Глазами тьмы
Шрифт:
«Скучно тебе, значит, было?! Ты давно могла рассказать мне правду!»
«Сначала я и сама не помнила и не понимала, что в действительности происходит. А потом мы вполне приспособились и нормально жили, я не хотела делиться подозрениями и переворачивать все с ног на голову».
«Существовали!»
«Тебе же и самой не хотелось связываться со святошами для проверки смутных подозрений. Церкви, подвалы, молитвы… Фи».
Тэйра сердито засопела. Из-за этой мерзавки она винила во всех убийствах себя! Очень хотелось наорать на тень, как-нибудь ее уязвить. Однако,
— Поссорились? — осторожно поинтересовался инквизитор.
— Не с вами, — вздохнула девушка и пожаловалась: — Получается, моя тень подозревала правду, но позволяла мне мучиться угрызениями совести.
— Не принимай близко к сердцу. Пойми, она не человек, заботящийся о душе, и не олицетворение света. Хотя и до бесовки ей далеко. В тени нет злобы, чтобы совершать жестокие убийства, однако при первой же возможности она соврет, попытается искусить на плохой поступок, подбить на авантюру. Но может и бескорыстно помочь, проверено. Знаешь, мы уже давно выяснили, что эти тени чем-то похожи на скучающих шаловливых детей или подростков, у которых еще нет четкого понятия о добре и зле, о совести, они эгоистичны, мстительны, хотя своего носителя в обиду не дают.
На эти щедрые эпитеты потусторонняя сущность ответила сердитым шипением. И Тэйра хмыкнула, поняв, что та обиделась на инсинуации относительно психологического возраста.
— Злится? — заговорщицки подмигнул Феликс. Он по-прежнему выглядел суровым и несгибаемым, но, как ни странно, больше не пугал. Теперь его сила воспринималась защитой.
— Да, — кивнула Тэйра и робко улыбнулась.
— Постарайся простить ее, как бы ни было сложно. Теперь до самой смерти вы — единое целое, ближе сестер. И я очень надеюсь, что инквизиция Эдиабада может рассчитывать на вашу помощь в выявлении одержимых женского пола.
— Мне придется сменить работу?
— Боюсь, что да. Я не хочу тебя принуждать, но… В твоих силах помочь очистить город и обезопасить жителей. Видения все равно будут преследовать тебя вне зависимости от желания, так лучше извлечь из них пользу.
— Я согласна! — твердо заявила девушка. — Только мы же не повернем сейчас обратно в город? Не хочется всех бросать.
— У меня приказ сопровождать группу, так что в ближайшее время все остается по-прежнему. Если хочешь, мы даже не скажем никому о твоем изменившемся статусе. Об увольнении сообщишь подругам и начальнику сама — на обратной дороге.
— Хорошо. Мне очень хотелось бы закончить это расследование, — ухватилась за возможность образница.
— Надеюсь, ты больше не будешь меня бояться? Ты же из-за тени так нервничала каждый раз в моем присутствии?
— Отчасти, — смутилась девушка. — Вас вообще все боятся.
— Зря. Кстати, мне кажется или родители называли тебя по-другому? У меня ведь сразу даже не возникло ассоциации между тобой и дочерью ин Патрика.
— Вам не кажется.
— Тебе, — поправил паладин. — Давай не будем так официальны,
— Тебе не кажется, — послушно повторила девушка, расслабившаяся от доверительной атмосферы. — Родители окрестили меня Таей, Таярой, а в приюте прозвали Тэйрой. Так теперь и в документах написано. Мне казалось, что, называя себя нынешнюю, с бесовкой в душе, прежним именем, я предаю память родителей.
— Если хочешь, мы можем помочь исправить документы, — предложил Феликс. — Думаю, власти нам не откажут.
— Еще бы! — непроизвольно хмыкнула образница, и от движения ее плеч шаль опять съехала и свалилась на пол, покрытый соломой.
Паладин замер и напрягся, а Тэйра вдруг обнаружила, что под короткими рукавами кольчуги на открытых руках у сидящего перед ней мужчины четче проступили мускулы. Захотелось дотронуться до них кончиками пальцев, обследовать, проверить твердость, запечатлеть этот рельеф на бумаге… О большем она пока даже не мечтала.
— Кхм… — первым очнулся Феликс, осознав неловкость своего поведения и всей ситуации в целом. — Тебе точно не холодно? Может, лучше завязать эту шаль?
«Не надо!» — завопила тень.
«Только не говори, что лично тебе душно», — язвительно заметила Тэйра, зябко передернув плечами.
«Мне интересно».
«Что именно?»
«Как долго у паладинов хватает выдержки изображать благородство, — хихикнула потусторонняя сущность. — Ты, кстати, знаешь, что у нас во время падения немного лиф платья разорвался?»
Охнув, образница со всей возможной скоростью закуталась в шаль, не обращая внимания на то, что ткань легла некрасивыми складками. Она бы еще и покраснела… если бы злость на тень не пересиливала смущение. И только после этого Тэйра украдкой покосилась на Феликса: правда, что ли, он заинтересовался открывшимся видом? Жаль, не успела уловить выражение лица.
«А я тебе предлагала не тащить опять на себя эту пакость с налипшей соломой».
«Сгинь!»
Тэйра постаралась принять невозмутимый вид. Феликс, собственно, зеркально отобразил ее старание и на всякий случай сложил руки на груди. Своей, естественно. Он пытливо посмотрел на девушку: заметила ли она его интерес? Нельзя позволять себе пользоваться ее растерянностью!
«Дурак!» — пронеслось в голове. Только паладин при всем желании не смог понять, его ли это мысль или того беса, который отвечал сегодня за попытку его совращения. Впрочем, это не тот случай, когда стоило торопиться с обвинениями в чужой адрес…
— Тебе лучше? — поинтересовался инквизитор, не поясняя, что он имеет в виду — моральное состояние или физическое.
Образница кивнула, не доверяя своему голосу.
— Тогда извини, я должен задать тебе несколько вопросов. Неприятных.
— О тени?
— Об убийстве, которое произошло несколько часов назад на чердаке хозяйственной пристройки.
От лица Тэйры отхлынула кровь, ее вновь зазнобило. Она только сейчас сообразила, во что наступила и на чем поскользнулась. Девушка с опаской покосилась на туфли, но обнаружила, что обе даже чище, чем были вечером.