Глаза дьявола
Шрифт:
К Ивану Пантелеевичу Лавра поднялась со смешанным чувством неловкости и возмущения. Надо же, какие дерзкие студенты учатся в стенах университета! Мало того, что курят в неположенном месте, так ещё и запросто лезут к незнакомым людям со своими рекомендациями. Легонько постучав в дверь кабинета, Гербер осторожно отворила её и вздрогнула, когда вместо Коливина увидела за столом его напыщенного аспиранта Павлова. Имя этого мрачного парня девушка так и не запомнила. Оно было каким-то сложным и непохожим на все остальные.
Молодой человек листал старую потрёпанную книгу, закинув на соседний стул ноги в громоздких чёрных ботинках. Позади его головы мигал монитор компьютера, и на этом фоне Лавре вдруг почудилось, будто из пышных волос Павлова торчат острые рога. Он надменно взглянул на новенькую аспирантку, но ничего не сказал и продолжил изучать содержание потёртого томика.
– А Иван Пантелеевич куда-то ушёл? – спросила Гербер, боясь заходить в помещение.
– Если его здесь нет – значит, ушёл, – с издёвкой отозвался парень и перелистнул жёлтую страницу.
– Не подскажете, куда? – решила улыбнуться Лавра, дабы не подавать виду, что этот молодчик вызывает у неё отвращение.
– У него лекция во втором корпусе, – зевнул Павлов и вновь погрузился в чтение.
Оставаться в кабинете с этим зазнайкой Лавре не очень-то хотелось, но и шататься по коридорам исторического факультета тоже. Занятие обещало закончиться только минут через сорок, поэтому она присела возле двери и достала из своей невзрачной жёлтой сумочки блокнот с афоризмами. Это было её давним увлечением – выписывать мысли известных людей, а потом их заучивать, чтобы применять в своей речи.
– Кто ясно мыслит, тот ясно излагает, – вдруг произнёс парень, и Лавра подозрительно покосилась на него. – Запиши, добавь эту мыслишку в свою коллекцию и не забудь указать, кто её автор.
– Неужели ты? – съязвила брюнетка.
– Вы, девчонки, такие заурядные, – продолжал хамить Павлов, позабыв про свою книгу. – У вас примитивные интересы, как, впрочем, и сама ваша жалкая жизнь. Вы пытаетесь казаться умными и утончёнными, но на деле же невероятные лентяйки.
– Может быть, – пожала плечами Лавра, чем повергла нахала в недоумение.
Она специально не стала с ним спорить и доказывать, что мужчины тоже далеки от совершенства. Ведь именно этого и пытался добиться высокомерный аспирант, чтобы учинить между ними спор.
Несколько секунд он не знал, что сказать, однако быстро нашёл новый способ задеть приглянувшуюся ему брюнетку.
– Жаль, что из-за таких, как ты, к нам не попадают более достойные личности, – прошипел Павлов, пожирая её злыми чёрными глазами.
– Безусловно, – подыгрывала ему Лавра. Хлопец явно вытягивал её на конфликт, но поддаваться провокациям она не собиралась.
– Хуже всего то, что набирают всякую шваль. Взять ту дуру, что ходит в платках. Если такая истово верующая, могла сидеть в своём горном ауле, а не лезть в науку. Хорошо, что скины не спят, настоящие санитары леса…
Гербер хотела уже возразить ему, но при очередном взгляде на него ей вдруг сделалось не по себе. В глазах кольнуло, сердце болезненно застучало, а ноги похолодели. Она, не говоря ни слова, подхватила свои вещи и вышла в коридор. Напоследок ослабевшая девушка услышала торжествующий смех Павлова, но ничего поделать с этим не могла.
Возле лестницы Лавра опомнилась и остановилась. Она перевела дыхание, закрыла глаза и попыталась успокоиться. Нет, резкое ухудшение состояния никак не может быть связано с поведением противного Павлова. Конечно, его слова способны кого угодно вывести из себя, но не до такой же степени. Корень проблемы таится в самой Лавре, что она начинала прекрасно понимать. Сегодня ровно месяц, как она в последний раз побывала на дне. А ведь посещать водную стихию необходимо было как минимум каждые две недели. В этот вечер надо будет снова забросить все насущные дела и отправиться к тихой набережной. Иначе она рискует довести себя до очень тяжёлого состояния.
Дожидаться Коливина Лавра не стала. Во-первых, жутко болела голова и онемели ноги. А во-вторых, не будет ничего страшного в том, что она не отчитается перед ним о беседе с Гнесиным. Возможно, Иван Пантелеевич даже обрадуется, что его никто не отвлечёт пустыми разговорами. Главное, она выполнила его просьбу и оформилась на работу. А теперь вполне можно и отдохнуть.
Едва попав на свежий воздух, Лавра приметила скопление людей у центрального здания и, невзирая на слабость, направилась к ним.
– Почему руководство ничего не делает, чтобы защитить своих студентов?! – гневно вопрошала какая-то девица в смешной полосатой шапочке с бубоном на макушке. – Почему они должны жить здесь в постоянном страхе за свою жизнь и здоровье?
– Это уже третье убийство всего за первую неделю ноября! – выкрикнул парнишка восточной наружности, который держал в руке транспарант с именами погибших студентов-иностранцев.
– Власти даже не собираются что-либо предпринимать! – хором отозвались другие участники митинга, после чего начался бессвязный гул десятка голосов.
Лавра вместе с прочими зеваками молча наблюдала за ними со стороны машин, выстроившихся вдоль тротуара. Здесь были замечены и репортёры, которые снимали акцию возмущённых студентов для городского телевидения.
– Скины вконец разбушевались, – признали ребята, стоящие за спиной брюнетки. – Вчера на набережной забили до смерти Доминика с биофака. Хороший был парень, отличник…
– А ещё я слышала, что вчера был разгромлен гей-клуб у гавани, – вмешалась низкорослая девчонка в жёлтой куртке.