Глаза тьмы
Шрифт:
Кипя от ярости, Тина прошла по всему дому, методично проверяя все двери и окна. Следов взлома не обнаружила.
Вернувшись на кухню, вновь позвонила Майклу. Он не ответил. Тина швырнула трубку на рычаг.
Вытащила из ящика стола телефонный справочник, листала его, пока не нашла объявления фирм, занимающихся установкой и заменой замков. Позвонила в компанию, которая дала самое большое объявление.
— «Замки и охранные системы Эндерлингена», — ответили ей.
— В вашем объявлении сказано, что вы можете прислать человека для замены замков в течение часа.
— У нас есть служба экстренной помощи. Но ее услуги обходятся дороже.
— Цена меня
— Наш мастер и так может подъехать к вам в четыре часа дня, самое позднее — завтра утром. Обычные расценки на сорок процентов ниже.
— Вандалы вломились в мой дом прошлым вечером.
— В каком ужасном мире мы живем; — посочувствовала женщина из «Эндерлингена».
— Они тут столько всего разломали…
— Какой ужас!
— …вот я и хочу, чтобы мне немедленно поставили новые замки.
— Разумеется.
— И мне нужны хорошие замки. Самые лучшие из тех, что у вас есть.
— Давайте адрес. Я немедленно направлю к вам мастера.
Двумя минутами позже, закончив телефонный разговор, Тина вновь стояла на пороге комнаты Дэнни.
— Так чего же тебе от меня нужно, Майкл? — пробормотала она.
Тина сомневалась, что Майкл сумел бы ответить на ее вопрос, даже если бы услышал его. Чем попытался бы оправдаться? Какой логикой можно объяснить такой идиотский поступок? Конечно же, его мог совершить только психически больной человек.
По телу Тины пробежала дрожь.
Глава 11
Без десяти два Тина подъехала к отелю «Бэллис», оставила «Хонду» дежурному на автомобильной стоянке.
Все шло к тому, что «Бэллис» (ранее он назывался «МГМ Гранд») вот-вот станет одним из самых старых отелей-казино на постоянно обновляющейся лас-вегасской Стрип, но все равно его популярность оставалась на самом высоком уровне, так что в последний день старого года о свободном номере не могло быть и речи. Две, если не все три тысячи людей заполняли казино, размерами превосходившее футбольное поле. Сотни игроков (красивые молодые женщины, благообразные бабули, мужчины в джинсах и ковбойках, пенсионеры в брюках и ветровках, бизнесмены в строгих костюмах, коммивояжеры, врачи, механики, секретарши, американцы, как с Запада, так и с Восточного побережья, японские туристы, несколько арабов в белых одеждах) сидели за столами для блек-джека, выкладывали перед крупье деньги или фишки, иногда забирали выигрыши, жадно хватали протянутые им карты. Реагировали все по-разному, но одинаково предсказуемо. Вскрикивали от радости, что-то бурчали, печально улыбались и качали головой. Некоторые подначивали крупье, кто-то просил карту получше, третьи выглядели такими серьезными, деловыми, словно полагали, что участвуют в некоем инвестиционном проекте. Сотни других людей стояли за спиной игроков, с нетерпением ожидая, когда же у стола появится свободное местечко. За столами для игры в кости толпа, по большей части мужчины, вела себя куда более шумно, чем поклонники блек-джека. Они кричали, вопили, стонали, подбадривали того, кто бросал кости, громко молились, дабы кости упали должным образом. Слева игровые автоматы занимали всю стену казино. Они стояли ряд за рядом, ярко и красочно подсвеченные. Тут игроки тоже не молчали, но кричали не так громко, как за столами для костей.
В самом центре зала на небольшом возвышении играли в баккара. Там собиралась элита, едва ли не самые богатые и спокойные игроки. В этой части казино весь обслуживающий персонал, от питбосса до крупье, был во фраках. И по всему залу сновали официантки в коротеньких, чуть ли не до признаков пола, юбочках и блузках с большим декольте.
Пробираясь сквозь толпу, заполнявшую центральный проход, Тина очень быстро нашла Майкла. Он стоял за одним из первых столов для блек-джека. Минимальная ставка составляла пять долларов, и все семь мест были заняты. Майкл улыбался, добродушно болтал с игроками. Некоторые крупье держались холодно, на корню пресекали любое общение, но Майкл полагал, что смена пройдет быстрее, если проявлять к клиентам максимум дружелюбия. И не стоило удивляться, что чаевые ему давали чаще, чем другим крупье.
Стройный, светловолосый, с синими, как и у Тины, глазами, он чем-то напоминал Роберта Редфорда. Так что редкая женщина вставала из-за его стола, не оставляя ему чаевых.
Когда Тина протиснулась в узкий проход между столами для блек-джека и поймала взгляд Майкла, он отреагировал совсем не так, как предполагала она. Улыбка не только не сползла с лица, а стала шире. В глазах сверкнула искренняя радость.
Он тасовал карты, когда увидел ее, и продолжал тасовать, говоря: «Привет. Роскошно выглядишь, Тина. Бальзам для уставших глаз».
Она-то не ждала ни приятных слов, ни радушной встречи.
— Красивый свитер. Мне нравится. Синее тебе всегда было к лицу.
Она выдавила из себя улыбку, стараясь не забыть, что пришла, чтобы обвинить Майкла в отвратительной выходке.
— Майкл, мне нужно с тобой поговорить.
Он посмотрел на часы.
— Через пять минут у меня перерыв.
— Где мы встретимся?
— А может, прямо здесь и постоишь? Увидишь, как эти милые люди выпотрошат меня до последнего цента.
Сидящие за столом застонали. Каждый мог бы высказать собственное мнение насчет того, что с этим крупье такого не случится.
Тина сухо улыбнулась.
Пять минут ползли очень уж медленно. Не любила она казино. Вся эта суета, крайнее, на грани истерики, напряжение действовали ей нервы.
В гигантском зале стоял такой шум, что все звуки, казалось, сливались в видимую субстанцию, влажный желтоватый туман, висящий в воздухе. Игровые автоматы звенели, пикали, свистели, жужжали. Рок-группа играла на маленькой сцене коктейль- бара, расположенного над игровыми автоматами. По системе громкой связи кого-то то и дело просили куда-то подойти. Лед позвякивал в стаканах игроков, когда они пили. И все говорили одновременно.
Наконец наступил долгожданный перерыв. Майкла сменил другой крупье. А он вышел в центральный проход.
— Так о чем ты хочешь поговорить?
— Только не здесь! — выкрикнула Тина, перекрывая шум. — Здесь я не слышу даже своих мыслей.
— Давай спустимся в торговый центр.
— Хорошо.
Чтобы добраться до эскалаторов, им пришлось пересечь зал. Майкл шел первым, где-то протискиваясь, где-то проталкиваясь сквозь толпу. Тина следовала за ним вплотную, чтобы ее не отсекли.
По пути они остановились около свободного от людей пятачка у одного из столов для блек-джека. Там, рядом с перевернутым стулом, лежал на спине мужчина средних лет в бежевом костюме, темно-коричневой рубашке, бежевом галстуке. Валялись на полу и зеленые фишки, примерно на пятьсот долларов. Два охранника пытались оказать ему первую помощь, растянули узел галстука, расстегнули воротник, прощупывали пульс. Третий отгонял зевак.
— Сердечный приступ, Пит? — спросил Майкл.
— Привет, Майкл, — ответил третий охранник. — Не думаю, что дело в сердце. Скорее блек-джековская отключка плюс бинго мочевого пузыря. Он, не вставая, просидел здесь восемь часов.