Глаза войны
Шрифт:
— Жить будешь, — кивнул я. — У нас мораторий на смертную казнь. Дадут пожизненное, или лет двадцать. Потом амнистия, срок скостят до половины, потом выходишь на условно-досрочное, то есть, лет через семь-восемь — свобода. Устраивает? Со своей стороны я напишу, что ты оказывал помощь следствию. Так как?
Он думал. На лице это читалось. Лоб то морщился, то разглаживался, губы то опускались вниз, то легкая усмешка скользила по ним. Ерзал на табурете. Были бы свободны
А может, этот кадр развязывается? Я подвинулся немного ближе, чтобы свалить его с ног если что.
— Ручками-то особо не шебурши, — понял меня Володя. — Разведчики вязали узлы, которые только сильнее затягиваются. Веревку потом резать.
— Я думаю. Мне нужно время, — он снова поднял голову.
— Думать надо было раньше, — я был суров. — Ты солдату горло перерезал. Второго ранил, когда задерживали. Так что лимит времени исчерпан. Цейтнот.
— Либо ты с нами, либо с Аллахом. Выбирай. — Гаушкин тоже «напирал».
— Хорошо, я согласен.
Тут забежал дневальный.
— Товарищи офицеры, вас к начальнику. Обоих.
— Зови кого-нибудь из разведчиков, пусть караулят. — Я встал.
— Вспоминай, Артур, крепко вспоминай. — Володя тоже поднялся со стула.
Вошли трое разведчиков. По-прежнему в зимних маскхалатах. Только капюшоны с головы скинули.
— Кто старший? — спросил я.
— Я, — один выдвинулся вперед, — сержант Коцага.
— Значит так, сержант. Слушай меня внимательно. Вот этот гражданин — ценный свидетель. Если на нем хоть один синяк появится во время моего отсутствия, я с тебя лычки сорву и вместе с твоими яйцами приколочу у себя над рабочим столом. Ты меня понял? Я не шучу. Ты — отвечаешь за все, — я был зол. Надо же было начальнику в самый кульминационный момент собрать совещание!
Сержант смотрел на меня как на бешенного. Сглотнул слюну.
— Я понял.
— Все, располагайтесь. Что найдете — можете съесть и выпить. Спиртного нет, не старайтесь.
Пошли в кабинет к шефу. Там уже сидел командир сводного полка, незнакомые мне офицеры, наши только подтягивались. Последним ворвался командир разведчиков:
— На «блоке», что в сторону Старых Атагов, расстреляли «Жигули». В ней было двое милиционеров и трое гражданских. Попытались подкупить часовых, чтобы выпустили. Когда наши отказались, то открыли огонь. У нас легко раненный, в машине — все жмурики.
— Бля! Началось. — Командир грохнул раскрытой ладонью по столу.
— Людей на усиление я уже отправил, — доложил Калинченко.
— Садись. Говорить будем. —
— Предлагаю пригласить с улицы начальника местного РОВД, думаю, что ему тоже будет интересно, — предложил я.
— Хорошо, — начальник согласился.
Позвали начальника РОВД. Он вошел, переполненный праведного гнева. Его прямо распирало. Как бы не лопнул.
— Мы вас потом выслушаем, а сейчас сядьте и слушайте молча. Мы дадим слово, — пресекая все его попытки заговорить, суровым тоном сказал начальник. — Можно курить.
— Значит, так, — начал наш начальник. — Ситуация такая. Телефонные звонки меня уже достали. Завтра, вернее уже сегодня, часов в десять, думаю так, прибудет сюда много проверяющих. Начиная от наших начальников, заканчивая прокурорскими и милицейскими начальниками. Из местного правительства и всяких еще. Все они почему-то уверены, что мы здесь бесчинствуем. До девяти утра нужен результат. Понадобится помощь военных. Поможете? Вас тоже будут трясти, как яблоню, — это он обратился к военным.
— Что надо делать? — командиру очень не хотелось подставляться в этих грязных политических играх.
— Сейчас и решим. У кого какие предложения?
— У меня, — я поднял руку.
— Говори, Каргатов, — шеф кивнул.
— У меня есть список милиционеров, которые поддерживают духов. Надо их задержать. И привлечь для этого тех, кто лоялен нам.
— Хорошо, согласен.
— А я не согласен! — встрял милицейский чин. — Вы проводите все операции, не согласовывая со мной.
— Сядьте! Вы ничего не знаете, или не хотите знать! — шеф был резок.
Калинченко и командир тоже покивали одобрительно.
— Также, исходя из захваченной карты, мы знаем, где проживают люди, которые готовы поддержать бандитов, у них хранится оружие дома. В случае атаки бандитов, они выступят «пятой колонной». Их тоже надо брать.
— Согласен, — сказал Мячиков.
Остальные тоже покивали головами.
— Что удалось выяснить? Ступников, начинай.
— Я допрашивал Исмаилова. Вкратце — на Чечен-Аул готовилось нападение. Когда удался побег с «фильтра», то Исмаилову Шейх-Хачукаев приказал не форсировать переход в Старые Атаги, а организовать сбор разведданных на месте. В случае штурма многие милиционеры, а также местное подполье, по словам задержанного, выступят по команде организованно, всего до двухсот человек. Со своим оружием.
— Кстати, — встрял я, — боевикам уже известны проходы в минных полях.
— О, ё-тать! — командир схватился за голову. — Что еще?