Глаза русалки
Шрифт:
— Поздравляю, Оксана Николаевна, теперь Ваша мечта о замужестве наконец сбылась! Живите долго и счастливо, — голос был тверд, а взгляд уверен.
— И умереть в один день? — я не сдержалась.
— Это как будет удобно!
А потом подошел совсем близко и прошептал на ухо:
— На его месте должен был быть я, Дуся!
— У тебя был шанс.
— И еще будет… Я отступлю на время и посмотрю, как ты взвоешь без меня.
— Можешь даже не рассчитывать…
Он коснулся губами моей щеки и отошел.
Я заметила. Что
— Оксаночка, поздравляю тебя! Можно будет с тобой поговорить чуть позже, разговор очень важный и если ты уделишь мне…
— Да в чем вопрос, после фотосессии будет зазор по времени — вот и поговорим.
Зураб обнял меня:
— Солнце мое ясное, ты такая красивая у меня и уже полностью моя!
Мне так хотелось ответить ему, что не его, но портить момент было жестоко.
После фотосессии я взяла за руку Раю и потащила в беседку.
— Давай, выкладывай, что это у тебя за разговор?
— Ты меня сейчас возненавидишь и не захочешь видеть, — начала она вроде как со слезами, — я — беременна.
— Ну и отлично, что тут рыдать, иди и осчастливь Корецкого, — меня сейчас точно вырвет.
— Ты не поняла, ребенок не от него!
Я думала, что мои глаза выпадут:
— А от кого же?
— От Гены, — Раиса потупила взгляд, — прости, я не сдержалась. Генерал ко мне очень охладел, месяцами не прикасался. И тут твой Гена, такой легкий и славный. И я потеряла голову. Мы встречались все это время с ноября и 2 недели назад я узнала, что жду ребенка…
— Он точно не от Ярослава? — я хотела удостоверится. Правда, что это уже изменит.
— Точно, генерал меня и близко не подпускал к своей спальне.
— И что теперь?
— Ну Гена уйдет от жены…
— Раиса, тебе 3 года и веришь сказкам?
— Но он меня так любит!
— Это хорошо конечно, но…
— В тебе сейчас говорит обида…
— За что? За то, что не устояла перед этим кобелем? Да успокойся! Просто не питай иллюзий на его счет. Я так поняла Корецкий тебя не отпускал на девичник, не потому что тиран, а потому, что знал, что беременна и будешь пить?
— Я тогда не решила, оставлю ребенка или нет… Ты мне ничего рассказать не хочешь случайно?
— Что ты имеешь в виду, — я насторожилась.
— Ты же была ним той ночью, после девичника! Я встала попить воды и увидела вас. Ты вообще чем думала? А Зураб? Он знает?
— Нет, и ему не надо знать. Я Раиса тебя конечно убью наповал, и тоже вынуждена просить прощения: это далеко не первый раз…
— Ну и сука же ты, — во взгляде Раисы была ненависть, — ты ж с ним спала с самого начала, он мне все рассказал сам на мою новость о беременности. А я ждала от тебя это признание, но ты привыкла врать: мне, Зурабу, ему и даже себе. Ты думаешь, я не видела, как он смотрел на тебя, на меня он никогда так
— Может и так Раиса, а чем ты лучше, жила с одним, спала с другим…
— И то верно, — она горько рассмеялась, — моим подарком на твою свадьбу будет мое молчание. А с генералом у тебя теперь как будет? Опять на два фронта?
— Не будет уже ничего…
Рая встала. Я посмотрела на нее совсем другими глазами, от прежней заплаканной и забитой Раисы не осталось и следа.
— Прощай! — она театрально повернулась на каблуках и исчезла в тени парка.
Одним камнем на моей души стало меньше. Но и одновременно там появилась огромная глыба — Корецкий свободен. Но теперь несвободная я.
Тем временем свадьба набирала обороты: в круговороте тостов и пожеланий я уже на понимала, где я.
Тост Корецкого был удивительным:
— Я хочу выпить за моего друга Зураба и мою «заклятую» подругу Оксану! Будьте счастливы и берегите свою любовь, всегда найдётся кто-то, кто захочет ее отнять! Горько!
Не на себя ли он намекает?
Финальным аккордом присутствия на свадьбе Корецкого бы его танец с невестой, то есть мной. Он до боли сжал меня в объятьях, и я не могла даже нормально дыхнуть.
— Ярослав, что ты делаешь?
— Это официальный предлог прикоснуться к тебе публично, — улыбнулся он.
— Прикоснуться, но не задушить же на глазах у изумленной публики.
— Я боюсь тебя отпускать.
— Тебе рано или поздно придеться, меня ждет муж.
— А что ты скажешь, если я тебя поцелую сейчас?
— Ты не здоров, пьян, лишился рассудка?! Ку-ку, ты на моей свадьбе, осознаешь реальность?
— Я абсолютно здоров, почти трезв и голова у меня холодная. Вот хочу поцеловать и все…
— Не смей!
— Ну ты же тоже этого хочешь?
— Нет, уже не хочу…Пожалей меня пожалуйста.
— Хорошо, — и он еле заметно коснулся губами моего виска.
Этот еле заметный поцелуй сейчас для меня выглядел интимнее самого безумного секса, в нем было столько боли и ласки, что захотелось просто разрыдаться.
— Спокойной ночи, чужая жена!
— Спокойной ночи, мой генерал!
Vivienne Mort — Лети
18
5 месяца спустя
— Оксана, что опять случилось, — Зураб обеспокоенно вглядывается в моё лицо, — тебе нехорошо. А меня ведет из стороны в сторону и сфокусироваться не могу.
— Подожди, солнце, — он придерживает меня за локоть, — это все время, будет так, интересно? Может не поедим к Стасу с Катюшей, а то ты слишком уж бледна.
— Все хорошо, дорогой, просто, как обычно! Соня, поспеши, ну ладно я плетусь, ну ты уже до машины дойти не можешь.
— Не ругайся на ребенка, то что тебе плохо, это вовсе не ее вина… Вини уже тогда меня! — Зураб хмурит брови.