Глаза изо льда
Шрифт:
— Значит, теперь ты полностью работаешь на неё? — сказал Ник, нахмурившись. — На мисс Сен-Мартен? Ты уверена, что это хорошая идея, малыш?
Кит непонимающе посмотрела на него.
— Я работаю на М.Р.Д., Ник.
— Ты работаешь на корпорацию «Красное Солнце»… формально. И ты поняла, что я имею в виду.
Она нахмурилась, затем оттолкнулась от стойки, указывая ему на круглый стол в другом конце кухни.
Здесь не было окон, только гладкая, полуорганическая стена с множеством высоких полок и крючков. Ник мог бы переделать часть этой стены в окно, если бы захотел, или в шкаф для хранения — или даже в вентиляционное
По крайней мере, здесь можно было готовить.
Правда, он почти никогда не готовил.
Нахмурившись, Ник задумался.
За те два месяца, что он прожил здесь, он ни разу не готовил.
С другой стороны, он мог по пальцам сосчитать количество не-сотрудников М.Р.Д. и неофициальных посетителей, которые побывали у него в этой квартире. К нему даже не приходили другие вампиры.
Живые кормушки М.Р.Д. обычно не оставались на обед.
Когда Кит развернула на столе набор инструментов и разложила на металлической поверхности монитор, Ник сел на стул напротив неё.
Сняв рубашку, которую он накинул поверх футболки, он повесил её на спинку стула. Повернувшись к Кит лицом, он положил руку на стол, повернув её идент-татуировкой вверх.
К тому времени он полагал, что она уже не ответит ему, но она удивила его, запоздало продолжая их разговор и нажимая клавиши на развёрнутом мониторе.
— Думаю, я работаю на неё так же, как и ты, — пожала плечами Кит. — На самом деле, я начинаю думать, что мы оба работаем на неё гораздо дольше, чем думали… и, возможно, даже больше, чем думали.
Ник нахмурился.
— Что это значит?
— Только то, что я сказала.
Мысленное повторение её слов ничего не дало.
— Хватит загадок, малыш, — сказал он. — Что ты имеешь в виду? Я не прожил в Нью-Йорке достаточно долго, чтобы работать на неё в любом качестве… в течение какого бы то ни было времени.
Кит пожала плечами, не отрывая глаз от монитора.
— Если только она не имеет никакого отношения к твоему переводу сюда из Лос-Анджелеса.
Ник напрягся.
Затем он покачал головой и нахмурился.
— Не имеет.
— Ты в этом уверен, Ник?
— Ты слышала эту историю? — сказал он. — О Лос-Анджелесе?
— Что за история?
Он стиснул зубы. То, как она это сказала, сообщило ему, что она в курсе. Должно быть, она заглянула в его личное дело, маленькая засранка. Но если так подумать. Она же работала на М.Р.Д.
— Это был несчастный случай, — ворчливо произнёс он.
— Ты убил педофила, Ник, — подняв глаза от монитора, она бросила на него тяжёлый взгляд, и одна тёмная бровь изогнулась над её глазами, которые теперь были тёмно-карими, с кольцом яркой бирюзы, показывающим, что она по-прежнему носила усовершенствованные линзы. — Ты действительно думаешь, что я стану укорять тебя из-за убийства педофила? За какую тварь ты меня принимаешь?
Проведя пальцами по влажным волосам, Ник пожал плечами, наблюдая, как она делает что-то на клавиатуре, отчего органическая металлическая татуировка на внутренней стороне его руки вспыхнула.
— Айй, — сказал он, поморщившись, когда что-то заискрило.
— Не ной.
— Это было незаконно, — пробормотал он. — Тот парень в Лос-Анджелесе. Его ещё ни в чём не обвинили. Я просто должен был его допросить…
— И ты в полной мере увидел, что творил этот больной ублюдок, — сказала Кит, и в её голосе прозвучало слабое предупреждение. — И ты видел, что он сделает это снова, Ник. И снова, и снова. Ты знал, что твоих показаний будет недостаточно, чтобы посадить его. Не надолго. Не достаточно быстро. Не по нынешним законам о свидетельских показаниях вампиров. Так что ты его убрал. Как мне кажется, это самое рациональное решение в мире.
Ник нахмурился, но ничего не ответил.
Через мгновение он поднял взгляд, настороженно наблюдая за ней.
По холодности в её глазах, по твёрдости голоса он задумался, не было ли в этом чего-то личного. Неужели с ней что-то случилось?
С кем-то из её знакомых?
Он не стал расспрашивать.
Вместо этого он сменил тему разговора.
— Ты действительно думаешь, что это она привела меня сюда? Мисс Сен-Мартен?
Кит пожала плечами.
— Фиг знает. Но она, кажется, знает о тебе очень много, Ник. Может быть, она просто оппортунист [2] . Может быть, она проверяет всех, кто встречается ей на пути — всех, кто, по её мнению, может быть полезен. Но это интересно, не правда ли?
2
Оппортунист — это человек, который быстро адаптируется к обстоятельствам и использует подвернувшиеся возможности ради своей выгоды. Термин используется и в политике, и в экономике. В современной экономической теории под оппортунизмом понимают «следование своим интересам, в том числе обманным путём».
— Интересно, — проворчал Ник. Он продолжал изучать её лицо. — Ты ей доверяешь?
Кит рассмеялась, глядя на него.
— Чёрт возьми, нет. А ты?
Он улыбнулся в ответ и медленно покачал головой.
— Я никому не доверяю, малыш.
Она фыркнула, закатив глаза.
— Чушь собачья. Ты большой добряк, и мы оба это знаем. Ты прячешь это за своим фасадом хмурого вампира… но ты никого не обманешь, — услышав его недоверчивое фырканье, она добавила: — Но я надеюсь, ты серьёзно говорил о том, что ты осторожен с ней. С мисс Сен-Мартен.
Ник закатил глаза.
— Ну, я не знаю, Кит, — сказал он, преувеличивая их обычный сарказм. — Одна из богатейших людей в мире, которая наживается на оборонных контрактах, квази-легальных биотехнологиях и супер-подозрительных органических машинах? Которая возглавляет компанию, начинавшую как международная, неофициальная шайка профессиональных убийц, отобранных из частных охранных фирм и спецслужб, действовавших в довоенный период? С чего бы мне не доверять ей?
Она подняла глаза, и её брови поползли вверх.
— Серьёзно?
— Серьёзно.
Покачав головой, Кит насмешливо фыркнула, возвращаясь к своей работе.
— Так чего же, по-твоему, она хочет? — сказала она нейтрально. — От тебя, я имею в виду?
Подумав об этом, Ник пожал плечами.
— Фиг знает, — ответил он, копируя её слова.
Всё ещё размышляя над её вопросом, он слегка нахмурился и поджал губы.
— Пока что у меня не возникает серьёзных опасений, — признался он. — Только не цитируй меня по этому поводу. В прошлом я славился тем, что ужасно ошибался в людях.