Глазами волка
Шрифт:
Энарей развернулся и зашагал обратно в рощу.
– Постойте!– крикнул Лик.– Вы не всё ему рассказали!
– Разумеется,– отозвался энарей, не оборачиваясь,– Вы сами можете друг другу всё рассказать..
Сагилл скрылся в роще.
– Ушёл,– только и смог сказать Лик.
– Ушёл. Пошли и мы.
Лик последовал за Маесом. Тот шагал решительно. Значит, знал, куда идёт.
– Получается, царь Меотии тоже не рад волкам?– осторожно спросил Лик.
– Это я не рад царю Меотии. Поэтому живу здесь, среди свободных людей.
Лик слышал
Евмел был младший брат Сафира, тогдашнего царя, союзника скифов. У Евмела не был прав не престол. Зато были амбиции и союзники: саки, колхи и кто-то из южных царей. Несколько лет сражалась гвардия скифов с гвардией саков на другом берегу залива, и все участники совершили столько подвигов и стяжали настолько великую славу, что даже не важно, кто победил.
Есть след войны и в законах Меотии. Там до сих пор запрещено носить имена, в которых упомянута мышь.
Разумеется, скифы продолжали искать славы в чужих землях и сейчас, спустя двести лет. Царь Палак, и его отец Скилур издавали суровые законы, приравнивали ушедших к изгнанникам. Однако это помогало мало. Лик слышал о родах, что ушли в города уже при его жизни.
Но он и не подозревал, что некоторым не хватает свободы даже на побережье.
Надо, конечно, расспросить нового друга обо всём. Похоже, он может рассказать многое. Но непонятно, как начать спрашивать, чтобы рассказ не стал спором.
Интересно, Ифито считает этого Маэса привлекательным? Хотя, глупость конечно. Лик почти рассмеялся. Зачем ей безвестный изгнанник, пусть и видный. Она живёт с уважаемым человеком.
Но надо было с чего-то начинать. И Лик решился.
– Ты же знаешь Ифито, которая в храме живёт. Скажи, она тоже из терионов?
– Она обычный человек, насколько я знаю. Хоть и рыжая. Беда, я тебе скажу, с этой метаморфозой. Кто страдает – завидует тем, кто остаётся человеком. Особенно когда полнолуние. А кто не страдает – завидует нам. Так и живём взаимной завистью.
– Понятно. Скажите, а у вас в городах часто оргии бывают?
– Что?..
– Ну… а для чего ещё большие города, как не для оргий?
Маэс почти рассмеялся.
– Ну ты и жук! Только в город попал, уже об оргиях думаешь
– А для чего ещё эти города нужны…
– Представляешь – для разного! Например, чтобы осаду выдерживать.
– Это я ещё в Новой Столице узнал… Кстати, куда мы идём?– спросил Лик.
Он, разумеется, надеялся, что они идут на оргию.
– Разумеется, ко мне домой,– ответил Маэс,– А куда нам ещё идти, если вечер? Или ты на улице, как собака, спать собираешься? Вон, посмотри – луна уже восходит. А какая у нас сегодня луна?
Полная луна выглядывала из-за башни. Казалось, она ухмыляется.
Лик чуть не выругался. День был полон чудес,
Лик уже чувствовал лёгкое головокружение – первый признак скорой ночной метаморфозы. От неё не укрыться даже за городскими стенами.
Глава 5. Песчаный мыс
13
Они шли по главной улице, мимо огромных особняков. Каждый особняк занимал целый квартал. Мостовая была вымощена камнем и казалось, что они ступают по крепостной стене.
Серый камень мостовой холодил непривычные ноги.
– Что слышно в Меотии?– спросил Лик.– Они тоже готовятся воевать со скифами?
– Дела в Меотии идут плохо. Мало хлеба, мало золота. Вот и готовятся с кем-нибудь воевать.
– Но это неправильно.
– Почему неправильно.
– Не если нет золота, то не будет и оружия у солдат! А если не будет хлеба, их нечем будет кормить!
– Царя Меотии это не волнует. Говорит, что у него слишком много подданных, а у скифов – слишком много земли. Зачем им столько степного чернозёма?
– Наверное, чтобы пасти овец?
– Ты почти волк. Зачем тебе пасти овец?
– Мне – конечно не недо. Но у царя скифов есть и другие подданные. Им тоже надо где-то пастись!
– Почему же ты в городе, если ты волк?
– Чтобы мстить.
– Мстить? В городе? Но царя Палака здесь нет.
– Я сам решаю, какой будет моя месть. А царь Палак придёт сюда сам. Или мне придётся к нему прийти.
Маэс бросил взгляд на своего спутника и уже готовая колкая фраза застряла у него в горле. Потому что Лик был на грани взрыва.
Его лицо потемнело, глаза сверкали, как молнии, и даже волосы топорщились, как шерсть на загривке взбесившегося волка.
– Больше ни слова,– сказал Маэс,– Расскажешь, когда будем под крышей.
Они свернули в переулок и пошли между домами. Друзья теперь шли по песку и надо было смотреть под ноги – мало ли, какой мусор сюда выкинули.
Миновали три квартала и остановились перед старой стеной, залёной от мха..
– Это что, твой дом?– спросил Лик. Он уже успокоился, и теперь с любопытством смотрел по сторонам.
– Нет, но я здесь живу.
– А хозяин дома об этом знает?
– Поэтому и живу, что знает.
– Я на всякий случай спросил.
Большой, с пристройками и переходами дом занимал четверть квартала. Разумеется, Маэс жил тут не один. В таких домах не живут в одиночестве. Почтенный отец семейства, его домочадцы, дети, родственники, рабы и клиенты, которым ещё не посчастливилось стать рабами – вот кто населяет эти залы, комнаты, подвалы и переходы.
Дом был устроен по тому же плану, что поместье госпожи Стратиры – более-менее правильный прямоугольник строений вокруг внутреннего дворика. Как и бывает в городах, этот дом порядочно разросся: этаж громоздился на этаж, стены неровные, три из двух ворот замурованы.