Глаза войны
Шрифт:
Володя, начал:
— Итак, Артур, продолжим. Ты сказал, что в милицию внедрился по поручению Шейха. Так?
— Да. — Тот не поднимал головы.
— Кто еще в местном РОВД пришел из банды по указанию главарей? Фамилии, адреса, чем они занимались. Чем ты сам занимался в милиции?
И Хамзатов начал рассказывать. Получалось, что из РОВД только человек десять пришли не из банды. Но бандит бандиту рознь, как бы это парадоксально ни звучало.
Так. Например, даже со слов этого бандита, «Махмуд» — агент
Мой агент «Демон», он же Иса Гадуев, вообще сторонится всех. Угрюмый. Но пользуется авторитетом. Его боятся. Пришел не из банды Шейха, о себе мало что рассказывает, но слухи ходят, что занимался большими делами, крови на нем много. Что, по слухам, был в одной банде кем-то типа исполнителя. Карал отступников. И не просто в Чечне, а по всей территории бывшего СССР и заграницей тоже. Уничтожал в одиночку не просто отступников, но и всех их ближайших родственников. Мзду не берет, молится истово, но не ваххабит, презирает тех, кто пришел воевать в Чечню за деньги. Говорит, что Чечню надо спасать от всех не чеченцев, и вера здесь ни при чем. Вот тебе и «Демон».
Про начальника РОВД Артур пояснил, что его держат за «болванчика». Человек пришлый. Никто его не слушает. Теневым лидером является Алим.
— Что за Алим-Налим такой? — Гаушкин потер раненую руку, поморщился.
— Алим Саралиев. Формально он сержант. На самом деле является одним из офицеров Шейха. Тот ему доверяет. Слово Алима — закон. Только Гадуев может поступать как хочет. Алим думает, что Иса приставлен Шейхом или арабами наблюдать за ним, и в случае непослушания устранить его. — Артур по-прежнему сидел, опустив голову вниз, и говорил глухо.
— Понятно. Где живет этот Алим?
— Алим неместный. Живет прямо в РОВД.
— Кто фотографировал нас в РОВД? И по чьей команде? — встрял я.
— Фотографировал Умар Ханбиев. После того как вы, — он поднял голову, — опознали Ислама Исмаилова, Шейх приказал сделать фотографии тех, кто опознал, и передать ему. Сказал, что вы теперь его личные враги.
— Деньги обещаны? — поинтересовался я.
— Да, — задержанный кивнул головой. — За тебя — полторы тысячи долларов, за Ступникова — тысяча.
— Не густо, — мне было смешно.
— А меня и Молодцова заказали? — Гаушкин был заинтересован.
— Нет. — Артур покачал головой. — Вы пока не успели нанести ущерб Шейху и его людям.
— Не подмазывайся к нашей славе. Лучше работай — и тебя «закажут», — я ехидно выпустил струю сигаретного дыма в сторону Гаушкина.
— Серега, у тебя талант врагов наживать, — Гаушкин сначала рассмеялся, потом гримаса боли исказила его лицо, и он погладил свою раненую руку.
—
— Да, — он сглотнул слюну.
— Зачем себе копии оставили и как переправили в банду?
— Алим принес и сказал, чтобы мы опознали, кто именно узнал Исмаилова. Мы указали на тебя. На своем экземпляре он обвел лица, а потом передал.
— Как передал? Способ передачи? Сам ездил в Старые Атаги?
— Нет. Ездить запрещено, чтобы не вызывать подозрений у военных. Тайник. У Алима есть тайник где-то и не один. Он спрятал там. Потом по радиостанции вышел на связь и сказал, что оставил фотографии.
— Понятно. Давай фамилии тех, кто поддерживает отношения с бандой.
Я закрыл глаза, вспоминая карту, где были нанесены «красные дома». А вот сейчас и проверим его. Под веками горело и жгло. Хотелось спать. Не уснуть бы. Опер уснул на допросе. Это уже смешно. Интересно, а что процитировал бы сейчас Ступников.
Я вспомнил карту. В цветах, в красках, со всеми условными обозначениями. Это было не так сложно. Я видел карту Чечен-Аула много раз. Сделать наложение из бандитской карты не так сложно. Но как хочется спать! Как я устал!
Хамзатов начал перечислять. Фамилия, имя, отчество.
— Э, нет, мужик, адреса давай! — уточнил Гаушкин.
И бандит начал говорить.
Гаушкин записывал, а я сравнивал с картой. Все адреса милиционеров, которые он перечислил, совпадали с «красными домами». Но были и еще такие дома.
— Скажи, Артур, а вот такие адреса, они тоже с бандитами?
И я перечислил несколько адресов, взятых с карты.
Хамзатов поднял голову и долго смотрел на меня. Взгляд был долгий, тяжелый, гуляли желваки. Он хотел меня уничтожить.
Я выдержал взгляд. Ничего сложного.
— Вы нашли карту. Вы нашли карту! Вы ее прочитали?!
— И что дальше? Да, нашли, да, прочитали, и мы ее еще качественно изучим. Исходя из карты, и нанесенной на нее обстановки, я полагаю, что Шейх с арабами готовился нас атаковать. Так?
— Да, — бандит кивнул головой.
— Кто рисовал карту?
— Исмаилов. Приходили люди и говорили, что и где, он рисовал.
— Когда планировалось наступление?
— Через десять дней. В Старые Атаги должны еще подойти люди.
— Откуда люди?
— От Гелаева. Он обещал прислать на подмогу.
— Это та самая «большая бяка», которую они нам готовили? — Гаушкин присвистнул от удивления.
— Чую, Володя, что это еще не все. — Я потер виски.
Голова разламывалась.
— Расскажи нам про Старые Атаги.
— Я буду жить? — он впервые оживился.
Есть информация, можно и поторговаться. Ставка большая — жизнь. За жизнь можно и выдвинуть условия.