в следующий раз встретиться с господином Сольдинком?
— В ближайшем будущем. А что?
— Мне любопытно
— Сомневаюсь, что господин Сольдинк сообщит тебе подобные сведения, — мрачно ответил Тванго. — Позволь узнать, чем вызван подобный интерес?
— Да так, ничем особенным. Во время одной из наших бесед Вемиш теоретически предположил, что Сольдинк вполне мог бы предпочесть покупать дорогие «Особые» прямо у ныряльщиков, тем самым освободив вас от значительной части рутинной работы.
Некоторое время Тванго шевелил губами, не в состоянии вымолвить ни слова.
— Это совершенно нелепая идея, от начала до конца. Господин Сольдинк отказался бы покупать какие угодно чешуйки у сомнительных продавцов. Единственный уполномоченный посредник — это я, и лишь моя печать гарантирует подлинность. Каждая чешуйка должна быть аккуратно распознана и надлежащим образом занесена в опись.
— А расходы ваших служащих? Они тоже аккуратно и надлежащим образом занесены в опись? Или мне все же стоит — разумеется, из совершенно праздного любопытства — задать этот вопрос самому господину Сольдинку?
Тванго с сердитым выражением лица снова взялся за счет Кугеля.
— Естественно, от небольших ошибок в ту или иную сторону никуда не денешься. В конечном итоге они уравновешивают друг друга… Да, я действительно вижу здесь ошибку — Гарк не там поставил десятичную запятую. Велю ему быть повнимательней. А тебе пора готовить чай Йеллегу и Малзеру. Отучайся от медлительности! Мы во Флютике не любим копуш!
Кугель неторопливо направился к пруду. Стояла середина необычайно морозного дня, и странные черно-пурпурные облака скрывали из виду раздутое красное солнце. Северный ветер вздыбливал поверхность ила; Кугель поежился и поплотнее запахнул плащ. Гладь пруда разошлась, оттуда вынырнул Йеллег и со скрюченными руками сквозь липкий ил двинулся к берегу. Он рассмотрел свою добычу, но обнаружил лишь гальку, которая немедленно с омерзением была отброшена прочь. Малзер на четвереньках выбрался на берег и присоединился к Йеллегу, оба бросились к сараю, но лишь затем, чтобы вновь выскочить оттуда в дикой ярости.
— Кугель? Где наш чай? Костер давно потух! Есть у тебя совесть или нет?
Кугель побрел к хижине, куда его несколько угрожающе теснили ныряльщики. Йеллег потряс увесистым кулаком прямо у него перед носом.
— В последнее время ты совсем распустился! Пожалуй, стоит поколотить тебя и бросить в пруд!
— Минуточку, — сказал Кугель. — Позвольте, я разожгу костер, поскольку и сам замерз. Малзер, займись чаем, если ты, конечно, не против.
Потеряв дар речи от ярости, два ныряльщика стояли позади, пока Кугель разводил огонь.
— А теперь, — объявил тот, — вы, думаю, обрадуетесь, когда узнаете, что я напал на богатое гнездо чешуек. Я погасил свой счет, теперь Бильберд-садовник будет подавать вам чай и разжигать костер.
— А ты что же, оставляешь свою должность? — процедил Йеллег сквозь зубы.
— Вовсе нет. Я собираюсь продолжать службу, по крайней мере какое-то время, в качестве консультанта.
— Я озадачен, — проговорил Малзер. — Как тебе удалось найти столько чешуек за такое короткое время?
Кугель с улыбкой пожал плечами.
— Ловкость и капелька везения.
— Но все же больше везения, не правда ли? Вот и Вемишу тоже повезло.
— Ах, бедняга Вемиш! Он долго и упорно работал на свою удачу! Моя пришла быстрее. Я — счастливчик.
— Любопытное стечение обстоятельств! — задумчиво протянул Йеллег. — Пропадают четыре ящика чешуек. Потом Вемиш выплачивает свой долг. Приходят Гарк и Гукин, и Вемиш прыгает с крыши. Затем честный и усердный Кугель расплачивается со своими счетами, хотя он ловит чешуйки всего лишь по часу в день.
— И вправду любопытно, — поддакнул Малзер. — Интересно, где пропавшие чешуйки.
— Вот и мне тоже интересно, — не преминул вставить Йеллег.
— Возможно, у вас есть время ловить ворон, а мне надо вылавливать чешуйки, — с мягким укором сказал Кугель.
Он вернулся к своему ялику и процедил еще несколько ведер ила. Йеллег с Малзером решили больше не работать, поскольку каждый из них уже выловил по три чешуйки.
Одевшись, они остались на берегу пруда и стали смотреть, как работает Кугель, о чем-то перешептываясь между собой.
После ужина Йеллег с Малзером продолжили разговор, время от времени бросая взгляды на Кугеля. Некоторое время спустя Йеллег грохнул кулаком по ладони другой руки, как будто его неожиданно осенила свежая мысль, которой он немедленно поделился с Малзером. Затем оба многозначительно кивнули и снова взглянули на Кугеля.
На следующее утро, когда Кугель трудился над своим ситом, ныряльщики направились в сад. Каждый нес по лилии, цветы возложили на могилу Вемиша. Кугель настороженно следил за ними краешком глаза. Ни Малзер, ни Йеллег не обратили особого внимания на его собственную могилу, если не считать того, что Малзер по пути назад упал в яму. Йеллег помог товарищу выбраться, и оба вернулись к пруду, чтобы заняться своей работой.
Кугель побежал к могиле и глянул вниз. Сбоку земля осыпалась, так что внимательный взгляд вполне смог бы разглядеть там обнажившийся угол ящика.
Кугель в задумчивости дернул себя за подбородок. Ящик не особенно бросался в глаза. Малзер, сконфуженный своим неловким падением, по всей вероятности, не заметил его. По меньшей мере это было вполне разумное предположение. Тем не менее благоразумнее перепрятать чешуи куда-нибудь в другое место. Да, именно так он и поступит при первой же возможности.